Беловодье

Перейти к навигацииПерейти к поиску
Долина реки Бухтармы, земли по берегам которой первоначально назывались Беловодьем[1]

Белово́дье — в старообрядческих преданиях легендарная страна на востоке от России, где во всей полноте сохранилось «древлеправославное» (дораскольное, «дониконовское») священство, где нет и не может быть антихриста. Легенда сформировалась в конце XVIII — начале XIX века. Легенда не была связана с деятельностью определённого старообрядческого согласия, она развивалась среди поморцев, часовенных, беглопоповцев и др.[1] В Словаре Даля беловодье определяется как не заселённая, вольная земля[2].

Первоначально, во второй половине XVIII века, Беловодьем назывались земли по берегам реки Бухтармы (правый приток Иртыша), где первые русские поселенцы в течение долгого времени находились вне контроля государства. Присоединение Бухтармы к Российской империи обусловило перенесение понятия Беловодья дальше на восток[1].

Рассказы о Беловодье принадлежат к числу легенд об утопических странах или обществах (социально-утопических легенд), которые мыслятся как современные носителям традиции[3] и выражают мечту о справедливом общественном устройстве[4]. Для статуса легенды в качестве достоверного знания, как она воспринимается носителями традиции, показательными являются случаи реальных поисков легендарной страны[3].

«Путешественник»

Наиболее подробно легенда отражена в «Путешественнике», небольшом по объёму сочинении, автор которого призывает идти в эту страну. Памятник известен ряде списков, объединяемых в три редакции.

Самая подробная редакция называется «севернорусской». В ней рассказ даётся от имени некоего Марка, инока Топозерской обители, скита филипповского согласия, расположенного на острове в Топозере в Архангельской губернии. Марк Топозерский якобы посетил Беловедье вместе с двумя другими иноками. Даётся маршрут в легендарную страну: из Москвы через Казань, Екатеринбург, Тюмень, Барнаул, Бийск («Избенск»), далее в алтайские старообрядческие поселения в долинах рек Бухтарма и Уймон, верховья Катуни, затем 44 дня пути через Китай к берегам «окияна-моря». В этом океане на 70 островах в «Опоньском» (Японском) государстве и находится Беловодье. Текст называет имена Петра Кириллова (Машарова) и инока Иосифа, которые помогли ищущим страну. Оба являются реальными лицами, проживавшими в алтайских деревнях Устюба, Ая и Уймонская. Инок Иосиф (Гудков) появился на Алтае около 1810—1815 годов, на основании чего предполагается, что «Путешественник» был написан не ранее этого времени.

От лица Марка автор формулирует причину посещения легендарной страны: «В восточных странах с великим нашим любопытством и старанием искали древляго благочестия православнаго священства, которое весма нужно ко спасению». Беловодье населяют православные, потомки «ассириян» и русских, которые бежали от гонений католиками и «никонианами». В этой стране есть 170 храмов «асирского языка», патриарх «антиохийского поставления» и четыре митрополита; 40 российских храмов, причём староверы «тоже имеют митрополита и епископов асирского поставления». Страной управляет церковь: «светского суда не имеют, управляют народы и всех людей духовные власти». Люди там не преступают закона: «в тамошних местах татьбы, и воровства, и прочих противных закону не бывает». Если выходцы из России обещают до конца жизни остаться в Беловодье, местные жители принимают их через перекрещивание. Товарищи Марка приняли новое крещение и остались в этой стране. Климат в стране суров: «во время зимы морозы бывают необычайные с рассединами земными, и громы с землетрясением немалым бывают», однако там «всякие земные плоды бывают, родится виноград и сорочинское пшено». Беловодье сказочно богато: «злата и серебра несть числа, драгоценнаго камения и бисера драгого весьма много». Страна закрыта и ни с кем не воюет: «оные опонцы в землю свою никого не пущают и войны ни с кем не имеют».

