Эта статья входит в число хороших статей

Звёзды под дождём

Перейти к навигацииПерейти к поиску
Звёзды под дождём
Обложка первого книжного издания
Обложка первого книжного издания
ЖанрРеализм
АвторВладислав Крапивин
Язык оригиналарусский
Дата первой публикации1964
ИздательствоСредне-Уральское книжное издательство

«Звёзды под дождём» — повесть Владислава Крапивина, относится к ранним произведениям писателя. Впервые опубликована в 1964 году в журнале «Уральский следопыт», годом позже вошла в одноименный сборник издательства «Детская литература». Впоследствии издавалась в Болгарии, Польше, ГДР, ФРГ и Японии. Критики отмечали романтические мотивы, поэтизацию будничного, идею неодолимости мечты. В повести находили значимую для Крапивина проблему конфликта между детьми и взрослыми, связанного с противопоставлением эмоционального и рационального.

Действие происходит на улицах города под проливным дождем. Мальчику, чьё имя не называется, пришла в голову идея превращения обычного зонта в маленький планетарий: для этого необходимо сделать в зонте дырки, повторяющие созвездия (Большая Медведица, Кассиопея, Персей и другие). Юный астроном стремится поделиться своим «открытием» с прохожими. После нескольких неудач мальчик встречает близкого по духу человека, который оказывается известным исследователем Антарктиды. Учёный разрешает мальчику разрезать свой зонт.

Создание и публикации

Владислав Крапивин

Повесть относится к ранним[1] произведениям Крапивина. Произведение было написано в 1964 году[2][3] и опубликовано в журнале «Уральский следопыт» (№ 9) в том же году. Одноимённая книга вышла в сентябре 1965 года в издательстве «Детская литература»[4] (вместе с первой частью повести «Та сторона, где ветер»); по словам биографа А. Щупова, попытка «вторжения» в престижное издательство оказалась успешной: писатель, возможно, случайно встретившись в издательстве с редактором Л. Баруздиной, получил положительный ответ на следующий день[5].

В 1967 повесть вышла в Болгарии (в книгу также вошла первая часть повести «Та сторона, где ветер»), что стало первым переводом писателя на иностранный язык и первым изданием за рубежом[6]. Повесть издавалась в Польше (1967), ГДР (1971) (представители издательства «Kinderbuchverlag» встретились с Крапивиным в ноябре 1970 года, когда тот был в Веймаре в составе писательской делегации[7]), ФРГ (1973) и Японии (1984)➤.

Писатель, отвечая на вопрос читателя об идее «астрозонта», вспоминал, что прочитал о таком изобретении «очень давно в каком-то детском журнале послевоенных времен»[8][3]. Литературовед Е. Великанова отмечала, что инструкция по изготовлению астрозонта содержалась в «Детской энциклопедии», изданной в 1962 году; в отличие от повести, в ней говорилось о менее деструктивных способах: рисовании мелом и вышивании[8][3].

Сюжет

Идёт дождь. Промокший мальчик[9], чье имя не называется[10], садится в трамвай, говоря кондукторше, что едет до цирка. У него нет трёх копеек, и кондукторша, ворча, отрывает ему билет. Мальчик чувствует усталость и обиду: отец выгнал его из дома после ссоры; родственнице отца, строгой Веронике Павловне (женщина находится у них в гостях)[9], вдруг понадобился старый зонт, который мальчик проколол иголками, чтобы сделать звёздную карту[11]. Вероника Павловна назвала его действия «вандализмом»[12].

