Аппликатив

Аппликати́в (лат. applicatus «примыкающий, присоединяющийся» от гл. applicare) — повышающая актантная деривация, при которой у описываемой глаголом ситуации появляется новый обязательный участник, который раньше был периферийным. Во многих языках аппликатив имеет морфологическое выражение: глагол присоединяет особый аффикс, который показывает, что валентность глагола возросла на один аргумент. Новый обязательный участник может играть различные семантические роли: бенефактива, адресата, экспериенцера, инструмента, комитатива, локатива. Наиболее распространенными являются бенефактивные аппликативы.

Ниже приводится пример локативного аппликатива из айнского языка^[1]. В примере (а) глагол «жить» имеет один аргумент (тот, кто живёт), а послеложная группа «в большом доме» является сирконстантом. В примере же (b) глагол имеет два обязательных аргумента — «он» и «большой дом». То, что валентность глагола возросла, маркируется на предикате аффиксом «е», а именная группа «дом» перестаёт быть комплементом послелога «в».

  а) poro     cise  ta horari
     большой  дом   в  жить 
     Он живёт в большом доме
  b) poro     cise  e-horari
     большой  дом   APP-жить
     Он живёт в большом доме

Термин «аппликатив» может использоваться для обозначения аппликативной конструкции, для обозначения глагола в этой конструкции или для обозначения показателя на глаголе.

Термин «аппликатив» пришел из грамматик испанских миссионеров, в которых описывались национальные языки Америки (в особенности, юто-ацтекские языки). Позднее этот термин был заимствован специалистами по языкам банту, и теперь используется для обозначения подобных конструкций в различных языках мира. Обычно аппликативом называют только такие повышающие актантные деривации, в которых добавление нового аргумента маркируется на предикате.

В некоторых языках то, что можно считать разновидностью аппликатива, принято называть версией. Так, по словам В. А. Плунгяна^[2]:

…версия — это не столько особый тип актантной деривации, сколько особая конкретно-языковая категория, противопоставляющая несколько взаимоисключающих показателей бенефактивного и косвенно-рефлексивного типов.

То есть, когда говорят о версии, обычно подразумевают парадигматическое противопоставление форм, некоторые из которых являются аппликативами. Например, когда говорят о наличии в грузинском языке грамматической категории версии, подразумевается, что один и тот же слот в глагольной словоформе могут занимать морфемы, которые обозначают бенефактивный аппликатив (объектная, центробежная версия), бенефактивный рефлексивный аппликатив (субъектная, центростремительная версия), локативный аппликатив (локативная версия) или отсутствие аппликативной деривации (нейтральная версия).

Аппликативы наиболее распространены в языках Африки (в основном в языках банту), в австронезийских языках и в языках Северной и Центральной Америки (в салишских, юто-ацтекских, языках майя)^[3]. Можно сделать следующее обобщение: аппликативы чаще всего встречаются в языках с неразвитой падежной системой, но богатой глагольной морфологией. Причиной отсутствия аппликативов в языках Евразии может быть приобретение этими языками богатой именной морфологии.

Наиболее распространенной ролью аппликативного объекта в языках является роль реципиента или бенефактива/малефактива.

Пример бенефактивного аппликатива (объектная версия) из грузинского языка^[4]:

  a) kali     k'eravs    k'abas
     женщина  шьёт       платье
     Женщина шьёт платье

  b) is    u-k'eravs  mezobels    k'abas
     он(а) APP-шьёт   соседке     платье
     Женщина шьёт соседке платье.

Однако аппликативные объекты могут иметь и множество других семантических ролей. При этом в языке каждой семантической роли аппликативного объекта может соответствовать отдельный аппликативный показатель. Примером такого языка является чинский язык^[5]:

  a) Бенефактивный / Малефактивный аппликативный объект
    tsewmaŋ=niʔ  door=ʔaʔ       ʔa-ka-kal-piak
    тсеуанг=ERG  рынок=ALL/LOC  3sS-1sO-идти2-BEN
    Тсеуанг пошел на рынок для меня

  b) Добавочный бенефактивный аппликативный объект
    thiŋ  ʔa-ka-laak-tseʔm
    дрова 3sS-1sO-тащить2-ADD_BEN
    Он тащил дрова для меня (вдобавок к тому, что он тащил дрова для себя)

