Вершинное маркирование
Верши́нное марки́рование — способ кодирования синтаксических отношений, при котором грамматические показатели, отражающие эти отношения, присоединяются к вершине синтаксической группы.
В именной группе вершиной является главное имя, тогда как зависимыми — прилагательные, относительные предложения и др. В предложении вершина — глагол, а зависимые — его аргументы (субъект, объект и др.) и адъюнкты (обстоятельства).
Обратная ситуация по отношению к вершинному маркированию называется зависимостным маркированием. В этом случае грамматические показатели, указывающие на наличие синтаксической связи, присоединяются к зависимому. Прочие логические возможности, засвидетельствованные в различных языках, включают также двойное маркирование (показатели присутствуют и на вершине, и на зависимом) и нулевое маркирование (выраженные показатели отсутствуют).
История термина
Само явление вершинного маркирования отмечалось в лингвистических работах достаточно давно. Так, ещё в 1911 году американский лингвист Франц Боас показал, что в некоторых языках (в частности, в языках Северной Америки) глагольная словоформа может быть эквивалентна целому предложению[1]; в настоящее время это явление называется полисинтетизмом.
Понятие типа (локуса) маркирования как характеристики языка впервые было сформулировано Джоханной Николс в статье 1986 года[2]. В настоящее время в лингвистической типологии противопоставление вершинного и зависимостного маркирования в различных типах синтаксических составляющих широко используется в качестве одного из основных типологических параметров.
Проявление типа маркирования в языке
Противопоставление между разными типами маркирования проявляется в различных синтаксических конструкциях. Наиболее значимыми для характеристики языка в целом считаются тип маркирования в посессивной именной группе и в предикации (предложении).
| Конструкция | Вершина | Зависимые | Описание (WALS) |
|---|---|---|---|
| Посессивная | Имя (обладаемое) | Посессор (обладатель) | Маркирование в посессивной именной группе |
| Атрибутивная | Существительное | Прилагательное | |
| Предложная/послеложная | Предлог/послелог | Комплемент | |
| Предикация | Глагол | Аргументы глагола | Маркирование в клаузе |
Существуют языки, последовательно демонстрирующие вершинное маркирование. Примером может служить абхазский язык, в котором практически отсутствуют конструкции с зависимостным маркированием. В нём нет падежей; для кодирования синтаксических отношений используются особые морфемы в структуре глагола, содержащие информацию о его актантах; при необходимости выражения отношения принадлежности существительные принимают показатели, указывающие на посессор.
Также возможны «промежуточные» случаи, когда в языке в предикации имеет место вершинное маркирование, а в именной группе — зависимостное (как в языках семьи банту) или наоборот.
Таким образом, тип маркирования не всегда может считаться параметром, значение которого одинаково во всей системе языка. Тем не менее языки, демонстрирующие в основном вершинное или зависимостное маркирование, встречаются весьма часто. По этой причине локус маркирования часто рассматривают как характеристику языка в целом, а не отдельных синтаксических конструкций. При этом языками с вершинным маркированием считают такие, для которых характерно (полностью или в основном) вершинное маркирование в посессивной именной группе и вершинное маркирование прямого дополнения при переходном глаголе[3].
Виды вершинного маркирования
В зависимости от информации, содержащейся в грамматическом показателе, выделяются следующие виды вершинного маркирования:
1. Аффикс при вершине указывает только на наличие зависимого. При этом он не содержит никакой информации о типе зависимости или свойствах зависимого. Такой способ вершинного маркирования представляет собой, например, так называемый изафет, ср. пример из таджикского языка:
| kůh-i | baland |
| гора-IZ | высокий |
| высокая гора | |
- Примечание: IZ — изафет.
В данном примере суффикс -i маркирует существительное как имеющее зависимый элемент, однако никакой дополнительной информации не сообщается.
2. Аффикс содержит информацию не только о наличии зависимости, но и о её типе и, во многих случаях, о каких-либо свойствах зависимого. К этому виду вершинного маркирования относится согласование глагола со своим подлежащим, которое встречается, в частности, в индоевропейских языках, в том числе в русском.
В составе главного элемента могут кодироваться грамматические категории более чем одного зависимого. Так, в абхазском языке в глагольной словоформе кодируется информация о лице, числе и (частично) роде нескольких (вплоть до трёх) актантов глагола:
| a-xàc'a | a-pħ˚ə̀s | a-š˚q'ə̀ | ∅-lə̀-y-te-yt' |
| DEF-мужчина | DEF-женщина | DEF-книга | это-ей-он-дал-FIN |
| Мужчина дал женщине книгу. | |||
- Примечание: DEF — определённый артикль; FIN — показатель финитности.
