Гипердиагностика

Перейти к навигацииПерейти к поиску

Гипердиагностика — ошибочное медицинское заключение о наличии у обследуемого болезни или её осложнений, которые на самом деле отсутствуют либо выражены слабее, чем указано в заключении[1], либо неошибочное медицинское заключение:

  • намеренная постановка в целях исключения диагностической ошибки более серьёзного диагноза, в отношении которого применяются такие же методы лечения, как и при фактически верном диагнозе;
  • постановка раннего правильного диагноза бессимптомных заболеваний, которые из-за вялого течения болезни или ограничения срока жизни пациента, связанного с другими причинами, не проявились бы клинически и не привели бы к смерти пациента, если бы не были выявлены и не подвергались лечению[2].

Примеры

Российские неврологи указывали на такую проблему, как существующая гипердиагностика гипертензионного синдрома у детей (например, излишне частая диагностика невропатологами районных поликлиник, неврологическими стационарами Москвы)[3].

Частой проблемой также является гипердиагностика остеохондроза у взрослых: в действительности причины болей в спине крайне многочисленны — их можно разделить на висцерогенные, васкулярные, психогенные, нейрогенные и спондилогенные. Гипердиагностика остеохондроза позвоночника сопровождается игнорированием функциональных нарушений опорно-двигательного аппарата (формирования блоков в мелких и крупных суставах, появления различных рефлекторных болевых мышечно-скелетных синдромов). Кроме того, недостаточно учитывается возможность заболеваний органов грудной, брюшной полости или органов малого таза — такого рода заболевания тоже могут быть причиной острых или хронических болей в спине[4].

Нередко имеет место гипердиагностика синдрома раздражённого кишечника, вследствие которой синдром раздражённого кишечника стал диагнозом «мусорной корзины»: он ставится при различных жалобах, затрагивающих кишечник, в случаях, когда врачи не стремятся прибегать к тщательному диагностическому поиску. Например, этот диагноз могут получать пациенты, в действительности страдающие хроническим колитом. На самом же деле синдром раздражённого кишечника должен являться диагнозом исключения[5].

Серьёзной проблемой также является гипердиагностика хронического простатита, к которому традиционно относили различные случаи хронической тазовой боли, возникавшей вследствие патологических процессов в других органах (помимо простаты) и системах организма[6]; гипердиагностика плечелопаточного периартрита (при игнорировании других причин болей и расстройств в плечевом суставе)[7], гипердиагностика хронического гастрита (этот диагноз ставится при самых различных неясных жалобах, затрагивающих верхние отделы желудочно-кишечного тракта)[5], пролапса митрального клапана[8][9][10], вертебро-базилярной недостаточности[11][12][13][14], дисциркуляторной энцефалопатии[15].

Врач акушер-гинеколог С. Н. Бакшеев указывает, что существует группа псевдодиагнозов, охотно проставляемых многими врачами, — в результате пациенты принимают лекарства зачастую при отсутствии серьёзной патологии. К таким псевдодиагнозам относятся:

  • Дисбактериоз'.
  • «Зашлакованность»'.
  • Уреаплазмоз и микоплазмоз. Ни уреаплазма, ни микоплазма не являются патогенной микрофлорой, они могут пребывать в организме годами, не вызывая опасных для здоровья осложнений. В то же время излишнее «лечение» этих «инфекций» антибиотиками может приводить к серьёзным осложнениям антибиотикотерапии и не дать видимых результатов при новом анализе. Ни микоплазменная, ни уреаплазменная инфекция не входят в стандарт обследования и лечения в некоторых европейских странах и считаются «инфекцией коммерческого лечения» в странах постсоветского пространства.
  • Гарднереллёз. В действительности данное состояние тоже не приводит к серьёзным негативным последствиям для здоровья, находится на грани между патологией и нормой. Его также иногда предлагают лечить антибиотиками, которые лишь усугубляют ситуацию, но такого рода «лечение» может оказаться выгодным для врача[16].

