Давка в «Лужниках»

Трагедия в «Лужниках»
Памятник погибшим болельщикам в «Лужниках»
Тип	Давка
Причина	несчастный случай
Страна	СССР
Место	Москва
Дата	20 октября 1982 года
Время	20:45 (московское летнее время, UTC+4)
Погибших	66 (официально)
Раненых	61
Пострадавших	61
Москва

Давка в «Лужниках» произошла на Большой спортивной арене Центрального стадиона им. В. И. Ленина (сейчас — стадион «Лужники») в Москве в конце первого матча 1/16 розыгрыша Кубка УЕФА между футбольными клубами «Спартак» Москва (СССР) и «Хаарлем» (Нидерланды) 20 октября 1982 года.

В давке по официальным данным погибли 66 болельщиков «Спартака»^[1], многие из которых были ещё подростками. Эта давка стала самым трагическим случаем в истории советского и российского спорта^[2].

Информация о количестве жертв этой трагедии появилась в советской печати лишь семь лет спустя, в 1989 году.

Накануне матча в Москве выпал первый снег. Сам день игры — среда, 20 октября 1982 года — выдался на редкость морозным (−10 °С)^[3], по московским меркам, для середины октября. Поэтому из 82 000 билетов на матч^[1] были проданы лишь 16 643^[4][5]. В 1982 году стадион не был оборудован крышей над трибунами. К началу игры успели очистить от снега и открыть для болельщиков только две трибуны: «С» (восточную) и «А» (западную)^[1][5]. Обе трибуны вмещали по 23 000 зрителей^[1], что было значительно больше, чем количество проданных билетов. Во время матча на трибуне «А» находилось лишь около 4 тысяч зрителей^[1][5], большинство болельщиков (около 12 тысяч) предпочло трибуну «С»^[1][5], которая расположена ближе к метро^[1]. Подавляющее большинство болельщиков пришло поддержать «Спартак», нидерландских болельщиков было всего около сотни^[5][6]. От каждой трибуны к выходам со стадиона вели по две лестницы, находящиеся в разных концах подтрибунного коридора^[7].

Матч начался в 19:00. Уже на 16-й минуте игры Эдгар Гесс забил со штрафного первый гол в ворота «Хаарлема»^[8]. Ближе к концу матча, не ожидая больше голов, значительная часть замёрзших болельщиков стала покидать свои места на трибунах и направилась к выходам. Большинство болельщиков трибуны «С» двинулось к лестнице № 1, которая находилась ближе к метро^[1]. Всего за 20 секунд до финального свистка Сергей Швецов забил в ворота «Хаарлема» второй гол^[9]. Приблизительно в это же время на лестнице № 1 трибуны «С» в подтрибунном пространстве стадиона началась давка, которая привела к гибели болельщиков^[1][10].

Пострадавших в давке увезли на машинах «Скорой помощи» в приёмный покой Института скорой помощи им. Склифосовского^[7][11]. Тела погибших сначала были перенесены к памятнику Ленину у стадиона^[7], а затем были развезены по московским моргам и после проведения судебно-медицинской экспертизы^[10] и опознания возвращены родственникам для захоронения. На следующий день секретарь ЦК КПСС Ю. В. Андропов побывал в институте, где встретился с некоторыми врачами и родственниками пострадавших^[12].

Единственное сообщение о трагедии было напечатано на следующий день на последней полосе газеты «Вечерняя Москва» под заголовком «Происшествие»:

20 октября 1982 г. после футбольного матча на Большой спортивной арене Центрального стадиона имени В. И. Ленина при выходе зрителей в результате нарушения порядка движения людей произошел несчастный случай. Имеются пострадавшие. Проводится расследование обстоятельств происшедшего^[13].

Газета «Советский спорт» и еженедельник «Футбол. Хоккей» после трагедии опубликовали (21 и 24 октября) подробные статьи об этом матче (под названиями «Холодная погода — горячая игра»^[3] и «Счёт на секунды»^[8]), однако умолчали в них о происшествии.

Футболисты «Спартака» узнали о трагедии от начальника своей команды Николая Старостина на следующий день после матча. Согласно некоторым воспоминаниям, радиостанция «Голос Америки», возможно, уже вечером 20 октября сообщила о произошедшем^[6]. Однако футболисты «Хаарлема» утверждают, что они впервые узнали о том, что случилось, лишь через семь лет после трагедии^[14].

