Зингер, Евсей Михайлович

Евсей Михайлович Зингер
Основная информация
Дата рождения	10 января 1911(1911-01-10)
Место рождения	Санкт-Петербург
Дата смерти	29 июня 1977(1977-06-29) (66 лет)
Место смерти	Новосибирск
Страна	СССР
Профессии	пианист, музыкальный педагог
Инструменты	фортепиано
Медиафайлы на Викискладе

Евсей Михайлович Зингер (10 января 1911, Санкт-Петербург — 29 июня 1977, Новосибирск) — советский пианист, педагог, выпускник Ленинградской государственной консерватории, профессор Новосибирской государственной консерватории. Один из основателей традиции высшего музыкального образования и культуры фортепианного исполнительства в Новосибирске.

Родился в 1911 году в Санкт-Петербурге, в семье помощника присяжного поверенного Михаила Евсеевича Зингера, проживающей на 4-й Рождественской улице, № 18^[1]. Окончил 11-ю Советскую единую трудовую школу (Ленинград, 1922—1927). Учился в Третьем музыкальном техникуме в классе фортепиано К. Р. Зельдович (3 курса, Ленинград, 1923—1927). Окончил фортепианное отделение исполнительского факультета Ленинградской консерватории (1927—1931) и Школу высшего художественного мастерства (аспирантуру) под руководством С. И. Савшинского (1934—1936)^[2].

Работал пианистом-ансамблистом Роскино (Ленинград, 1930—1934), в частности, руководил трио в кинотеатре «Спартак» (1932—1933) и кинотеатре «Агитатор» (1933—1934). Был пианистом-солистом Ленинградского Радиоцентра (1932—1934), пианистом-солистом и аккомпаниатором Концертно-зрелищного бюро Ленинградского областного управления театрами (1932—1933)^[2][3].

С 1936 по 1945 год преподавал в Саратовской консерватории, с 1938 года возглавлял кафедру специального фортепиано, в 1940 г. утверждён в качестве доцента.

В 1945—1946 годах — пианист-солист и концертмейстер музыкально-литературного лектория Ленинградской областной филармонии. В 1946—1950 годах — доцент кафедры истории и теории исполнительства Лениградской консерватории. Преподавал курс истории и теории пианизма, общий курс фортепиано, вёл педагогическую практику. Был уволен в разгар борьбы с космополитизмом^[4][5].

С 1952 по 1956 год — доцент Алма-Атинской консерватории.

С 1957 года — доцент Новосибирской консерватории. С 1958 по 1963 год — заведующий кафедрой специального фортепиано^[4], с 1958 по 1977 год — профессор Новосибирской консерватории. Преподаватель Новосибирского музыкального училища (1956—1965), Новосибирской специальной музыкальной школы (1970-е годы)^[2].

Вёл активную концертную деятельность, выступал сольно, с оркестром и в камерных составах. Владел обширным репертуаром, особое место в котором занимали произведения романтиков: Ф. Шопена, Р. Шумана, А. Скрябина^[4].

В консерваторские годы выступал в Ленинградской филармонии^[3]. В 1933 году гастролировал в Мурманске, Хибиногорске, Кандалакше, Сороке, Медвежьей горе, Петрозаводске и др.^[2]

В саратовский период для выступлений в Большом зале Саратовской консерватории он интенсивно готовил развёрнутые сольные программы с музыкой Рахманинова, Шопена, Шумана, Альбениса, Гранадоса, Прокофьева, Желобинского. Давал концерты в Пензе, Тамбове, Мичуринске^[6].

В годы войны работал в составе концертных бригад, выезжая с концертами в города Казахстана и Киргизии^[6].

Выступал в Ленинградской консерватории с сольными программами, в том числе монографическими концертами из произведений Шопена, Шумана^[6].

