Атис (персонаж Энеиды)

Атис (лат. Atys) — персонаж поэмы Вергилия «Энеида». Товарищ Аскания и предок римского плебейского рода Атиев^[англ.], из которого происходила Атия — мать императора Октавиана Августа.

Атис упоминается в поэме только один раз, во время повествования, в пятой главе, о троянских играх — соревнования подростков-всадников. Он изображен вожаком второй из трех турм, наряду с Асканием и Приамом, сыном Полита. Атис назван товарищем Аскания и предком рода Атиев^[1]. Все троянские юноши на играх носили золотые украшения — венец на голове и торквес на шее, вооружены они были двумя окованными железом копьями^[2][3].

Атис — ведут от него лати­няне Атии род свой
Атис, Аска­ния друг, пред вто­рым кра­су­ет­ся стро­ем.

Оригинальный текст (др.-греч.)

alter Atys, genus unde Atii duxere Latini,
parvus Atys pueroque puer dilectus Iulo..

Немецкий исследователь Конрад Трибер считал, что Атис был включен в поэму, чтобы повысить престиж плебейского рода Атиев, из которого происходила Атия Бальба — мать императора Октавиана Августа. Другим примером такого прославления было включение Атиса Сильвия в список королей Альба-Лонги^[4]. Легендарные предки Атиев могли быть созданы придворными поэтами в ответ на пропаганду Марка Антония, который высмеивал незнатность родственников Октавиана Августа со стороны матери. Как отмечал историк Александр Грандаззи, Вергилий не мог включить в поэму альбанского царя из-за хронологического несоответствия, поэтому Атис изображен как товарищ Аскания^[5]. По мнению антиковеда Руурда Науты, Вергилий мог взять историю о происхождении рода Атиев из книги «De familiis Troianis» Варрона и Гигина^[6].

Исследователь Луис Фельдман, рассматривая образ Аскания в «Энеиде», указал, что во время взросления мальчик должен был заводить друзей. Поэтому Вергилий для реалистичности ввел образ детского товарища Аскания^[7]. Также Луис Фельдман отмечал, что персонаж Атия нужен был Вергилию, чтобы показать различие в судьбе двух троянских царевичей — Астианакта и Аскания. Если сына Гектора друзья предали, то Асканий был окружен верными товарищами, такими как Атис и Эвриал. По мнению антиковеда Чарльза Кнаппа, товарищеские отношения Атия и Аскания должны были символизировать близость родов Юлиев и Атиев^[8]. Учёный Майкл Патнэм считал, что отношения Атия и Аскания носили эротический характер, что Вергилий подчёркивал следующим сразу описанием сына Энея — «Юл — пре­крас­нее всех» (лат. forma… ante omnis pulcher Iulus)^[9]. Исследователь считал, что образ Атия связан с фригийским божеством Аттисом, а от него и с Ганимедом — любовником Зевса^[10]. Руурд Наута более подробно рассмотрел связь Атиса с Аттисом, который был любимцем матери богов Кибелы. Исследователь отметил сходство имени троянского юноши с именем сына^[англ.] последнего лидийского царя Крёза и именем галла^{[К 1]} из Греческой антологии, который путешествовал из Фригии в Лидию. Также Руурд Наута пытался отождествить золотые торквесы троянских юношей с украшениями галлов, но пришёл к выводу, что они не имеют ничего между собой общего и что торквесы, изображённые у Вергилия, это просто военная награда. Ей римляне награждали солдат за необычайную доблесть и она является признаком влияния на римлян восточной культуры^[3].

Исследовательница Анна Роджерсон указывала, что юноши (лат. parvus) Атис и Приам, сын Полита нужны Вергилию, чтобы показать связь между героями Троянского цикла и римлянами, считавшими себя их потомками. На эту их роль указывает эпизод, когда, во время приветствия всадников, троянцы заметили у юношей черты лица их предков. Как и их товарищ Асканий, троянские юноши становятся предками римских и итальянских родов, таким образом связывая Трою с Италией и становясь символом смешанного происхождения самих римлян^[11][12].

• Публий Вергилий Марон. Энеида // Буколики. Георгики. Энеида. / Перевод с латинского С. А. Ошерова под ред. Ф. А. Петровского. — Москва : Художественная литература, 1979.

• Alexandre Grandazzi. Chapitre X. Les Rois d’Albe : analyse d’une tradition // Alba Longa, histoire d'une légende. Recherches sur l'archéologie, la religion, les traditions de l'ancien Latium : [фр.]. — École française de Rome, 2008. — P. 731—890. — 988 p. — ISBN 9782728308323.
• Louis H. Feldman. The Character of Ascanius in Virgil's "Aeneid" : [англ.] // The Classical Journal. — 1953. — Т. 48, № 8. — P. 303—313. — JSTOR 3293617.
• Louis H. Feldman. Ascanius and Astyanax: A Comparative Study of Virgil and Homer : [англ.] // The Classical Journal. — 1958. — Т. 53, № 8. — P. 361—366. — JSTOR 3295082.
• Ruurd R. Nauta. Phrygian eunuchs and Roman uirtus: the cult of the Mater Magna and the Trojan origins of Rome in Virgil's Aeneid // Tra Oriente e Occidente. Indigeni, Greci e Romani in Asia Minore : [англ.] / Urso, G. (ed.). — Pisa : Edizioni ETS, 2007. — P. 79—92. — ISBN 978-884671826-6.
• Michael C. J. Putnam^[англ.]. Ganymede and Virgilian Ekphrasis : [англ.] // The American Journal of Philology. — 1995. — Т. 116, № 3. — P. 419—440. — JSTOR 295330.
• Anne Rogerson. Virgil's Ascanius: Imagining the Future in the Aeneid : [англ.]. — Cambridge University Press, 2017. — 237 p. — ISBN 9781107115392.
• Conrad Trieber. Zur Kritik des Eusebios. I. Die Königstafel von Alba Longa : [нем.] // Hermes. — 1894. — № 1. — S. 124—142. — JSTOR 4472427.