Гробницы Атуана

Перейти к навигацииПерейти к поиску
Гробницы Атуана
англ. The Tombs of Atuan
ЖанрВысокое фэнтези
АвторУрсула Ле Гуин
Язык оригиналаанглийский
Дата первой публикации1971
ИздательствоAtheneum Books
ЦиклЗемноморье
ПредыдущееВолшебник Земноморья EDIT
СледующееНа последнем берегу
Логотип Викицитатника Цитаты в Викицитатнике

«Гробницы Атуана» (англ. The Tombs of Atuan) — вторая книга фэнтезийного цикла романов американской писательницы Урсулы Ле Гуин об архипелаге Земноморья. Книга издана в 1971 году и является продолжением романа «Волшебник Земноморья».

Создание

Сокращённая версия публиковалась в первом томе журнала Worlds of Fantasy (номер 1970—1971). Полная версия вышла в престижном детском издательстве Atheneum. Вскоре после публикации «Волшебника Земноморья» у Ле Гуин появился литературный агент, Вирджиния Кидд, которая не согласилась с предложением Parnassus и нашла издательство с более выгодными условиями[1].

Сюжет

Действие разворачивается на востоке Земноморья[2], на острове Атуан, одном из четырёх островов империи Каргад[3], десять [4] или пятнадцать лет спустя после событий «Волшебника Земноморья»[5][4]. Гед, уже будучи полноценным героем, предпринимает попытку заполучить пропавшую половинку кольца Эррет-Акбе из Гробниц Атуана, что должно принести мир всему Земноморью[5]. У каргов есть институциональная религия, они презирают и боятся волшебников, считая, что у тех нет бессмертной души и что они после смерти становятся призраками и исчезают, в то время как души каргов перерождаются. Борьба между волшебниками и жрецами Каргада восходит ко временам Эррет-Акбе[2], волшебника, который пытался объединить Земноморье, но не сумел[6]. Согласно преданию, Эррет-Акбе потерпел поражение от Верховного Жреца Богов-Близнецов: легендарное кольцо разломилось, одна его половинка осталась в Гробницах Атуана, другая считается утраченной; ранее ей владела королевская семья, низвергнутая отцом нынешнего Короля-Бога[7].

Книга начинается с того, как Тенар, пятилетняя белокожая девочка с тёмными волосами, вечером бежит через сад к своей золотоволосой матери. Мать смотрит на дочку и скорбит, потому что ребёнка вскоре заберут, чтобы сделать из нее Великую Жрицу Безымянных в Гробницах Атуана[3][5]. Поклонение Безымянным очень древнее[8], это силы тьмы и разрушения, которые существуют глубоко под землей: «Древние Силы Земли, возникшие задолго до рождения нашего мира»[9][10]. Согласно верованиям каргов, Великая Жрица постоянно, с начала времён[2], возрождается в теле ребёнка, время рождения которого близко к смерти жрицы[9]. Далее показывается жестокая церемония: девочка в возрасте шести лет символически приносится в жертву, лишается семьи, имени и человеческого общества[11][12]. Ара — Поглощённая, у неё нет имени и индивидуальности, к ней нельзя прикасаться, так как Безымянные завладели её именем и душой[13][2]. На протяжении восьми лет, до 14-летнего возраста и того момента, как она становится женщиной, Ара живет в уединённом священном месте, в храме Безымянных, формально являясь Великой Жрицей Гробниц Атуана. Там могут находиться только жрицы и евнухи. Рядом расположен храм Короля-Бога и храм Богов-Близнецов[14][12]. В этот период обучения жизнь Ары состоит из ритуалов, церемоний, она учится прясть и ткать шерсть[12]. Отрезанная от мужского мира и солнечного света, она привыкает к одиночеству и серости[5]. Ару охраняет евнух Манан, который должен ограничивать её любопытство и тягу к знаниям, но нарушает правила из любви к ней[15]. Хотя Ара гордится своим положением Великой Жрицы Безымянных, иногда ей очень скучно: она признается в этом Манану, который говорит, что когда-то короли советовались с Безымянными с помощью их жриц. Но сейчас правит Король-Бог, и эти советы не нужны[8].