В трамвае он видит знакомую девочку и рассказывает о своем открытии[9]: можно превратить зонт в маленький планетарий[13], если сделать дырки, повторяющие созвездия (Медведицу, Кассиопею, Персей и другие). Идея возникла три дня назад, когда он на спор прыгнул с трёхметрового сарая и «поймал солнце» дыркой в зонте. Мальчик всё проверил и высчитал: небо вращается вокруг Полярной звезды и делает полный оборот за сутки; сейчас ему нужен зонт. Девочка даёт мальчику мел, чтобы нарисовать созвездия на зонте, но ей вместе с мамой нужно сходить. Мальчик садится в другой трамвай[9]; на передней скамейке он видит нарядного «красивого» капитана[12]. Суровый[13] военный капитан заявляет, что зонт – это несерьезно[14]; у каждой вещи должна быть задача, а поскольку есть более точные методы, то пользы не будет. Затем мальчик встречает двоих — молодого мужчину в очках («Шахматиста») и рабочего («Мастера»)[9][12]. Разговорчивые [13] спутники с интересом обсуждают затею, Шахматист говорит, что идея оригинальная, хотя «принцип довольно простой»[12], но их зонт оказывается не чёрным, а коричневым, поэтому нарисовать мелом не получается. Позже мальчик знакомится с малышом, который едет за сметаной; тот сначала пугается[9], а затем думает, что это новая игра[13] и просит нарисовать звёзды с лучиками[12]. Мальчик рисует ему на зонте большие звёзды (пятиконечные, восьмиконечные и т. д.)[9]

Он долго ждёт на остановке под дождем и в конце концов знакомится с девушкой и мужчиной, который оказывается её отцом. Они хотят дать мальчику зонт, чтобы тот укрылся от дождя (мальчик отказывается), и сразу понимают, что он хочет сделать[9]. По совету мужчины мальчик делает проколы, так как мел сотрётся и не будет видно против света[12]. Мужчина объясняет мальчику, что положение звёзд зависит не только от времени суток, но и от времени года, а в том месте, куда он едет, не будет Полярной звезды. Мальчик знает его фамилию, она ассоциируется с Антарктидой, «с книгами о дальних архипелагах, с... названиями морских ветров, с загадками звёзд и Земли»[9]. Мальчик называет его капитаном; мужчина отвечает, что он «в своём деле — капитан» и что он возьмёт с собой зонт, чтобы тот напоминал о «наших северных созвездиях». Капитан обещает привезти мальчику настоящий антарктический камень. Девушка отдаёт мальчику второй зонт; мальчик говорит Капитану, что его зовут Славка. Капитан с дочерью уезжают на трамвае[9], Славка шагает домой «по блестящему асфальту», смеётся и ловит «звёздные капли губами»[15].

Анализ и оценки

Литературный критик И. Мотяшов полагал, что писатель отстаивает «необоримость мечты». Мечта мальчика настолько сильна, что он не сдаётся и надеется на успех после того, как несколько человек, намеренно или без умысла, подвергают её испытаниям. По мнению Мотяшова, отсутствие пользы, декларируемое военным капитаном, очевидно и читателям, и самому Славке[16]. Тем не менее симпатии читателей на стороне мальчика, который привносит в мир мечту, красоту и созидание. В ребёнке, по выражению критика, «очень сильна неиспорченная обстоятельствами бытия истинная природа человека» (хотя таковыми могут быть не только дети). Мотяшов характеризовал военного капитана как «механического робота», духовно опустошённого по собственной вине; такой подход к жизни исключает случайности или «нелепые выдумки» и ограничивается научной картиной мира[14]. Критик счёл, что при внимании автора к напряжённому «внутреннему» действию, наличии глубокого смысла, произведению (как и повести «Брат, которому семь») недостаёт важного для детской книги «внешнего» действия[17]. Критик Л. Белая полагала, что «открытие», сделанное «влюбленным с небо и звёзды» мальчиком, всё же ведёт к настоящим открытиям, к пониманию того, что звёзды мало кому интересны. Критик сопоставила произведение с другой повестью Крапивина «Та сторона, где ветер» и усмотрела сходство в романтических мотивах, а также в описании конфликта между двумя мирами — детей и взрослых: мальчик не находит понимания даже среди близких и не принимает Веронику Павловну, которая считает, что у него «всё не как у людей»; Крапивин, по мнению Белой, выступает против «тупых, жадных обывателей», которым безразлична мечта. Тема конфликта присутствует на заднем плане и связана с детской беззащитностью, которая обусловлена зависимостью ребёнка от взрослых[18].