В Алма-Ате давал монографические скрябинские концерты, исполнял фортепианные концерты Чайковского, Рахманинова, Тактакишивили с симфоническим оркестром Алма-Атинской филармонии. Часто включал в программы новую музыку Казахстана: сочинения М. Койшибаева, М. Мендыгалиева, К. Кужамьярова, собственные фортепианные транскрипции на темы казахских опер^[6].

В Новосибирске давал сольные концерты, представлявшие широкую панораму произведений русской и западноевропейской классики, выступал с оркестрами Новосибирской консерватории и Новосибирской филармонии, принимал участие в циклах тематических концертов НГК им. Глинки: «Фортепианные сонаты Бетховена» (1962—1963), «Фортепианные сонаты Прокофьева» (1963—1964), «Из истории русской фортепианной сонаты» (1971) и др.^[7]

Евсей Зингер стоял у истоков камерного музицирования в Новосибирске. В сотрудничестве с Е. Шустиным и Л. Руханкиным он представлял масштабные циклы концертов камерной музыки, в рамках которых, среди множества других сочинений, были исполнены все скрипичные и виолончельные сонаты Бетховена. Сотрудничал с квартетом Новосибирской консерватории^[8].

Игра Зингера отличалась гибким, мастерским владением музыкальным временем, что приближало его исполнение к характеру человеческой речи. Естественность его фразировки способствовала ощущению непосредственности в высказываниях. Рояль у Евсея Михайловича звучал полно, ясно, красиво. Е. М. Зингер отдавал приоритет певучей фортепианной игре, что можно связать с его особым пристрастием к русской музыке и русской фортепианной школе. Напевность в игре Зингера органически сплеталась с речевым, декламационным началом. Рельефное воплощение всех мелодических элементов способствовало полифонической насыщенности исполнения. Для его игры были характерны объемность звучания, красочная дифференциация каждого фактурного слоя. Красочность звучания усиливала оригинальная и смелая художественная педализация. Зингер предпочитал играть масштабно, с преобладанием исполнительского «крупного плана», создавая у слушателя впечатление непрерывного развития музыкального материала. Логика развертывания музыкальной ткани устремлялась к кульминации, в которой Е. М. Зингер концентрировал эмоциональную «взрывчатость», яркую импульсивность. Импульсивная «точка» (известное выражение С. Рахманинова) определяла эмоциональный тонус окружающих её эпизодов и всей логики музыкального развития^[8].

Исполнительская деятельность Зингера носила яркий просветительский оттенок. Он выступал с редко исполняемыми и новыми сочинениями (пьесы Глинки, Даргомыжского, Балакирева, Лядова^[8], Соната А. Глазунова си-бемоль мажор^[6], произведения композиторов Армении, Азербайджана и других республик СССР^[9]). Созданный им цикл телепередач «Беседы у рояля» объединял его исполнительское мастерство и лекторский дар^[4][10].

Научная деятельность Е. М. Зингера отличалась интенсивностью. Он выступал на научных конференциях, в 1960 году первым из педагогов Новосибирской консерватории защитил кандидатскую диссертацию на тему «Из истории пианизма во Франции в XIX веке»^[4]. На её основе была опубликована монография «Из истории Фортепианного искусства Франции до середины XIX века» (1976 г.). Занимался изучением творчества А. Н. Скрябина. В Государственной библиотеке им. Ленина была депонирована монография «Фортепианное творчество Скрябина». Им были написаны статьи «Скрябин-пианист», «К проблеме исполнения фортепианных произведений Скрябина». Сотрудничал с Музеем Скрябина в Москве и «Шумановским домом» в Цвиккау. Автор очерка «Р. Шуман в русском и советском музыковедении», статьи «Фортепианные произведения Шумана в исполнении В.Софроницкого» (1970)^[4].

Выступал с музыкально-критическими статьями в периодической печати.

Был одним из первых исследователей истории музыкальной культуры Сибири, посвятив этому вопросу статьи «Из истории музыкального образования в Томске» (1962) и «Ленинградская государственная филармония в Сибири в годы Великой Отечественной войны» (1970)^[4].