Вершинное маркирование в различных синтаксических составляющих
Именная группа
Посессивная конструкция
В посессивной именной группе главным элементом является имя, обозначающее обладаемое, тогда как зависимым — имя, обозначающее обладателя.
Например, в русском примере дом отца маркирование зависимостное: обладатель отца оформлен родительным падежом, тогда как обладаемое дом не несёт никаких показателей связи.
В языках с вершинным маркированием в посессивной группе, напротив, показатель присоединяется к обладаемому. Такой тип маркирования имеет место в афразийских языках, таких как арабский, хауса и иврит (смихут). Также он имеется в некоторых других языках, например, в абхазском языке:
| sarà | sə-y˚nə |
| я | мой-дом |
| мой дом | |
Атрибутивная конструкция
Случаи кодирования зависимых прилагательных в именной словоформе немногочисленны[4]. Примером может служить изафет в таджикском языке (см. выше). Ещё один пример имеет место в языке шусвап, относящемся к салишской семье:
| wist | t-citx˚ |
| высокий | REL-дом |
| высокий дом | |
- Примечание: REL — падеж, маркирующий, в частности, имена, при которых есть прилагательные; противопоставлен падежу, используемому для кодирования ядерных аргументов глагола.
Предложная/послеложная группа
В данном случае вершиной является предлог или послелог, тогда как зависимым — имя. Вершинное маркирование в предложной группе присутствует в цутухильском языке. Аффикс, кодирующий лицо и число существительного, присоединяется к предлогу:
| ruu-majk | jar | aachi |
| 3SG-по.причине | DEF | человек |
| из-за (этого) человека | ||
Предложение
Примером данного типа маркирования является согласование глагола с подлежащим в индоевропейских языках и с несколькими актантами в абхазском языке (см. выше). Аналогичная ситуация имеет место в цутухильском языке. Лицо и число актантов маркируется с помощью глагольных аффиксов; тип связи выражается порядком их следования:
| x-∅-kee-tij | tzyaq | ch'ooyaa7 |
| ASP-3SG-3PL-съел | одежда | крысы |
| Крысы съели одежду. | ||
- Примечание: ASP — показатель аспекта глагола.
Количество показателей, кодирующих зависимые в глагольной словоформе, практически не ограничено[5]. Крайний случай вершинного маркирования в предложении демонстрируют полисинтетические языки, в которых все или некоторые актанты входят в состав глагольной словоформы и, таким образом, все члены предложения или некоторые из них соединяются в единое целое.
Расщеплённое маркирование
Расщеплённое маркирование (split marking) — ситуация, когда в языке в рамках одного вида синтаксических составляющих тип маркирования может быть различным в зависимости от каких-либо дополнительных факторов.
В частности, в именной и предложной/послеложной группе тип маркирования может зависеть от того, является ли зависимое существительным или местоимением. В целом имеет место тенденция к более частому выбору вершинного маркирования в случае, если зависимое выражено местоимением[6].
Противопоставление вершинного маркирования (для местоимений) и нулевого маркирования (для существительных) присутствует, например, в венгерском языке:
| mellett-em |
| около-1SG |
| около меня |
| a | ház | mellett |
| DEF | дом | около |
| около дома | ||
Распространение
Распространение типов маркирования в языках мира впервые было исследовано в монографии Джоханны Николс 1992 года[7]. Она показала, что склонность языка к тому или иному типу маркирования — диахронически устойчивая характеристика. Среди языковых семей, в которых последовательно встречается вершинное маркирование, — алгонкинская, атабаскская, ирокезская, салишская и другие семьи Северной и Центральной Америки. Напротив, к последовательному зависимостному маркированию склонны многие языковые семьи Евразии (индоевропейская, нахско-дагестанская, дравидийская).
Подобного рода наблюдения указывают на возможность описания преобладающих типов маркирования в терминах языковых ареалов[8].
| Конструкция | Карта распространения (WALS) |
|---|---|
| Посессивная именная группа | [1] |
| Предикация | [2] |
| Посессивная именная группа + предикация | [3] |
В целом в языках мира вершинное маркирование часто встречается в Меланезии и Северной, Центральной и Южной Америке и исчезающе редко в остальных регионах; зависимостное маркирование широко распространено в Евразии, Африке и Австралии.
Посессивные именные группы с вершинным маркированием распространены в Америке и Меланезии, но редко встречаются в других регионах. В целом, вершинное и зависимостное маркирование в именных группах находятся практически в дополнительном распределении: для последнего основными ареалами являются Африка, Австралия, Евразия и Новая Гвинея — единственный регион, где два типа сосуществуют. Двойное маркирование в посессивной группе встречается нечасто, но обнаруживается на периферии Евразии (в частности, в финском языке), в Гималаях и вдоль тихоокеанского побережья Северной Америки. Нулевое маркирование в посессивной группе также является редким; отдельные случаи встречаются в районе экватора[9].