После расследования происшествия следователями Московской городской прокуратуры дело было передано в суд. Все представители потерпевших были ознакомлены с материалами дела. На открытом заседании Московского городского суда 8 февраля 1983 года под председательством судьи В. А. Никитина уголовное дело было заслушано^[1]. Суд продолжался всего полтора дня^[5][7].

К уголовной ответственности были привлечены директор Большой спортивной арены стадиона им. Ленина В. А. Кокрышев и главный комендант Ю. Л. Панчихин. 26 ноября им было предъявлено обвинительное заключение^[5] и на оставшееся время расследования они были заключены под стражу^[7] в Бутырскую тюрьму^[5]. Юрий Панчихин был назначен комендантом БСА всего лишь за два с половиной месяца до трагедии. Виктор Кокрышев уже через два дня после трагедии был исключён из рядов членов КПСС^[5]. Кокрышев и Панчихин оба были приговорены судом к 3 годам лишения свободы, что являлось максимальным наказанием по статье 172 УК РСФСР об ответственности за халатное исполнение своих служебных обязанностей. Однако в это время вышла амнистия в связи с 60-летием образования СССР. Кокрышев попал под амнистию, как лицо, имеющее правительственные награды, и был освобождён от наказания^[1][5]. Панчихину, в связи с амнистией, срок заключения был сокращен наполовину^[1][5]. Он был отправлен на принудительные работы в Подмосковье, а затем — в Калинин^[5].

Также привлечению к уголовной ответственности подлежали заместитель директора БСА К. В. Лыжин и командир подразделения милиции, обеспечивавшего охрану общественного порядка на трибуне «С», майор С. М. Корягин. Но в связи с болезнью обоих (первый, ветеран ВОВ, лег в больницу с инфарктом; а второй был тяжело ранен — толпа швырнула его на бетон, когда он попытался остановить завал^[1][7]) материалы в отношении их были выделены в отдельное производство. Позже оба также попали под амнистию как лица, имеющие правительственные награды^[1].

Суд проходил во Дворце культуры строителей в Кунцевском районе^[1], возле станции метро «Молодёжная»^[7]. По окончании суда материалы уголовного дела поступили на хранение в архив Московского горсуда^[1].

Хотя суд над виновниками произошедшего был открытым, в прессе о нём не сообщалось. Первая публикация об обстоятельствах и жертвах этой трагедии появилась в прессе лишь шесть лет спустя, 8 июля 1989 года^[9] — с наступлением эпохи гласности.

В современной западной прессе трагедию в Лужниках нередко сравнивают с трагедией на стадионе «Айброкc» в Глазго в Шотландии, произошедшей 2 января 1971 года, из-за схожести в некоторых обстоятельствах этих катастроф^[15][16]. В обоих случаях трагедия произошла уже на последних минутах матча, когда сотни зрителей спускались по лестнице и при этом один из них споткнулся и упал, вызвав цепную реакцию падений и последовавшую за ней давку. Также в обоих случаях в давке погибло одинаковое количество болельщиков — 66. Оба несчастных случая совпали по времени с неожиданным голом, забитым на последних секундах матча.

20 октября 1982	Спартак 2:0 (1:0) Харлем Гесс  16′ Швецов  90′ Голы	Стадион: Центральный стадион им. В. И. Ленина, Москва Зрителей: 16 643 Судья: Эдуард Шоштарич (Югославия)
[1]

Спартак: В 1 Ринат Дасаев З 2 Владимир Сочнов З 3 Борис Поздняков З 4 Владимир Щербак З 5 Олег Романцев (к) П 6 Сергей Шавло П 7 Сергей Швецов П 8 Эдгар Гесс П 9 Юрий Гаврилов Н 10 Фёдор Черенков Н 11 Сергей Родионов Запасные: Н Александр Калашников П Евгений Кузнецов З Геннадий Морозов З Валерий Попелнуха В Алексей Прудников Тренер: Константин Бесков Боковые арбитры: Бериша Шинаси Петар Иванов

Хаарлем: В 1 Эдвард Метгод З 2 Кит Мейсфилд З 3 Крис Веркайк З 4 Люк Нейхолт З 5 Алвин Лейснер 3 6 Мартин Хар П 7 Вим Балм П 8 Пит Кёр  85' П 9 Йоп Бёклинх П 10 Герри Клетон Н 11 Франк ван Леен Запасные: Томми Кристиансен  85' Пит Хёйг Андреас ван дер Фельд Эдвин ван Хамерен Тренер: Ханс Ван Дорнефелд

Расследование трагедии было поручено следственной бригаде^[7] под руководством следователя по особо важным делам Прокуратуры Москвы Александра Шпеера^[1][7]. (А. Л. Шпеер известен также тем, что в 1966 году был консультантом съёмочной группы знаменитой комедии «Берегись автомобиля»^[5].)