В своих научных работах Зингер органично соединял подход ученого-историка, в совершенстве владеющего методом исторической науки, и подход ученого-исполнителя, столь же свободного в осуществлении исполнительского анализа. Это определило своеобразие и индивидуальность его научного метода^[11].

Евсей Михайлович Зингер утвердил в Сибири принципы петербургской фортепианной школы^[12], традиции Л. Николаева, С. Савшинского^[6]. Он привлекал внимание учеников и коллег к трудам С. Савшинского и воплощал в опыте его методы^[13]. Особенно близко ему было понятие «слышащей руки», выражающее примат внутренних представлений музыканта над физиологическими движениями^[13].

Инструмент создан потребностью выражения духовного мира человека, его эволюция отражает жизнь человеческого духа. Человек создал фортепиано, исходя из своих эволюционирующих эстетических потребностей, фортепиано, в свою очередь, создало пианистов в силу присущих ему качеств. Мыслящий, чувствующий и переживающий художник в процессе фортепианной игры сливается с инструментом. … Организм как бы очеловечивает тонкий и чуткий механизм, вовлекая его в творческий процесс исполнения.

— Е. М. Зингер. Опыт педагога (о книге С. И. Савшинского «Пианист и его работа»)^[13]

Е. М. Зингер уделял чрезвычайное внимание индивидуальному подходу в педагогике. В статье «Педагогические раздумья» он говорит о важности психологических аспектов в общении учителя и ученика, естественности их человеческих взаимоотношений, необходимости их «взаимного приспособления» друг к другу^[14]. Проявление уважения и доброжелательности к ученикам было для него основой доверия в педагогическом процессе^[8][13].

Индивидуальный подход предполагал разнообразие методов педагогического воздействия: гибкое применение различных видов педагогического показа^[a], силу слова, ассоциативный метод. Свои уроки Зингер строил свободно, не догматически, при этом разнообразие указаний подчинялось единому стержню, главной теме урока, необходимой для ясности восприятия указаний, большей лёгкости запоминания и последовательности развития^[13].

Е. М. Зингера беспокоила связь средней и высшей ступеней музыкального образования. Он говорил о важности отсутствия «форсирования» техники и «ломки» пианистического аппарата — животрепещущей проблемы для многих студентов, переходящих из училища в ВУЗ. Он настаивал на органичности и постепенности процесса художественного и технического совершенствования пианиста^[14].

В докладе «О воспитании советского пианиста», прочитанном в 1962 году в НГК им. М. И. Глинки, Е. М. Зингер указывал на то, что развитие самостоятельности, умения анализировать и обобщать собственный опыт являются важнейшими проблемами и задачами в воспитании студентов как высшего, так и среднего звеньев музыкального образования^[13]. Для достижения самостоятельности мышления Зингер предлагал следующие принципы:

• воспитание привычки регулярного труда
• восприятие функции педагога, как прежде всего указующего путь достижения цели
• формирование привычки максимального выполнения заданий педагога к уроку для воспитания у студентов самоощущения потребностей в собственном развитии
• наличие главной темы урока
• совместный с педагогом активный поиск решений^[13].

В ходе преподавания он стремился захватить и воодушевить ученика поэтической идеей, содержащейся в произведении. Веря в силу непосредственного воздействия музыки, Евсей Михайлович создавал на уроках атмосферу «обоюдной влюблённости» учителя и ученика в сочинение^[13]. Выражение поэтической идеи в фортепианных исполнительских средствах он рассматривал прежде всего через категорию индивидуального стиля композитора^[8]. Творческий эмоциональный порыв в его педагогике сочетался с требованием систематичности и внутренней дисциплины в процессе работы пианиста над собой^[8].