В Гробницы прибывают пленники, мятежники против Короля-Бога, их должны принести в жертву Безымянным. Ара хочет быть сильной и безжалостной, желает служить Безымянным: она приговаривает трёх пленников к смерти от жажды и голода в темноте, но мучается из-за своего решения, так как не жестока по натуре[16]. Выйдя из Гробниц, она падает в обморок и затем заболевает, ей снятся кошмары, в которых она приносит воду и еду пленникам[17]. Чтобы вынести приговор, Ара входит в Священное Подземелье, место, куда мужчины не могут зайти и где запрещён свет, ей помогает Коссил[17], грузная и коварная Верховная Жрица Короля-Бога, которую интересует не вера[15], а власть. Арра исследует свои владения — Подземелье и Лабиринт[17], путешествуя во мраке по пыльным и опасным коридорам на ощупь, запоминая количество поворотов. Ей даёт указания Тхар, худощавая жрица, которая рассказывает Аре о Безымянных, древних хозяевах тьмы и смерти. Тхар не жестокая, но твердо следует «железным законам» священного места[15]. После её смерти пребывание в своих владениях помогает Аре держаться подальше от Коссил, которая избавилась бы от юной жрицы, если бы осмелилась[17].

Однажды ночью Ара видит в Подземелье свет и, следуя за ним, обнаруживает, что источник — это посох мужчины. Она закрывает железную дверь, запирая незнакомца в Лабиринте, и через глазок наблюдает, как тот безуспешно пытается открыть дверь с помощью магии, не теряя самообладания. Этот момент автором не объясняется, но, вероятно, Безымянные использовали жрицу, чтобы одержать верх над Гедом[17]. Ара понимает, что это волшебник с Внутренних Островов, который пришёл за кольцом Эррет-Акбе, и смеётся[17]; Ара знала о драгоценности, но не считала нужным взглянуть на неё[18]. С самого начала она не ведёт себя как Великая Жрица, в душе радуясь живому человеку в этом месте смерти[17]. Ара обязана дать волшебнику умереть в Лабиринте, но в разговоре с Коссил настаивает, что он нужен ей живой, в тот момент думая, чтобы незнакомец умер легко и быстро. Однако постепенно её мнение меняется, она уже не хочет смерти волшебника, который спасает Ару от «ужасного однообразия». Вопреки Коссил и Манану Ара сохраняет Геду жизнь: кормит его, даёт свой плащ в качестве подстилки и отводит в сокровищницу, где находится кольцо Эррет-Акбе. Ара пытается скрыть свои действия от Коссил, но это не удаётся[19][18]. Ара обнаруживает, что Коссил, словно «толстая чёрная крыса», роется в пустой могиле, вырытой Мананом, чтобы проверить, убила ли Ара волшебника, и использует фонарь, запрещённый в Подземелье; Безымянные бездействуют, поэтому Ара плачет, что её «боги мертвы»[13][20][21]; волшебник возражает, говоря что они существуют и что их сдерживает только его магия[22]. Гед возвращает Аре её подлинное имя – Тенар и с помощью заклинания соединяет две половинки кольца, которое она надевает[19]. Кольцо, предназначенное для женщины, является носителем Утраченной Руны, которая «соединяла людей и земли...это была знаменитая Связующая Руна, знак мира»; с её помощью когда-то правили короли Земноморья[19][23].