Литературный критик Б. Бегак посчитал важным стремление автора, понимающего, что такое мечта, рассказать о ней и детям, и взрослым. Бегак цитировал обращение Крапивина к читателям: существуют мечтатели, которые «любят звёзды, и ветер, и весь мир с громадными горами, океанами и тайнами, и высоту, в которую обязательно надо подняться». Как писал Бегак, обиженный маленький астроном в проливной дождь остаётся один на один со своей мечтой, ищет того, кому можно было бы о ней рассказать, и в конце концов встречает близкого по духу человека. По мнению критика, повесть близка гайдаровской «Голубой чашке», где имеется похожий сюжет и где тоже нет значительных событий (хотя с точки зрения смысла рассказ значимый)[19]. Публицист В. Мотяшов посчитал повесть «сложной, психологической, умной» и допустил мнение, что произведение не для детей. С точки зрения критика, Славка и «красивый» капитан являются антагонистами, воплощающими разные мировоззрения: рационализм и полезность, свойственные мышлению взрослых, и «инстинктивное чувство правды», присущее ребёнку. Мотяшов рассмотрел то, как открытие восприняли люди (дети и взрослые), с которыми мальчик делился своей идеей: Вероника Павловна, мать, девочка, Шахматист, Мастер, малыш, мужчина с дочерью. Критик сделал вывод, что открытие «безусловно и безоговорочно» признают дети, в том время как взрослые исходят из полезности той или иной вещи. Исключением стали два человека, мужчина и его дочь, которые сберегли в себе «детскую непосредственность» миропонимания, то есть готовность к восприятию нового, новых открытий[20]. Мотяшов, отвечая на возможный вопрос с позиций «красивого» капитана о том, есть ли польза для детей от такой «сложной» повести (которую они могут не понять), отметил, что «пафос, мысль, чувство» не менее важны для детского читателя, чем занимательность, увлекательный сюжет[21].

Литературный критик Н. Кузин отметил «поэтизацию будничного» в детском восприятии мира, своеобразную «„визуальную” поэзию жизни»: с высоты сарая большие облака напоминают мальчику жёлтые аэростаты, двор — поверхность планеты, наблюдаемой из космоса, «островки пыльной травы» — зеленый архипелаг, а бочка с дождевой водой — круглое озеро[22][23]. Кузин усмотрел в негативной портретной характеристике военного капитана (когда тот «допрашивает» мальчика) частое у Крапивина авторское вмешательство в восприятие своих героев, однако в данном случае оно непосредственно связано с душевным состоянием ребёнка и, возможно, совпадает с его ощущениями[24]; по мнению Кузина, автор выразил свою оценку тонко и без дидактизма[25].

Литературный критик А. Петухова, критически рассматривая нечастое появление или отсутствие взрослых в произведениях Крапивина, посчитала запоминающимся образ капитана, который помогает мальчику выполнить задуманное. В то же время критик отметила, что запоминается скорее его «сумасбродное и инфантильное» поведение, а не характер, хотя соглашалась с тем, что ребёнком оно будет воспринято положительно (учитывая воспитательные меры со стороны его родителей); по замечанию критика, речь идёт об порче вещи, созданной трудом[26][3]. Петухова предположила, что подобный энтузиазм в отношении детских фантазий связан с попыткой автора «приладить, приспособить мир взрослых к миру детей», которые в реальности друг с другом не сочетаются[26]. Литературовед Е. Великанова, полемизируя с реалистической точкой зрения Петуховой, утверждала, что такой подход упускает из вида «игру-в-вечное»: особый вид игры в произведениях Крапивина, в которой происходящее принимает космический масштаб. По мнению исследователя, детская «игра-в-вечное» (или «игра-миф») нацелена на «сверхреальное», на высшие миры; поэтому карта звёздного неба указывает на осмысление «основ бытия», что, в свою очередь, открывает героям будущее[27].