  c) Комитативный аппликативный объект
    ka-law       ʔan-ka-thloʔ-pii
    1sPoss-field 3pS-1sO-полоть2-COM
    Они пололи мое поле (вместе) со мной

  d) Малефактивный / Аллативный аппликативный объект
    rul=niʔ   ka-ʔin=ʔaʔ         ʔa-ka-luʔ-hnoʔ
    змея-ERG  1sPoss-дом=ALL/LOC 3sS-1sO-входить2-MAL
    Змея вошла в мой дом на меня

  e) Приоритетный аппликативный объект
    booy  ʔa-ka-toon-kaʔn
    вождь 3sS-1sO-встретить2-PRIOR
    Он встретил вождя раньше / до меня

  f) Релинквитивный аппликативный объект (от лат. relinquere ‘оставлять’)
    ʔa-law       ʔa-ka-thloʔ-taak
    3sPoss-поле  3sS-1sO-полоть2-RELINQ
    Он оставил меня и полол своё поле (полол своё поле, оставив меня)

  g) Инструментный аппликативный объект
    tiilooŋ  khaa  tivaa  kan-Ø-tan-naak
    лодка    TOP   река   1sS-3sO-пересекать2-INST
    Мы использовали лодку, чтобы пересечь реку

Возможна и обратная ситуация: в языке имеется только один показатель аппликатива, при этом аппликативный объект может иметь различные семантические роли. Так обстоят дела, например, в языке кичагга^[6]:

  a) Бенефактивный / рецепиентный аппликативный объект
    n-a-i-lyi-i-a            m-ka   k-elya
    FOC-1s-PR-есть-APP-FV    1-жена 7-еда
    Он ест еду для своей жены

  b) Локативный аппликативный объект
    n-a-i-lyi-i-a            m-ri-nyi    k-elya
    FOC-1s-PR-есть-APP-FV    3-дом-LOC   7-еда
    Он ест еду в доме

  c) Инструментальный аппликативный объект
    n-a-i-lyi-i-a            ma-woko   k-elya
    FOC-1s-PR-есть-APP-FV    6-рука    7-еда
    Он ест еду руками

  d) Обстоятельственный аппликативный объект
    (в англоязычной терминологии — «circumstantial»)
    n-a-i-lyi-i-a              njaa      k-elya
    FOC-1s-PR-есть-APP-FV      9.голод   7-еда
    Он ест еду из-за голода

Языки различаются по тому, является ли аппликативная конструкция в них обязательной. Чаще всего обязательными бывают аппликативные конструкции с бенефактивными/рецепиентными аппликативными аргументами. Например, в цоцильском языке невозможно выразить реципиента, не используя аппликативную конструкцию^[7]:

  mi   mu   š-a-čon-b-on              l-a-čitome
  ?    NEG  ASP-E2-продавать-APP-A1   THE-твой-свинья
  Не продашь ли ты мне своих свиней?

В индонезийском языке же аппликативная конструкция с бенефактивным аргументом является факультативной, так как существует альтернативная конструкция с бенефактивным аргументом^[8]:

  a)saya   mem-bawa-kan             Ali   surat  itu
     я     TRANS-принести-BEN_APP   Али   письмо THE
    Я принес Али письмо
  b)saya   mem-bawa         surat  itu   kepada   Ali
     я     TRANS-принести   письмо THE     к      Али
    Я принес письмо Али

Семантическая разница между двумя вариантами трудноуловима, если вообще существует.

Бывают языки, в которых обязательность аппликативной конструкции зависит от одушевлённости аппликативного объекта. Таким языком, например, является халкомелем: так как бенефактивы всегда являются одушевлёнными, с бенефактивными объектами аппликативная конструкция обязательна; аллативные и обстоятельственные (каузальные) объекты могут быть как одушевлёнными, так и нет: с одушевлёнными использование предпочтительно использование аппликатива, с неодушевлёнными — аппликатив не используется; инструментальные объекты никогда не бывают одушевлёнными, поэтому аппликативная конструкция с ними не используется.