Следствие установило, что в результате трагедии погибли 66 человек^[1][10]. Как показала судебно-медицинская экспертиза, все они скончались от компрессионной асфиксии в результате сдавления грудной клетки и живота^[10]. В больнице или в машине «Скорой помощи» ни один из пострадавших не умер^[10]. 61 человек получил ранения и увечья^[1], в том числе 21 — тяжелые^[5].

Как установило следствие, для болельщиков были открыты две из четырёх трибун БСА: «С» и «А», вмещающие по 23 000 зрителей^[1]. Однако большинство болельщиков «Спартака» предпочло трибуну «С», так как она находилась ближе к станции метро^[1]. Поэтому на трибуне «А» во время матча находилось лишь 3–4 тысячи из приблизительно 16 тысяч зрителей на стадионе^[1]. Учитывая небольшое количество проданных билетов, а также необходимость в малые сроки перед матчем очистить трибуны от снега и избыточное количество мест для болельщиков на двух открытых трибунах, решение администрации об использовании двух трибун из четырёх было признано следствием оправданным^[1].

Обстановка на трибунах, по показаниям свидетелей, допрошенных следствием, была довольно напряженной: трибуны не успели полностью очистить, и на многих местах ещё оставался снег и лёд^[17], а многие болельщики, пытаясь согреться, приняли значительное количество спиртного^[1][11]. Милиционеров стали массово закидывать снежками и кусками льда, стремясь попасть им по голове, чтобы сбить фуражки^[7]. Иногда в милиционеров летели и бутылки^[1]. 150 хулиганов за время матча доставили в комнаты милиции, но это лишь раззадоривало других фанатов^[1].

За несколько минут до окончания матча многие болельщики потянулись к выходу. Материалами дела было подтверждено, что были открыты все выходы с обеих работающих трибун^[1][5], о чём годы спустя писали в газеты и сами болельщики^[11]. Но основная масса зрителей с трибуны «С» двинулась по Лестнице № 1^[1][7]. Так как люди замерзли и многие были легко одеты, то все хотели побыстрее попасть в метро; по этой лестнице вниз двигался поток плотно прижатых друг к другу людей^[1].

По показаниям очевидцев, на последних ступеньках лестницы упала девушка^[1][7]. Передние остановились и попытались помочь ей подняться, но народ сзади напирал, и те, кто попытался помочь, были сразу смяты потоком, повалены и затоптаны^[1][7]. О них продолжали спотыкаться другие, и гора тел росла^[7].

Когда произошёл завал, давление толпы стало настолько большим, что металлические перила лестницы выгнулись под давлением человеческих тел и люди стали падать вниз на бетонный пол^[1][7]. Некоторых людей это спасло от гибели, а некоторые были раздавлены под грудой падающих тел^[1][7].

По данным следствия, гол Швецова не усугубил положение, а, возможно, даже облегчил его, так как часть зрителей из тех, кто только выходил из многочисленных «люков» верхнего этажа стадиона на галерею к лестнице, кинулись назад и тем самым ослабили напор на уже идущих по лестничному маршу^[1]. Внизу, в спрессованной массе людей, при давке, развернуться и, тем более, создать встречный поток, было абсолютно невозможно^[1].

Следствие установило, что во время давки на лестнице находились только болельщики, милиционеров не было^[17], о чём свидетельствовал и тот факт, что среди погибших не было сотрудников милиции^[1]. Также было установлено, что лестница, где произошёл завал, находилась под навесом и была совершенно сухой^[1]. Наледь и снег были на трибунах, но не на лестнице, где произошла трагедия^[1]. Каких-либо фактов того, что кто-то из сотрудников БСА или милиции подгонял болельщиков к выходу, также выявлено не было^[1]. Наоборот, следствие отметило, что решение администрации продолжить видеотрансляцию на стадионном табло, показав после финального свистка уход команд с поля и небольшой мультфильм, смогло удержать на трибунах часть болельщиков^[1], что подтвердили и сами выжившие^[11][17].