Вернув своё имя, Тенар начинает осознавать пустоту и бессмысленность своей жизни в Гробницах. Шрамы на лице Геда убеждают в его мудрости, в том, что он тоже познал тьму: она доверяет ему и позволяет доверять ей[24]. В конечном счёте Тенар решает пойти с Гедом, а не примириться с Коссил. Им удаётся выбраться из Гробниц, хотя силы тьмы пытаются их задержать; Геду приходится убить Манана, а Гробницы разрушаются из-за землетрясения[19], погребая под собой Коссил[21]. Тенар считает себя виновной в гибели пленников и Манана и просит Геда отвезти её на необитаемый остров[19]; в определённый момент она хочет его убить. Гед ободряет её, говоря, что в ней больше нет зла и что она никогда не предназначалась для жестокости и тьмы; предлагает её отправиться в Хавнор, что герои и делают[25]. Концовка не является полностью счастливой: Гед обещает отвезти её к Огиону и по возможности навещать её, но не может с ней остаться; Тенар доверяет Геду, но плохо его знает[26]; она соглашается на предложение [27].

О том, что Гед является обладателем потерянной части кольца, он узнаёт от дракона.

Рецензии

Роман получил в основном положительные отзывы критиков, за исключением двух: писатель-фантаст Тед Уайт (Fantastic Science Fiction) посчитал книгу незавершенной и неубедительной, а Дженнифер Фэрли Смит (Christian Science Monitor) жаловалась на «ощущение безысходности и кошмарную атмосферу». В Великобритании роман рецензировал влиятельный литературный критик и детский писатель Джон Роу Таунсенд. Некоторые обозреватели видели в произведении аллегорию, другие — миф об Ариадне; критики выражали желание увидеть продолжение[28].

Роман номинировался на премию Джона Ньюбери и на Национальную книжную премию и получил высокую оценку от Американской библиотечной ассоциации в виде Newbery Honor Book[28][5].

В 2020 году роман был включён в список ста лучших фэнтезийных книг всех времён по версии журнала Time[29].

Анализ

Согласно Тому Шиппи, роман обсуждает природу религии. Карги в большей степени похожи на европейцев и американцев, чем обитатели Внутренних Островов: они белые, жестокие, им свойственны иерархия, империализм и рабовладение; карги не верят в магию и являются первыми скептиками Земноморья[3]. Шиппи характеризовал религию каргов как страшную — она уничтожает ценности семьи, личные права и собственные имена. По его мнению, вера в Безымянных, Короля-Бога и Богов-Близнецов даёт возможность избежать страха смерти, попадания в страну мертвых (карги не верят в её существование). Коссил, которая воплощает худшее на Атуане, отождествляет обитателей внутренних островов с животными, считая, что у них нет бессмертной души. Как отмечал Шиппи, Ара больше всего боится атеизма, даже в смягчённой версии у волшебников[13]. Шиппи полагал, что в романе показаны три разных скептика, каждый из которых до некоторой степени прав: подруга главной героини Пенте, учительница и соперница Коссил, освободитель и соблазнитель Гед. Пенте и Коссил не верят в религию; первая точно знает, что Король-Бог — всего лишь человек и верит вместо этого в магию; в то же время, Ара замечает, что её подруга боится сил тьмы. Как выясняется по мере развития сюжета, Коссил тоже не особенно верит в Короля-Бога, которому служит, но, как и Пенте, испытывает страх перед тьмой; в отличие от Пенте, жрица скептична по отношению к собственному страху и готова пойти на эксперимент — в этом смысле Шиппи считал поворотным в романе эпизод, когда Коссил приносит запрещённый фонарь в Подземелье. Это событие делает Ару атеисткой[30]. Третий скептик, Гед, твёрдо верит в существование Безымянных, но не как богов, а как сил, чьё могущество основано, во-первых, на «внутренней жестокости вселенной» (как отмечал Шиппи, этот концепт известен со времен Дарвина) и, во-вторых, на поклонении (в качестве ответа на существование в мире страданий) и стремлении приносить жертвы, находить козлов отпущения. Как полагал Шиппи, «Безымянные питаются устоявшимися формами жестокости, порождённой страхом»; стремление управлять смертью её институционализирует, делает безымянных сильнее, хотя без поклонения они всё равно бы существовали. Шиппи так реконструировал тезис Геда и Ле Гуин: поклонения и жестокости, в отличие от страданий и утрат, можно избежать[22].