Общепризнанным является тот факт, что в 60—80-е годы XX века в московской школе советской психиатрии получила распространение гипердиагностика шизофрении[17]. Диагностические критерии вялотекущей шизофрении, принятые А. В. Снежневским и его последователями, были значительно расширены по сравнению с критериями шизофрении, принятыми на Западе[18][19]. Гипердиагностика шизофрении распространена и в постсоветское время[20][21]. Так, систематизированные исследования показывают, что диагностика всей группы аффективной патологии в современной российской психиатрии составляет ничтожно малые величины и относится к шизофрении в кратности 1:100. Это полностью противоречит данным зарубежных генетико-эпидемиологических исследований, согласно которым соотношение этих заболеваний составляет 2:1. Подобную ситуацию объясняют, в частности, тем, что, несмотря на официальное введение МКБ-10 в 1999 году, российские врачи по-прежнему продолжают использовать адаптированную для России версию этого руководства, сходную с адаптированной для СССР версии МКБ-9[21].

В советское время получила распространение излишне частая диагностика психических расстройств у детей, обусловленная существованием нормы нагрузки у врача: имела место необоснованная психиатрическая диспансеризация детей психически здоровых, но отстающих в учёбе[22]. В постсоветское время критике подвергается, в частности, избыточная диагностика умственной отсталости у детей, которые вследствие этой диагностики необоснованно признаются необучаемыми и помещаются пожизненно в психоневрологические интернаты[23][24].

В США особенно тревожным фактором является рост диагностики и лечения психических расстройств у детей[25]. Как отмечала в 2011 году известный американский врач М. Анджелл[англ.], десять процентов десятилетних мальчиков в США каждый день принимают стимуляторы для лечения СДВГ, а 500 000 детей принимают нейролептики[25]. Проблемой также является гипердиагностика в западных странах клинической депрессии[26][27]. По данным британской общественной организации Mind[англ.], занимающейся проблемами психического здоровья, количество рецептов на антидепрессанты, выписанных в Великобритании в 2006 году, достигло 31 миллиона[26]. В книге The Loss of Sadness («Утрата печали») американского профессора социологии А. Хорвица и профессора психиатрии Дж. Уэйкфилда говорится о неоправданно широкой диагностике депрессии и о медикализации простых человеческих чувств: волнения, печали, скорби, застенчивости[27].

По мнению научного редактора журнала «АВС», врача-терапевта высшей категории А. Водовозова, гипердиагностика более характерна для стран с развитой системой добровольного медицинского страхования, в России же, по его мнению, пока преобладает гиперлечение в виде полипрагмазии (одновременного назначения большого количества лекарственных препаратов, часто без учёта их совместимости)[28].

К примерам неошибочной гипердиагностики можно отнести гипердиагностику вертеброгенных фрактур, частота которой у детей, по результатам исследований, проведенных в детском травматолого-ортопедическом отделении, функционирующем на базе ОКБ № 2, составила 12,99 %, «большинство случаев гипердиагностики допустили самые опытные врачи, со стажем практической работы более 15 лет», «травматологи-ортопеды приёмно-диагностического отделения в момент первичного обращения пострадавшего ребенка за экстренной медицинской помощью намеренно „утяжеляют“ диагноз с целью исключения диагностической ошибки» (Е. Г. Скрябин, А. Г. Смирных)[29]. Это обусловлено тем, что по ряду состояний (заболеваний) не относящаяся к категории правильных диагнозов гипердиагностика не расценивается как врачебная ошибка и даже намеренно допускается в целях результативного диагностического поиска.

Также случаем неошибочной гипердиагностики будет ранняя верная диагностика, иногда приводящая к нанесению вреда здоровью пациента. Например, согласно опубликованному исследованию, проведенному в Австралии и охватывающему 30-летний период наблюдения (с 1982 по 2012 годы) на национальном уровне, каждый пятый больной, выявленный по ранней диагностике рака, получал не требующееся ему (не приводящее к увеличению длительности его жизни) обследование и лечение, в том числе когда бессимптомные опухоли без их выявления и лечения никогда не проявились бы клинически и не сократили бы срок жизни пациентов[2].