После проведения тщательного расследования (было допрошено 150 свидетелей^[5], материалы уголовного дела занимают 10 томов^[1][5]) Московская прокуратура передала дело для рассмотрения в суд.

Согласно некоторым публикациям, следователь А. Л. Шпеер в беседах с защитниками обвиняемых признавал, что следствие не обнаружило каких-либо веских причин для предъявления обвинения их подзащитным, однако вынуждено было сделать это для того, чтобы «успокоить общественное мнение»^[7]. По этой же причине, согласно этим публикациям, и для предотвращения возможности самосуда со стороны фанатов «Спартака», В. А. Кокрышев и Ю. Л. Панчихин на время расследования были заключены под стражу^[5][7].

По итогам официального расследования были осуждены директор «Лужников» Виктор Кокрышев, главный комендант Юрий Панчихин, заместитель Кокрышева по фамилии Лыжин и майор милиции Семён Корягин. Суд начался 8 февраля 1983 года и длился полтора дня. Кокрышев, Лыжин и Панчихин были осуждены за халатность и получили по три года тюрьмы, но первые двое попали под амнистию в честь 60-летия образования СССР, а Панчихин отсидел только полтора года. Корягин тоже был амнистирован.

Отсутствие освещения этой трагедии в советской прессе в первые годы после события и склонность к сенсационности в публикациях, появившихся с началом гласности, способствовали появлению различных слухов, версий и преувеличений, окружающих обстоятельства трагедии в «Лужниках».

В частности, большое распространение получила версия, что давка была вызвана вторым голом, забитым в самом конце матча Сергеем Швецовым. Согласно этой версии, болельщики, уже покидавшие стадион, услышав о только что забитом голе, повернули обратно, и столкновение двух потоков болельщиков (уходящих и возвращающихся) привело к давке^[9]. Большое распространение данной версии даже вынудило Швецова выразить сожаление, что он забил гол в этом матче^[9].

Согласно другой популярной версии, для болельщиков якобы была открыта только одна трибуна на стадионе — «С»^[9]. И на этой трибуне для выхода были открыты лишь одна лестница и ворота^[9] (в других вариантах этой версии — и эти ворота были открыты лишь частично). Такие действия журналисты пытались объяснить либо желанием сотрудников стадиона «облегчить себе жизнь»^[9]; либо намерением «обидевшихся» милиционеров «досадить» болельщикам за их хулиганское поведение во время матча; либо попыткой милиционеров задержать определённых футбольных хулиганов после матча; либо желанием милиционеров задержать болельщиков-подростков, пришедших на вечерний матч без сопровождения взрослых^[2]; либо другими причинами. Некоторые комментаторы высказывали мнение, что по лестнице № 2 трибуны «С» милиционеры разрешали спускаться только болельщикам-голландцам, отправляя всех болельщиков «Спартака» к лестнице № 1^[7].

Некоторые журналисты стремились возложить всю ответственность за произошедшее на сотрудников милиции и лично на начальника ГУВД Москвы, генерал-лейтенанта В. П. Трушина^[7].

В 1982 году следствие установило, что в результате трагедии погибли 66 человек^[1][10]. Эта информация и какая-либо другая информация по уголовному делу не была тогда опубликована в прессе. Первая публикация о трагедии появилась в годы перестройки. Ей стала статья «Чёрная тайна „Лужников“»^[9] в газете «Советский спорт» от 8 июля 1989 года. В ней журналисты указали, что им неизвестно точное число погибших, так как оно является «чёрной тайной^[9]», и при написании статьи у них не было доступа к материалам уголовного дела из-за того, что архивы «закрыты и охраняются, пожалуй, крепче оборонных заводов. Поэтому мы имеем только непроверенную цифру — 340 человек^[9]», — сообщили журналисты, ссылаясь на «родственников жертв».

Эта публикация имела резонанс в СССР и, особенно, за границей. Крупнейшие газеты Голландии посвятили первые полосы своих газет статьям о 340 погибших в трагедии на «Лужниках»^[18]. Голландская национальная телекомпания NOS сделала специальный сюжет новостей о публикации «Советского спорта»^[18]. Немецкие «Франкфуртер Альгемайне», «Франкфуртер рундшау», «Бильд» и другие западные СМИ перепечатывали информацию «Советского спорта»^[18]. Цифра в 340 погибших была тут же подхвачена всеми СМИ. Только тогда футболисты «Хаарлема» узнали о том, что произошло во время их игры семь лет назад^[14].