Крапивин относил повесть к числу «школьных» (нефантастических)[3]. На 2009 год повесть включалась в список рекомендованных произведений для внеклассного чтения в 6 классе (учебное пособие издательства «Просвещение»)[28].

Анализ Ю. Аникиной

Литературовед Ю. Аникина рассмотрела повесть с точки зрения значимой в творчестве Крапивина проблемы конфликта между детьми и взрослыми, связанного с противопоставлением эмоционального и рационального. Родители мальчика не относятся к нему как к индивидуальности, личности и отказывают ему в праве на мнение. Отец настаивает на «беспрекословном послушании», а мать всего лишь пытается смягчить ситуацию. В то же время, согласно Аникиной, мальчик романтически воспринимает мир и испытывает «тягу к совершению новых открытий»; ему требуются «атмосфера любви и признание» собственной личности[10]. В описании того, как подросток стремится рассказать о своем открытии и наталкивается на безразличие взрослых, Аникина усматривала обобщённое изображение детства, связанное с разным представлением о личности у детей и взрослых[29].

По мнению Аникиной, отношение взрослых, которые не понимают «непосредственность, эмоциональную искренность…любознательность» ребёнка, провоцирует внешний конфликт. Отец кричит на сына, когда тот спрашивает, зачем Веронике Павловне «большие цыганские серьги»; в другой раз, когда сын отвечает вопросом «зачем» на вопрос, почему он не разговаривает Вероникой Павловной, отец запрещает рассуждать и грозится «взяться за него»[30]. Кульминацией конфликта Аникина считала историю с проколом зонта, что взрослые посчитали порчей имущества, в результате чего отец выгнал сына из дома[31]. Как отмечала исследователь, внешний конфликт порождает внутренний: эмоциональная реакция в виде агрессии «направлена на самого себя», мальчик оказывается в суицидальном состоянии. Он безуспешно пытается заслужить признание окружающих, которые, по словам Аникиной, считают его фантазию совершенно бесполезной с практической точки зрения (первый капитан, Мастер, Шахматист)[13].

Согласно Аникиной, и внешний, и внутренний конфликты неожиданно разрешаются благодаря знакомству с Капитаном, уезжающим в Антарктиду. Разрешение внутреннего конфликта происходит через эмоциональный шок, что способствует преобразованию «внешнего конфликта из деструктивного в конструктивный»[15]. Аникина относила образ Капитана к крапивинским персонажам-взрослым, которые несут в себе «первозданную чистоту» мировосприятия (подобно Юле из «Оранжевого портрета с крапинками» и Яру из «Голубятни на жёлтой поляне»)[32]. Капитан, «выдающийся учёный и путешественник»[15], тепло общается с ребёнком, с чем тот ранее не сталкивался; его неоспоримый авторитет помогает мальчику обрести признание и субъектность, почувствовать «уверенность в собственных силах». Как заключала Аникина, писатель показывает внутреннее превращение ребёнка, изменение в его мировосприятии: «угрюмый безымянный» мальчик становится смеющимся Славкой. По замечанию Аникиной, его личностная идентификация символически выражается и в том, что он впервые произносит своё имя; автор намеренно не раскрывает имя героя на протяжении почти всей повести, не соотнося его с конкретной личностью[33].

Издания

Журнальные публикации

  • Крапивин В. Звёзды под дождём // Уральский следопыт. — Свердловск, 1964. — № 9. — С. 33—47. — Илл. Ю. Ефимова. — 110 000 экз.