См. также

Примечания

  1. ↑ [lib.ru/NTL/MED/slowar_a-k.txt Гипердиагностика //Словарь медицинских терминов]. Архивировано 4 июня 2012 года.
  2. ↑ 1 2 Жуков Н.В., доктор медицинских наук, профессор. Проблема гипердиагностики при проведении скрининга – когда ранний диагноз не во благо у каждого пятого. rosoncoweb.ru. Дата обращения: 30 января 2024. Архивировано 16 сентября 2022 года.
  3. ↑ Мизитова А.М., Бакаева Н.А., Таращенко В.М., Шевцович Е.П., д.м.н. Мареева Т.Г. О гипердиагностике гипертензионного синдрома. Архивировано 26 июня 2012 года.
  4. ↑ Болевые синдромы в неврологической практике / Под редакцией В. Л. Голубева. — Москва: МЕДпресс-информ, 2010. — 336 с. — ISBN 978-5-98322-676-0.
  5. ↑ 1 2 Егоров И. В., Попова М. А. Дифдиагноз СРК, или еще раз к вопросу о «мусорной корзине» : [арх. 18 июня 2022] // Медицинский совет. — 2017. — № 11. — С. 120—124.
  6. ↑ Ковалык В. П., Екушева Е. В. Хронический простатит: дифференциальный диагноз. Анализ клинического случая // Клиническая практика. — 2019. — Т. 10, № 2. — С. 85—90.
  7. ↑ Прудников Е. Е., Прудников Д. О., Прудников О. Е. Простые секреты «Загадочного» замороженного плеча: диагностика и лечение : [арх. 18 июня 2022] // Политравма. — 2008. — № 3. — С. 22—28.
  8. ↑ Шарыкин А. С., Попова Н. Е., Бадтиева В. А., Шилыковская Е. В., Иванова Ю. М., Субботин П. А. Пролапс митрального клапана у юных спортсменов : [арх. 23 июня 2022] // Российский вестник перинатологии и педиатрии. — 2014. — № 6. — С. 40—45.
  9. ↑ Белозеров Ю. М., Магомедова Ш. М., Масуев К. А. Сложные вопросы диагностики и классификации пролапса митрального клапана у детей и подростков : [арх. 23 июня 2022] // Российский вестник перинатологии и педиатрии. — 2011. — № 2. — С. 69—72.
  10. ↑ Бова А. А. Рудой А. С. Лысый Ю.С. Пролапс митрального клапана: ошибки диагностики, экспертные подходы : [арх. 23 июня 2022] // Медицинские новости. — 2011. — № 11. — С. 17—21.
  11. ↑ Камчатнов П. Р., Умарова Х. Я., Кабанов А. А., Абиева А. А. Проблемы диагностики и лечения пациентов с вертебрально-базилярной недостаточностью : [арх. 24 июня 2022] // Лечебное дело. — 2017. — № 3. — С. 68—75.
  12. ↑ Волков С. К. Вертебрально-базилярная недостаточность: клинические и диагностические аспекты : [арх. 24 июня 2022] // Неврология, нейропсихиатрия, психосоматика. — 2010. — № 2. — С. 33—39.
  13. ↑ Толмачева В. А. Вертебробазилярная недостаточность : [арх. 25 июня 2022] // Клиническая геронтология. — 2006. — № 11. — С. 54—58.
  14. ↑ Драпкина О. М., Чапаркина С. М., Ивашкин В. Т. Головокружения в практике врача-интерниста : [арх. 24 июня 2022] // Кардиоваскулярная терапия и профилактика. — 2007. — № 6(4). — С. 107—114.
  15. ↑ Левин О. С. Дисциркуляторная энцефалопатия: анахронизм или клиническая реальность? : [арх. 25 июня 2022] // Современная терапия в психиатрии и неврологии. — 2012. — № 3. — С. 40—46.
  16. ↑ Бакшеев С.Н. Страшилки об инфекциях или гипердиагностика как коммерция в медицине. Архивировано 3 августа 2014 года.