Вторая и третья редакции «Путешественника» имеют существенные расхождения. Автором памятника во второй и третий редакциях называется инок Михаил. Вторая редакция содержит фрагмент: «А тамо антихрист не может быть и не будет». Страна описывается менее подробно, нет фрагмента о перекрещивании выходцев из России и др.[1]

В «Путешественнике» указывались места, где беглец мог получить помощь. Эти сведения излагались на особом языке, непонятном властям, поэтому для чиновников Беловодье было лишь легендой[5].

Развитие легенды

Возникновение легенды связано с колонизацией земель по берегам Бухтармы. Бухтарминская русская община появилась в конечном пункте значимого русского миграционного маршрута, соответствующего реальной части пути, описанной в «Путешественнике». Русские крестьяне-бухтарминцы длительное время жили без контроля властей. Эта вольность стала средой развития утопической легенды, сохранившейся и позднее, после присоединения Бухтармы к Российской империи в 1791 году[6]. Земли в районе Бухтармы во второй половине XVIII века получили название Беловодье. Предполагается, что включение Бухтармы в состав России привели к перенесению в народном сознании Беловодья дальше на восток и формированию легенды в форме, известной из «Путешественника» и слухов, распространённых в XIX веке.

Фольклорист К. В. Чистов и ряд других исследователей считали, что особую роль в формировании и распространении легенды сыграли старообрядцы согласия странников. Однако страннические сочинения XVIII—XX веков не упоминают Беловодье, а страннические рукописи не включают списки «Путешественника»[1].

Влияние

Легенда о Беловодье в среде старообрядцев была настолько популярна, что привела к возникновению бегунов, одного из беспоповских направлений старообрядчества[4].

Фрагмент грамоты «архиепископа» Аркадия с перечислением титулов вымышленного патриарха Мелетия

Впервые о Беловодье российскому правительству сообщил алтайский крестьянин Д. М. Бобылёв, который получил сведения от бухтарминцев. В 1807 году Бобылёв передал в Министерство внутренних дел сообщение, что он побывал «на море Беловодье», где живёт до 500 тысяч душ староверов. У них есть церкви, епископы и священники «по старому закону». Эти беловодцы «сами по себе живут, никому дани не платят». Согласно его сообщению, беловодцы изъявили желание вернуться на родину в случае, если им будут даны свобода вероисповедания и право селиться в выбранных ими местах.

Широкое распространение списков «Путешественника» и слухов о Беловодье обусловили попытки поисков легендарной страны. Прежде всего это осуществляли алтайские крестьяне. В 1826—1897 годах происходил ряд коллективных побегов с Алтая, в которых участвовали и беспоповцы, и поповцы. Легенда была широко распространена также в Пермской, Оренбургской, Нижегородской губерниях[1]. Беглецы в поисках Беловодья уходили в том числе в лесные массивы к северу от Томска[7].

Наиболее популярной легенда была в 1850—1880-х годах. В конце XIX — начале XX века она стала приобретать фольклорный характер[1].

Часть алтайских каменщиков в 1840-х годах отправилась на поиски Беловодья в Китай. Поход повторился также в начале 1860-х годов. Получили распространение слухи о другой свободной стране — Белогорье, находящейся в горах Тувы. Уймонские каменщики стали одними из первых русских поселенцев, проникших в Туву в 1850—1860-х годах в поисках Белогорья[5].

В 1870-х — 1890-х годах получил известность авантюрист Аркадий Беловодский, выдававший себя за епископа «беловодского поставления». На Урале и в губерниях Северной и Центральной России он рукополагал священников и вступал в полемику с представителями Белокриницкой иерархии. В 1898 году на поиски легендарной земли отправились уральские казаки, которые побывали на Ближнем Востоке, на Цейлоне, в Сингапуре, Китае и Японии[1].

См. также

Примечания

  1. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Мальцев А. И., 2002.
  2. ↑ Даль, 1880, с. 158.
  3. ↑ 1 2 Левинтон. Легенды и мифы, 1988.
  4. ↑ 1 2 Зуева, 2010, с. 138.
  5. ↑ 1 2 Иванов, 1997.
  6. ↑ Покровский, 1980.
  7. ↑ Дутчак, 2006, с. 82.