Книжные издания

  • Крапивин В. Звёзды под дождём // Звёзды под дождём. — М. : Детская литература, 1965. — С. 129—175. — Илл. В. Петровой и Л. Петрова. — 100 000 экз.
  • Крапивин В. Звёзды под дождём. — М. : Детская литература, 1967. — 64 с. — (Школьная библиотека для нерусских школ). — Илл. В. Петровой и Л. Петрова. — 150 000 экз.
  • Крапивин В. Звёзды под дождём // Звёзды под дождём. — Петрозаводск : Карельское книжное издательство, 1968. — С. 178—242. — Илл. В. Петровой и Л. Петрова. — 120 000 экз.
  • Крапивин В. Звёзды под дождём // Баркентина с именем звезды. — Пермь : Пермское книжное издательство, 1972. — С. 73—107. — Авторский сборник. Илл. О. Коровина. — 50 000 экз.
  • Крапивин В. Звёзды под дождём // Трое с площади Карронад. — Свердловск : Средне-Уральское кн. изд-во, 1981. — С. 250—283. — Илл. Е. Медведева. — 75 000 экз.
  • Крапивин В. Звёзды под дождём // Собрание сочинений. Книга 25. Белый щенок ищет хозяина. — М. : Центрполиграф, 2001. — С. 256—295. — (Владислав Крапивин. Собрание сочинение в 30 томах). — Илл. Е. Пинаева. — 10 000 экз. — ISBN 5-227-01332-2.
  • Крапивин В. Звёзды под дождём // Звезды под дождем. — М. : Эксмо, 2005. — С. 5—40. — (Владислав Крапивин). — Илл. на обложке В. Савватеева. — 5000+8000 экз. — ISBN 5-699-13778-7.
  • Крапивин В. Звёзды под дождём // Штурман Коноплёв. — М. : Издательский Дом Мещерякова, 2015. — С. 185—221. — (БИСС. Крапивин). — Илл. Е. Медведева. — 5000 экз. — ISBN 978-5-91045-734-2.

Издания на иностранных языках

  • Krapivins V. Zvaigznes lietū : [латыш.] // Zvaigznes lietū. — Rīga : Liesma, 1969. — 144 с. — Zvaigznes lietū; Pret vēju. Пер. V. Kaņepe, R. Frankenšteini. — 15 000 экз.

Зарубежные издания

  • Крапивин В. Звезди под дъжда : [болг.] // Звезди под дъжда: Две повести. — София : Народна Младеж, 1967. — 176 с. — Прев. от рус. Г. Балючева, худ. М. Йовчева. — 13 100 экз.
  • Krapiwin W. Gwifzdy pod deszczem : [польск.]. — Warszawa : Nasza Księgarnia, 1967. — 52 с. — Пер. J. Pański, худ. B. Wróblewski.
  • Krapiwin W. Sterne unterm Regen : [нем.] // Sterne unterm Regen. — Berlin : Kinderbuchverlag der DDR, 1971. — 224 с. — Пер. K. Alexander, худ. K. H. Аppelmann.
  • Krapiwin W. Sterne unterm Regen : [нем.] // Die zerplatzte Riesenmelone. — Würzburg : Arena, 1973. — Пер. K. Alexander, L. Remane, худ. Г. Ленц.
  • Крапивин В. Звёзды под дождём : [яп.] // Та сторона, где ветер. Звёзды под дождём. — Токио : Ринонся, 1984年. — 238 с. — (Избранные произведения для подростков). — Пер. Ацуко Охаси, худ. В. и Л. Петровы.