Как отмечал Слассер, действия Геда по возвращению «утраченной руны» являются по-настоящему общественно значимым деянием (в отличие от поединка с Тенью в первом романе), которое описывается в сказании «Подвиг Геда», но в то же время очень личным опытом[31]. Волшебник пытается завершать начатое Эррет-Акбе и вернуть гармонию в мир; как отмечал Слассер, это не христианское грехопадение, которое завершится спасением, а бесконечная борьба созидания и разрушения, в которой человек противостоит силам хаоса[6]. Как отмечал Слассер, в романе показано зло на разных уровнях, однако тьма имеет негативную природу, это пустота, которая не может созидать или разрушать; зло не является абсолютным и возникает тогда, когда люди ему служат. Выйдя из Гробниц, Тенар чувствует потребность снова погрузиться во зло; большее зло представляет моральное разложение Коссил, которая поместила «сосуд зла» в себя и превратила своё сознание в лабиринт[32]. По характеристике Слассера, новая политическая тирания с претензиями на божественное и жрицы-угнетатели поддерживают силы тьмы, навязывая ложное единство; для Ле Гуин подлинная гармония связана со свободным даром[6]. Слассер характеризовал Тенар как стойкую и творческую по натуре, но оказавшуюся в мире невежества и извращённости, где нарушено равновесие света и тьмы, начиная с гротескной церемонии посвящения — в ней извращаются отношения жизни и смерти. «Возрождение» «бессмертной» жрицы представляет собой отрицание жизни, вечную смерть («брачный катафалк» Блейка)[33]. По выражению Слассера, Тенар — «бесстрашная исследовательница» Лабиринта, и именно благодаря своему интеллекту она способна измениться, когда вдруг понимает, что Гед зашёл дальше неё во владения тьмы; пленник и тюремщик превращаются в учителя и ученика. Как полагал Слассер, подлинное перерождение Тенар происходит с возвращением имени — принятием дара «плода с древа познания», открытия смертности как «тяжелого... бремени жизни»[33].

Как отмечала Барбара Бакнолл, поклонение Безымянным напоминает большинство древних религий Европы и Азии. Тёмная одежда жриц и темнота ритуалов указывают на традиционный для китайской мысли символ Инь, обозначающий тьму и женственность[14]. Дэвид Рис[англ.] видел отсылки к истории и мифологии, полагая, что северо-восток архипелага неслучайно связывается с нордической суровостью, что выражается в том числе в названиях островов. Рис считал, что процедура избрания Великой Жрицы напоминает выборы Далай-ламы или Панчен-ламы; человеческие жертвоприношения в лабиринте под Гробницами отсылают к легенде о Минотавре; Гед — это Ясон, а Тенар — это Медея[34][35]. В имени Тенар критик видел анаграмму итальянского имени Renatа («возрождённая»), а также cвязь с французским tenir, что указывает на стойкость[36][35].

Литературовед Маргарет Эсмонд трактовала роман в юнгианском смысле: место внешних подвигов занимает интеграция эго, которая состоит в возвращении Тенар своего подлинного имени[37]. Эсмонд отмечала, что роман имеет параллели с классическими западными мифологиями, но с существенными отличиями[5]. По её мнению, в основе сюжета — подвиг Тезея, которому помогает Ариадна (Ара); этот мифологический сюжет можно трактовать как спасение солнечного божества от ритуальной смерти зимой, а Ариадна связывается с Афродитой, богиней любви и плодородия — последнее герои в итоге приносят Земноморью. Подобно богу солнца, Гед освещает своим посохом «безымянную тьму и вечную зиму» Гробниц. Тенар, как и Ариадна (Афродита), кормит Геда, любя его[38].