Предикации с вершинным маркированием часто встречаются в Америке, Австралии, Новой Гвинее, а также в Африке, в основном в языках банту. В прочих регионах мало распространены. Зависимостное маркирование в предикации широко распространено в Евразии и Северной Африке, редко встречается в Северной и Южной Америке; также засвидетельствовано в Новой Гвинее и в языках семьи пама-ньюнга в Австралии. Двойное маркирование относительно хорошо засвидетельствовано в Америке, Австралии и Новой Гвинее, равно как и на юге Евразии (в основном на Кавказе и в Гималаях), а в особенности часто встречается в Австралии и на крайнем западе Северной и Южной Америки. Нулевое маркирование в предикации, соответственно, в основном встречается в языках с бедной морфологией в Юго-восточной Азии и Западной Африке, но также распространено в Новой Гвинее, Восточной Африке, Центральной и Южной Америке, в языках со средней или достаточно богатой морфологией[10].
Тип маркирования в русском языке
Русский язык в основном демонстрирует зависимостное маркирование. Тем не менее, в данном отношении он не является абсолютно последовательным. Элементом вершинного маркирования в русском языке можно считать кодирование в составе глагольной словоформы грамматических категорий одного из его актантов — согласование глагола с подлежащим в роде, лице и числе. Это же справедливо и для большинства других индоевропейских языков[11].
Примечания
- ↑ Boas, Franz. 1911/1964. Introduction to the handbook of American Indian Languages. Washington, D.C.: Georgetown University Press.
- ↑ Nichols, Johanna. 1986. Head-marking and dependent-marking grammar. Language 62.1: 56—119.
- ↑ Nichols, Johanna & Bickel, Balthasar. 2011. Locus of Marking: Whole-language Typology. In: Dryer, Matthew S. & Haspelmath, Martin (eds.) The World Atlas of Language Structures Online. Munich: Max Planck Digital Library, chapter 25. Available online at http://wals.info/chapter/25 Архивная копия от 11 декабря 2013 на Wayback Machine
- ↑ Nichols, Johanna. 2006. Head/dependent marking. In: Keith Brown, ed., The Encyclopedia of Language and Linguistics, 2nd ed. Oxford: Elsevier. Pp. 234—237.
- ↑ Nichols, Johanna. 1986. Head-marking and dependent-marking grammar. Language 62.1: 56—119. P. 105.
- ↑ Nichols, Johanna. 1986. Head-marking and dependent-marking grammar. Language 62.1: 56—119. P. 76.
- ↑ Nichols, Johanna. 1992. Linguistic Diversity in Space and Time. Chicago: University of Chicago Press.
- ↑ Кибрик А.А., Плунгян В.А. 1997. Функционализм // Кибрик А.А., Кобозева И.М., Секерина И.А. (ред.) Фундаментальные направления современной американской лингвистики. Сборник обзоров. М.: Издательство МГУ. С. 293—294.
- ↑ Nichols, Johanna & Bickel, Balthasar. 2011. Locus of Marking in Possessive Noun Phrases. In: Dryer, Matthew S. & Haspelmath, Martin (eds.) The World Atlas of Language Structures Online. Munich: Max Planck Digital Library, chapter 24. Available online at http://wals.info/chapter/24 Архивная копия от 11 декабря 2013 на Wayback Machine
- ↑ Nichols, Johanna & Bickel, Balthasar. 2011. Locus of Marking in the Clause. In: Dryer, Matthew S. & Haspelmath, Martin (eds.) The World Atlas of Language Structures Online. Munich: Max Planck Digital Library, chapter 23. Available online at http://wals.info/chapter/23 Архивная копия от 11 декабря 2013 на Wayback Machine
- ↑ Тестелец Я.Г. 2001. Введение в общий синтаксис. М.: РГГУ. С. 371.
Литература
- Nichols, Johanna. 1986. Head-marking and dependent-marking grammar. Language 62.1: 56—119.
- Nichols, Johanna. 1992. Linguistic Diversity in Space and Time. Chicago: University of Chicago Press.
- Nichols, Johanna. 2006. Head/dependent marking. In: Keith Brown, ed., The Encyclopedia of Language and Linguistics, 2nd ed. Oxford: Elsevier.
- Кибрик А.А., Плунгян В.А. 1997. Функционализм // Кибрик А.А., Кобозева И.М., Секерина И.А. (ред.) Фундаментальные направления современной американской лингвистики. Сборник обзоров. М.: Издательство МГУ. С. 276—339.