Примечания

  1. ↑ Аникина, 2014, с. 60.
  2. ↑ Щупов, 2022, с. 546.
  3. ↑ 1 2 3 4 5 Великанова, 2010, с. 128.
  4. ↑ Щупов, 2022, с. 537.
  5. ↑ Щупов, 2022, с. 104.
  6. ↑ Щупов, 2022, с. 109.
  7. ↑ Щупов, 2022, с. 124.
  8. ↑ 1 2 Крапивин, 2003.
  9. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Крапивин, 2000.
  10. ↑ 1 2 Аникина, 2014, с. 60—61.
  11. ↑ Аникина, 2014, с. 62.
  12. ↑ 1 2 3 4 5 6 Мотяшов, 1967, с. 6.
  13. ↑ 1 2 3 4 5 Аникина, 2014, с. 63.
  14. ↑ 1 2 Мотяшов, 1965, с. 141—142.
  15. ↑ 1 2 3 Аникина, 2014, с. 64.
  16. ↑ Мотяшов, 1965, с. 142.
  17. ↑ Мотяшов, 1965, с. 143.
  18. ↑ Белая, 1966, с. 47.
  19. ↑ Бегак, 1966, с. 7.
  20. ↑ Мотяшов, 1967, с. 6—7.
  21. ↑ Мотяшов, 1967, с. 7.
  22. ↑ Кузин, 1976, с. 79.
  23. ↑ Кузин, 1983, с. 37.
  24. ↑ Кузин, 1971, с. 135—136.
  25. ↑ Кузин, 1976, с. 72—73.
  26. ↑ 1 2 Петухова, 1974.
  27. ↑ Великанова, 2010, с. 127—128.
  28. ↑ Великанова, 2010, с. 204.
  29. ↑ Аникина, 2014, с. 63—64.
  30. ↑ Аникина, 2014, с. 60—62.
  31. ↑ Аникина, 2014, с. 62—63.
  32. ↑ Аникина, 2014, с. 45—46.
  33. ↑ Аникина, 2014, с. 60—61, 64.

Литература

  • Белая Л. Писатель доброй мечты // Детская литература. — М., 1966. — № 5. — С. 46—47.
  • Бегак Б. А. Осторожно...романтика! // Детская литература. — М., 1966. — № 8. — С. 6—8.
  • Аникина Ю. А. Специфика конфликта в художественном мире В.П. Крапивина / Дисс. канд. фил. наук. Специальность 10.01.01. — русская литература. — Волгоград, 2014. — 166 с.
  • Великанова Е. А. Цикл «В глубине Великого Кристалла» В. П. Крапивина: проблематика и поэтика / Дисс. канд. фил. наук. Специальность 10.01.01. — русская литература. — Петрозаводск, 2010. — 290 с.
  • Крапивин В. П. Звёзды под дождём. Владислав Крапивин. Официальная страница писателя (1 января 2000). Дата обращения: 1 июня 2023.
  • Крапивин В. П. Ответы за 2003-... год. Владислав Крапивин. Официальная страница писателя (24 марта 2003). — OFF-LINE интервью с Владиславом Крапивиным. Дата обращения: 8 июля 2023.
  • Кузин Н. Г. Если видеть мечту умеешь... // Урал. — Свердловск, 1971. — № 7. — С. 131—137.
  • Кузин Н. Г. Живое пламя правды. Критические статьи. — Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1976.
  • Кузин Н. Г. Верность теме (Владислав Крапивин) // Диалог с временем: Литературно-критические статьи и очерки. — Свердловск : Сред.-Урал. кн. изд-во, 1983. — С. 33—44. — 3000 экз.
  • Мотяшов И. П. Каким быть? // Урал. — Свердловск, 1965. — № 4.
  • Мотяшов В. П. Ответ «красивому» капитану // Детская литература. — М., 1967. — № 3. — С. 4—7.
  • Петухова А. Е. Друг, которому семь // Детская литература: сборник статей / отв. редактор Д. В. Красновская. — М.: Детская литература, 1974. — С. 232—251.
  • Щупов А. О. Владислав Крапивин. — 2-е изд., перераб. и доп. — Екатеринбург: Сократ, 2022. — 560 с. — (Жизнь замечательных уральцев: вып. 9). — ISBN 978-5-6049016-2-5.