Примечания

  1. ↑ White, 1999, p. 13.
  2. ↑ 1 2 3 4 Bucknall, 1981, p. 49.
  3. ↑ 1 2 3 Shippey, 1977, p. 155.
  4. ↑ 1 2 Esmonde, 1979, p. 20.
  5. ↑ 1 2 3 4 5 6 Reid, 1997, p. 37.
  6. ↑ 1 2 3 Slusser, 1976, p. 39.
  7. ↑ Bucknall, 1981, pp. 49—50.
  8. ↑ 1 2 Bucknall, 1981, p. 51.
  9. ↑ 1 2 Spivack, 1984, p. 32.
  10. ↑ Ле Гуин, 1992, с. 314.
  11. ↑ Shippey, 1977, pp. 155—156.
  12. ↑ 1 2 3 Spivack, 1984, p. 33.
  13. ↑ 1 2 3 Shippey, 1977, p. 156.
  14. ↑ 1 2 Bucknall, 1981, p. 50.
  15. ↑ 1 2 3 Reid, 1997, p. 38.
  16. ↑ Bucknall, 1981, pp. 51—53.
  17. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Bucknall, 1981, p. 52.
  18. ↑ 1 2 Reid, 1997, pp. 38—39.
  19. ↑ 1 2 3 4 5 Bucknall, 1981, p. 53.
  20. ↑ Ле Гуин, 1992, с. 312—313.
  21. ↑ 1 2 Slusser, 1976, p. 42.
  22. ↑ 1 2 Shippey, 1977, p. 157.
  23. ↑ Ле Гуин, 1992, с. 318.
  24. ↑ Reid, 1997, p. 39.
  25. ↑ Bucknall, 1981, pp. 53—54.
  26. ↑ Bucknall, 1981, p. 54.
  27. ↑ Reid, 1997, p. 40.
  28. ↑ 1 2 White, 1999, p. 14.
  29. ↑ McCluskey, Megan. The Tombs of Atuan by Ursula K. Le Guin. Time (15 октября 2020). — The 100 Best Fantasy Books of All Time. Дата обращения: 5 октября 2024.
  30. ↑ Shippey, 1977, pp. 156—157.
  31. ↑ Slusser, 1976, pp. 38–39.
  32. ↑ Slusser, 1976, p. 41.
  33. ↑ 1 2 Slusser, 1976, p. 40.
  34. ↑ Rees, 1980, pp. 78—79.
  35. ↑ 1 2 White, 1999, p. 33.
  36. ↑ Rees, 1980, p. 79.
  37. ↑ Esmonde, 1979, pp. 20—21.
  38. ↑ Esmonde, 1979, pp. 21—22.