Ещё одним параметром варьирования является возможность образования аппликатива от глагольных основ различного типа. Бывают языки, в которых аппликативы не могут образовываться от непереходных глаголов. Одним из таких языков является цоцильский язык^[7]:

  а) ʔa li  petule   ʔi-Ø-tal      y-uʔun   li   maruče
     THE    Петул    ASP-A3-прийти её-UʔUN  THE  Маруч
     Петул пришел из-за Маруч
  b) *ʔa li  petule   ʔi-Ø-s-tal-be              li   maruče
      THE    Петул    ASP-A3-E3-прийти-BEN.APP   THE  Маруч
      Петул пришел из-за Маруч

Бывают языки, в которых аппликатив чувствителен к типу непереходного глагола. Так, например, в сесото аппликативы могут образовываться от неэргативных, но не от неаккузативных глаголов^[9]:

  a)  banana    ba-Ø-el-a        nkhono   selibeng
      девочки   AGR-идти-APP-FV  бабушка  колодец.LOC
      Девочки идут к колодцу для моей бабушки.
  b)  *lintja   li-hol-el-a      nkhono
       собаки   AGR-расти-APP-FV бабушка
       Собаки растут для моей бабушки

Встречаются языки, в которых аппликатив нельзя образовать от трёхвалентных глаголов. Обратимся опять к языку сесото^[9]:

  a)   ntate    o-f-a          bana   lijo  
       отец     AGR-давать-FV  дети   еда
       Мой отец дает еду детям
  b)   *ntate    o-f-el-a              morena   bana   lijo
        отец     AGR-давать-APP-FV     вождь    дети   еда
        Мой отец дает еду детям для шефа

Ещё один параметр варьирования связан с тем, является ли аппликативное значение единственным у некоторой морфемы в некотором языке. Встречаются языки, в которых один и тот же показатель может быть и аппликативом, и каузативом. При этом имеются два основных вида аппликативно-каузативного синкретизма: бенефактивный (малефактивный) аппликатив / каузатив и комитативный (инструментальный) аппликатив / каузатив.

Первый вид синкретизма является более распространённым. Он часто возникает в языках, где аппликатив нельзя образовать по крайней мере от некоторого подмножества непереходных глаголов. При этих глаголах показатель аппликатива будет иметь значение каузатива. Посмотрим на примеры из языка хавасупай^[10]:

  a)   jean-ch    swa:d-k-i
       Джин-subj  3.петь-3-aux
       Джин поёт
  b)   jean-ch    ba     ma-swa:d-o-y-k-i
       Джин-subj  pl.obj 3/2-петь-appl-fut-3-aux
       Джин споёт для вас всех.
  c)   nya-ch   he’      yo:v-wi-ny
       1s-subj  платье   1/3.делать-aux-past
       Я сшил ("сделал") платье
  d)   nya-ch   he’      nyi-yo:v-o`-wi-ny
       1s-subj  платье   1/2-делать-appl-aux-past
       Я сшил ("сделал") тебе платье
  e)   nya-ch   mi:-yi
       1s-subj  1.плакать-aux
       Я плачу
  f)   ma:-ch   nya    mi-mi:-wo-ng-wi-ny
       2s-subj  1s     2/1-плакать-appl-2-aux-past
       Ты заставил меня плакать

Из примеров (a)-(d) мы видим, что в языке хавасупай аппликатив может образовываться как от переходных глаголов, так и от некоторых непереходных (например, от глагола «петь»). В примерах (b) и (d) показатель имеет значение бенефактивного аппликатива. Однако от такого непереходного глагола как «плакать» аппликатив образовать нельзя — присоединение к этому глаголу аппликативного показателя даст каузативную семантику: вместо «плакать для кого-то» — «заставлять плакать».

Второй случай синкретизма не зависит от типа предиката, он скорее связан с одушевлённостью объекта. Рассмотрим пример из языка шона^[11]:

  a)    nd-a-rum-is-a             im-bga      m-ŋana
        1sS-past-кусать-caus-fv   cl-собака   cl-ребёнок 
        Я сделал так, что собака укусила ребёнка.
  b)    ndi-no-sev-es-a                  sadza
        1sS-tense-придать.вкус-inst-fv   каша  
        Я использую кашу, чтобы придать вкус

В данных примерах «is» и «es» — это алломорфы одной морфемы, которая в первом случае имеет каузативную семантику, а во втором — семантику инструментального аппликатива. Появление такой полисемии кажется логичным, потому что значение «каузировать неодушевлённый объект что-то делать» очень близко к значению «делать что-то с помощью неодушевлённого объекта».

Аппликатив исследовался в рамках различных теоретических подходов.