Через две недели газета «Известия» опубликовала интервью со следователем Шпеером под названием «Трагедия в „Лужниках“. Факты и вымысел»^[1], в котором он рассказал о деталях трагедии, установленных следствием в 1982 году, и сообщил о 66 погибших. «Советский спорт» в редакционной статье^[18], вышедшей на следующий день после публикации в «Известиях», признал, что из-за отсутствия у их журналистов точных данных в ход «пошли различные варианты, разные цифры, домыслы^[18]», но при этом выразил радость по поводу такого большого международного резонанса, который смогла произвести их статья. Цифра в 340 погибших, озвученная парой журналистов «Советского спорта» двумя неделями раньше, или её вариации («более 300 человек», «около 350 человек»), по-прежнему иногда упоминается, особенно за рубежом, при описании трагедии в «Лужниках»^[2][6].

По информации Сергея Микулика, полученной им от двух очевидцев, на цифре 66 погибших приказал остановиться первый секретарь Московского горкома Виктор Гришин, прибывший на место происшествия — столько трупов было на тот момент сложено у памятника Ленину^[19]. Людей, скончавшихся позже, оформляли завтрашним числом^[20].

Источник: «Мемориал памяти погибших»^[21] и «Официальный список жертв матча „Спартак“ — „Хаарлем“»^[22].

• Ещё до газетной полемики июля 1989 г., в № 1-3 журнала «Пионер» была опубликована повесть Лии Симоновой «Круг», с кратким упоминанием трагедии на стадионе: «…Сергей отправился с мальчишками-„фанатами“ на матч „Спартака“. „Спартак“ в тот день играл неудачно, но перед финальным свистком неожиданно забил гол. Все, кто уже устремился с трибун к выходу, задержались, остановились, образовалась давка. Мальчишки пытались прорваться к своей команде на поле и прыгали через ряды сидений, расталкивая возбужденных победой болельщиков. Кто-то отпихнул Сергея, кто-то наступил на его длинный, размотавшийся в толчее красно-белый шарф. Сергей не удержался, упал под ноги мечущихся людей…». Действие повести в журнальном варианте происходит осенью 1983 г. (в книжном издании 1990 г. дата снята), на время действия приходится годовщина гибели упомянутого Сергея Судакова. Ничего не говорится о других погибших, место трагедии перенесено на трибуну, приводится ходившая в слухах версия о давке из-за неожиданно забитого «спартаковцем» мяча.^[]
• 22 октября 1992 года, к десятилетию со дня трагедии, у западных трибун «Лужников» был установлен памятник «Погибшим на стадионах мира».
• 20 марта 2007 года телекомпанией НТВ был показан документальный фильм «Роковой гол» из цикла «Победившие смерть», рассказывающий о трагедии в «Лужниках»^[23].
• 20 октября 2007 года, в день двадцатипятилетия трагедии, в «Лужниках» состоялся матч памяти погибших между ветеранами «Спартака» и «Хаарлема»^[14].
• В октябре 2007 года в Нидерландах была опубликована книга об этой трагедии — «Drama in het Lenin-stadion»^[24].
• К двадцатипятилетию трагедии Андрей Алексин, Сергей Фисун и Антон Хабибулин записали песню под названием «Двадцатое число»^[25][26].
• В 2008 году телеканал ESPN Classic показал в Европе документальный фильм «Русская ночь, скрытая футбольная трагедия» (Russian Night, the Hidden Football Disaster).^[]
• В 2017 году было принято решение, что на домашнем стадионе «Спартака» — «Открытие Банк Арена» — будет установлена мемориальная доска, посвященная трагедии 1982 года^[27].
• В 2017 году группа Clockwork Times записала песню «20 октября 1982».^[]
• Мини-сериал «Давка-82. Тайная трагедия СССР»^[28] («Давка-82»^[29]), 2024, Premier, реж. Михаил Райхельгауз.

• Список трагедий на футбольных стадионах мира
• Памятник погибшим 20 октября 1982 года в «Лужниках»

• Двадцатое число — проект памяти погибших в «Лужниках» 20 октября 1982 года. Содержит список погибших с фотографиями, архив прессы и видеоархив о трагедии.