Литература

  • Ле Гуин, Урсула. Волшебник Земноморья: фантастическая трилогия / перевод с англ. Ирины Тогоевой. — СПб.: Северо-Запад, 1992. — 608 с. — 200 000 экз. — ISBN 5-8352-0027-7.
  • Attebery, Brian. The Fantasy Tradition in American Literature: From Irving to Le Guin. — Bloomington: Indiana University Press, 1980. — ISBN 0-253-35665-2.
  • Barrow, Craig. Barrow, Diana. Le Guin’s Earthsea: Voyages in Consciousness // Extrapolation. — The Kent State University Press, 1991. — Vol. 32, № 1. — P. 20—44.
  • Bittner, James W. A Survey of Le Guin Criticism // Ursula K. Le Guin, voyager to inner lands and to outer space. / Joe De Bolt (ed.). — Port Washington, N.Y.: Kennikat Press, 1979. — P. 31—49. — ISBN 0-8046-9229-7.
  • Bernardo, Susan M. Murphy, Graham J. Ursula K. Le Guin: A Critical Companion. — Greenwood, 2006. — 216 с. — (Critical Companions to Popular Contemporary Writers). — ISBN 978-0-313-33225-8.
  • Bucknall, Barbara J. Ursula K. Le Guin. — New York: Frederick Ungar Publishing, 1981. — ISBN 0-8044-2085-8.
  • Cadden, Mike. Ursula K. Le Guin Beyond Genre: Fiction for Children and Adults. — Routledge, 2008. — 220 с. — (Children's Literature and Culture). — ISBN 978-0-415-99527-6.
  • Crow, John H. Erlich, Richard D. Words of Binding: Patterns of Integration in the Earthsea Trilogy // Ursula K. Le Guin / Joseph D. Olander and Martin Harry Greenberg (eds.). — N. Y.: Taplinger, 1979. — P. 200—224. — ISBN 0-8008-7943-0.
  • Cummins, Elizabeth. Understanding Ursula K. Le Guin. — University of South Carolina Press, 1990. — ISBN 978-0-87249-687-3.
  • Erlich, Richard D. Coyote's Song: The Teaching Stories of Ursula K. Le Guin. — SFRA Digital Book, 2001. — (The Milford Series: Popular Writers of Today).
  • Esmonde, Margaret P. The Master Pattern: The Psychological Journey in the Earthsea Trilogy. // Ursula K. Le Guin / Joseph D. Olander and Martin Harry Greenberg (eds.). — N. Y.: Taplinger, 1979. — P. 15—35. — ISBN 0-8008-7943-0.
  • Galbreath, Robert. Taoist Magic in the Earthsea Trilogy // Extrapolation. — The Kent State University Press, 1980. — Vol. 21, № 3. — P. 262—268. — ISSN 0014-5483.
  • Kuznets, Lois R. «High Fantasy» in America: A Study of Lloyd Alexander, Ursula Le Guin, and Susan Cooper // The Lion and the Unicorn. — Johns Hopkins University Press, 1985. — Vol. 9. — P. 19—35.
  • Lasseter, Rollin A. Four Letters about Le Guin // Ursula K. Le Guin, voyager to inner lands and to outer space. / Joe De Bolt (ed.). — Port Washington, N.Y.: Kennikat Press, 1979. — P. 89—114. — ISBN 0-8046-9229-7.
  • Nodelman, Perry. Reinventing the Past: Gender in Ursula K. Le Guin’s Tehanu and the Earthsea «Trilogy» // Children's Literature. — 1995. — Vol. 23. — P. 179—201.
  • Rawls, Melanie A. Witches, Wives and Dragons: The Evolution of The Women in Ursula K. Le Guin’s Earthsea – An Overview // Mythlore. — Mythlore, 2008. — Vol. 3/4, № 26. — P. 129—149.
  • Rees, David. The marble in the water : essays on contemporary writers of fiction for children and young adults. — Boston: Horn Book, 1980. — ISBN 0-87675-280-6.
  • Reid, Suzanne Elizabeth. Presenting Ursula K. Le Guin. — New York: Twayne Publishers, 1997. — ISBN 0805746099.
  • Remington, Thomas J. A Time to Live and a Time to Die: Cyclical Renewal in the Earthsea Trilogy // Extrapolation. — The Kent State University Press, 1980. — Vol. 21, № 3. — P. 278—286. — ISSN 0014-5483.
  • Slusser, George E. The Farthest Shores of Ursula K. Le Guin. — San Bernardino: The Borgo Press, 1976. — (The Milford series. Popular Writers of Today. Vol. 3). — ISBN 0-89370-205-6.
  • Shippey, Thomas Alan. The Magic Art and the Evolution of Words: Ursula Le Guin's «Earthsea» Trilogy // Mosaic: An Interdisciplinary Critical Journal. — University of Manitoba, 1977. — Vol. 10, № 2 (Faerie, Fantasy and Pseudo-mediaevalia in Twentieth-Century Literature). — P. 147—163.
  • Spivack, Charlotte. Ursula K. Le Guin. — Boston: Twayne Publishers, 1984. — 182 с. — ISBN 0805773932.
  • White, Donna R. Dancing with dragons: Ursula K. Le Guin and the critics. — Columbia, SC: Camden House, 1999. — (Studies in English and American literature, linguistics, and culture. Literary criticism in perspective). — ISBN 1-57113-034-9.

Ссылки