Большой вклад в исследование аппликатива внесли работы в рамках реляционной грамматики, написанные в середине 1970-х и начале 1980-х годов. Анализ аппликативных конструкций в индонезийском языке, сделанный Чанг^[8], стал стандартным подходом в рамках этой парадигмы: бенефактивный аппликативный объект приобретает свойства прямого дополнения, а пациентивный объект в аппликативной конструкции теряет эти свойства.

В рамках лексико-функциональной грамматики аппликативные конструкции рассматриваются как результат морфо-лексической операции над аргументной структурой, которая вводит внутренний объект. Например, в работе Alsina & Mchombo^[12] исследуется аппликативная конструкция в языке ньянджа (банту).

В теории управления и связывания основные работы, касающиеся аппликативов, были написаны Бейкером^[13][14]. Аппликативные конструкции в подходе Бейкера — это случай инкорпорации предлога в глагольную словоформу. Инкорпорация в данном случае понимается как разновидность более общей трансформации «Move α», вершина P двигается к вершине V, чтобы стать единым элементом V+P.

В рамках минимализма были выдвинуты новые идеи об устройстве аппликативных конструкций. В своей диссертации Pylkkänen^[15] говорит о том, что аппликативы бывают двух типов — «высокие» и «низкие». Эти два типа различаются тем, на какой стадии к структуре присоединяется вершина Appl: в «высоких» аппликативах аппликативная вершина присоединяется выше глагольной группы, в «низких» аппликативах — ниже (непосредственно соединяется с прямым дополнением). Два типа схожи в том, что сам аппликативный аргумент в обоих случаях с-командует прямым дополнением. Но различие между двумя типами в структуре сказывается на их семантике: «высокий» аппликатив добавляет ещё одного участника к событию, описываемому глаголом, а «низкий» — состоит в семантическом отношении «передачи обладания» (transfer-of-possession) к прямому дополнению. Pylkkänen также постулирует диагностики, которые помогают определить тип апплликатива. Например, «низкие» аппликативы, в отличие от «высоких», не способны образовываться от неэргативов и стативов.

• Башелеишвили Л. О. . Учебник грузинского языка. Часть I / Отв. ред. В. Б. Иванов. — М.: Восточная литература, 2007. — 455 с. — ISBN 5-02-018545-0.
• Плунгян В. А. . Введение в грамматическую семантику: грамматические значения и грамматические системы языков мира. — М.: РГГУ, 2011. — 699 с. — ISBN 978-5-7281-1122-1.
• Aissen J.  Indirect Object Advancement in Tzotzil // Studies in Relational Grammar. Vol. 1. — Chicago: University of Chicago Press, 1983.
• Alsina A., Mchombo S.  Object Asymmetries and the Chichewa Applicative Construction // Theoretical Aspects of Bantu Grammar. — Stanford: CSLI, 1990.
• Baker M. . Incorporation: A Theory of Grammatical Function Changing. — Chicago: University of Chicago Press, 1988.
• Baker M.  Elements of a Typology of Applicatives in Bantu // Current Approaches to African Linguistics. Vol. 7. — Dordrecht: Foris, 1990.
• Bresnan J., Moshi L.  Object Asymmetries in Comparative Bantu Syntax // Linguistic Inquiry. — 1990. — Vol. 21.
• Chung S.  An Object-Creating Rule in Bahasa Indonesia // Ph.D.-dissertation. — 1976.
• Fortune G. . An Analytical Grammar of Shona. — London: Longmans, Greenand Co., 1955.
• Ichihashi-Nakayama K.  The ‘‘Applicative’’ in Hualapai: Its Functions and Meanings // Cognitive Linguistics. — 1996. — Vol. 7, no. 2.
• Machobane M. . Some Restrictions on the Sesotho Transitivizing Morphemes. — McGill University: Ph.D.-dissertation, 1989.
• Peterson, David A. . Applicative constructions. — Oxford Studies in Typology and Linguistic Theory, 2007.
• Polinsky, Maria.  Applicative Constructions // The World Atlas of Language Structures Online. — Leipzig: Max Planck Institute for Evolutionary Anthropology, 2013.
• Pylkkänen L. . Introducing Arguments. — MIT: Ph.D.-dissertation, 2002.
• Shibatani M.  Applicatives and Benefactives: A Cognitive Account // Grammatical Constructions. — Oxford University Press, 1996.