Публикации текстов легенды

  • Чистов К. В. Легенда о Беловодье // Труды Карельского филиала АН СССР. — Петрозаводск, 1962. — Т. 35. — С. 116—181 (публикация «Путешественника»).
  • Лобанов В. Ф. Новый список «Путешественника» инока Михаила // Сибирское источниковедение и археография. — Новосибирск, 1980. — С. 208—211
  • Сморгунова Е. М. Исход староверов вчера и сегодня: уход от мира и поиски земли обетованной // История Церкви: изучение и преподавание: Материалы научной конференции, посвящённой 2000-летию христианства, 23—25 ноября 1999 г. — Екатеринбург, 1999. — С. 211—219.
  • Хохлов Г. Т. Путешествие уральских казаков в «Беловодское царство»

Литература

  • Мальцев А. И. Беловодье // Православная энциклопедия. — М., 2002. — Т. IV : Афанасий — Бессмертие. — С. 534—535. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 5-89572-009-9.
  • Легенды и мифы / Г. А. Левинтон // Мифы народов мира : Энцикл. в 2 т. / гл. ред. С. А. Токарев. — 2-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1988. — Т. 2 : К—Я. — 719 с.
  • Легенда : [арх. 19 октября 2022] / Т. В. Зуева (фольклорные легенды) // Лас-Тунас — Ломонос [Электронный ресурс]. — 2010. — С. 138. — (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004—2017, т. 17). — ISBN 978-5-85270-350-7.
  • Белый // Толковый словарь живого великорусского языка : в 4 т. / авт.-сост. В. И. Даль. — 2-е изд. — СПб. : Типография М. О. Вольфа, 1880. — Т. 1.
  • Беловодье // Большой энциклопедический словарь.
  • Славяно-беловодская иерархия // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  • Белобородов С. А. Славяно-беловодская иерархия (материалы для истории затянувшейся мистификации) // Сибирь на перекрестке мировых религий. — Новосибирск, 2002.
  • Дутчак Е. Е. Путь в Беловодье (к вопросу о современных возможностях и перспективах изучения конфессиональных миграций) // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: История России. — 2006. — № 1 (5).
  • Иванов К. Ю. Старообрядческие миграции и Томский край // Из истории освоения юга Западной Сибири русским населением в XVII — начале XX вв. : Сборник научных трудов. — Кемерово: Кузбассвузиздат, 1997. — С. 57—64.
  • Клибанов А. И. Народная социальная утопия в России: Период феодализма. — М., 1977. — С. 219—225.
  • Мамсик Т. С. Беловодцы и Беловодье: по материалам следственного дела о побеге 1827—1828 гг. // Источники по культуре и классовой борьбе феодального периода. — Новосибирск, 1982. — С. 135—164.
  • Мамсик Т. С. Беловодская легенда и публицистика 40—50-х годов XIX века // Историография аграрной истории дореволюционной России. — Калининград, 1982.
  • Мамсик Т. С. Крестьянское движение в Сибири, 2-я четверть XIX в. — Новосибирск, 1987. — С. 178—205.
  • Покровский Н. Н. К постановке вопроса о беловодской легенде и бухтарминских «каменщиках» в литературе последних лет // Общественное сознание и классовые отношения в Сибири в XIX—XX вв.: Бахрушинские чтения 1980 г.. — Новосибирск, 1980. — С. 115—133.
  • Рерих Н. К. Беловодье. — Урусвати, 1936.
    • Рерих Н. К. Беловодье // Рерих Н. К. Листы из дневника. — М., 2000. — Т. 2. — С. 25—31.
  • Хохлов Г. Т. Путешествие уральских казаков в «Беловодское царство». — СПб., 1903 (Записки ИРГО по отд. этнографии, т. 28, в. 1).
  • Чистов К. В. Русские народные социально-утопические легенды. — М., 1967. — С. 239—290.