  17. ↑ Архивированная копия. Дата обращения: 2 июня 2012. Архивировано 11 декабря 2008 года.Архивированная копия. Дата обращения: 2 июня 2012. Архивировано из оригинала 11 декабря 2008 года.
  18. ↑ Garrabé J. Histoire de la schizophrénie. — Paris: Seghers, 1992. — 329 p. — ISBN 2232103897. На русском: Архивированная копия. Дата обращения: 25 сентября 2016. Архивировано 10 января 2012 года.Архивированная копия. Дата обращения: 25 сентября 2016. Архивировано 10 января 2012 года.
  19. ↑ Reich W. The World of Soviet Psychiatry (англ.) // The New York Times (USA). — 1983. — January 30. Архивировано 11 августа 2017 года. Перевод: Мир советской психиатрии. Архивировано 11 февраля 2012 года.
  20. ↑ Korolenko C. P., Kensin D. V. Reflections on the past and present state of Russian psychiatry. (англ.) // Anthropology & medicine. — 2002. — Vol. 9, no. 1. — P. 51—64. — doi:10.1080/13648470220130017. — PMID 26953493. [исправить]
  21. ↑ 1 2 Костюкова Е.Г., Мосолов С.Н. Современная диагностика и терапия биполярного аффективного расстройства: от доказательных научных исследований к клинической практике // Биологические методы терапии психических расстройств (доказательная медицина — клинической практике) / Под ред. С.Н. Мосолова. — Москва : Издательство «Социально-политическая мысль», 2012. — С. 491—528. — 1080 с. — 1000 экз. — ISBN 978-5-91579-075-8.
  22. ↑ Алмазов Б.Н. Особенности правового статуса детей с психическими расстройствами в российском законодательстве // Права человека и психиатрия в Российской Федерации: доклад по результатам мониторинга и тематические статьи / Отв. ред. А. Новикова. — Москва: Московская Хельсинкская группа, 2004. — 297 с. — ISBN 5984400073. Архивировано 10 мая 2010 года. Архивированная копия. Дата обращения: 25 сентября 2016. Архивировано из оригинала 10 мая 2010 года.
  23. ↑ Альтшулер Б. (2011-02-24). "Комиссару ООН по правам человека рассказали о проблемах детей в России". Архивировано 29 ноября 2014. Дата обращения: 8 января 2012.
  24. ↑ Точка невозвращения: диагноз в возрасте четырех лет // Под опекой государства: дети страдают от жестокости и пренебрежения в государственных приютах. — Хьюман Райтс Вотч, 1998. Архивировано 21 октября 2014 года.
  25. ↑ 1 2 Angell M.[англ.]. The Illusions of Psychiatry. The New York Review of Books (14 января 2011). Архивировано 2 июня 2012 года.
  26. ↑ 1 2 "Врачи подсадили британцев на антидепрессанты". 2007-05-14. Архивировано 11 ноября 2012. Дата обращения: 9 января 2012.
  27. ↑ 1 2 «Утрата печали» Аллана Хорвица и Джерома Уэйкфилда // Голос Америки. — 28 ноября 2007. (недоступная ссылка)
  28. ↑ Иванова А. Американцы страдают от гипердиагностики, а русские – от гиперлечения. Архивировано 27 сентября 2016 года.
  29. ↑ Гипердиагностика компрессионных неосложненных переломов тел позвонков у детей — Современные проблемы науки и образования (сетевое издание). science-education.ru. Дата обращения: 30 января 2024. Архивировано 4 июня 2018 года.

Ссылки