Е. М. Зингер вёл курс истории фортепианного исполнительского искусства в Новосибирской консерватории. Курс был насыщен показами за инструментом: Зингер демонстрировал историю фортепианной литературы в собственном исполнении. Информационное наполнение лекций Е. М. Зингер собирал по крупицам из различных источников. Многое он переводил сам из иностранной литературы, прекрасно владея французским и немецким языками^[b]. В качестве информационных первоисточников использовался нотный текст произведений. Е. М. Зингер акцентировал внимание студентов на «исполнительском» устройстве музыкальных сочинений. С такой точки зрения анализировалась фактура, динамика, агогика, ритм и другие выразительные средства. Исполнитель присутствовал на лекциях в лице учителя, подтверждающего свои суждения «показом» на фортепиано^[15].

Е. М. Зингер оказывал методическую поддержку музыкальным училищам городов Сибири, способствуя укреплению их связей с консерваторией. В ходе поездок в Омск, Кемерово, Томск, Барнаул, Улан-Удэ, Якутск, Красноярск, Иркутск Евсей Михайлович слушал игру перспективных учащихся, проводил уроки и мастер-классы, делился рекомендациями по поводу учебных программ и методики преподавания, давал концерты и читал лекции^[8].

Среди его учеников — композитор, пианист, педагог Макс Фишман, композитор Юрий Корнаков и профессор кафедры фортепиано Петербургской консерватории Олег Малов^[3]. В НГК его ученики — заслуженный деятель искусств РФ, профессор Д. Л. Шевчук; доценты Л. Н. Стремоусова, В. С. Свешникова, Л. П. Факторович^[4].

Похоронен на Заельцовском кладбище (квартал 42).

Архив Е. М. Зингера хранится в музее НГК им. М. И. Глинки^[15].

С 2020 года в Новосибирской государственной консерватории имени М. И. Глинки проводится Международный конкурс пианистов имени Е. М. Зингера^[16].

• Скрябин — пианист. — 1943. — Рукопись.
• Очерки по истории французского пианизма 30—40-х годов XIX века. — 1947. — Рукопись.
• Из истории пианизма во Франции в 30-е — 40-е годы XIX столетия // Научно-методические записки Новосибирской государственной консерватории — Вып. 1. — Новосибирск, 1958. — С. 109—144.
• Из истории фортепианного искусства во Франции (до середины XIX века): Дис. … канд. искусствоведения. — 1960. — Рукопись.
• Из истории фортепианного искусства во Франции (до середины XIX века): Автореф. дис. … канд. искусствоведения. — 1960.
• Из истории музыкального образования в Томске. — 1962. — Рукопись.
• Старейшее училище Сибири (к 70-летию Томского музыкального училища) // Сов. музыка. — 1963. — № 4. — С. 154—155.
• Опыт педагога (о книге С. И. Савшинского «Пианист и его работа»): Рец. // Сов. музыка. — 1963. — № 11.
• Дирижёр и его оркестр (о симфоническом оркестре Новосибирской филармонии и его дирижёре А. Каце) // Сов. музыка. — 1964. — № 11. — С. 109—111.
• Воспитательница пианистов (о педагоге Улан-Удэнской музыкальной школы В. Д. Обыденной) // Муз. жизнь. — 1966. — № 5.
• Педагог Тулунина (о педагоге Красноярского музыкального училища) // Муз. жизнь. — 1967. — № 9. — С. 19.
• Ленинградская филармония в Сибири в годы Великой Отечественной войны. 1941—1945 // Научно-методические записки Новосибирской государственной консерватории. — Вып. 5. — Новосибирск, 1970. — С. 61— 117.
• Шуман в русской и советской музыковедческой литературе. — 1970. — Рукопись.
• Фортепианные произведения Шумана в исполнении Владимира Софроницкого. — 1970. — Рукопись.
• К проблеме исполнения фортепианных произведений Скрябина // Проблемы исполнительства. — 1974.
• Из истории фортепианного искусства Франции: В помощь педагогу-музыканту. — М., 1976.
• Из прошлого и пережитого. — 1976. — Рукопись.
• Фортепианное творчество А. Н. Скрябина. — Рукопись. — Депонирована в НИО Информкультура гос. б-ки СССР им. В. И. Ленина.
• К проблеме исполнения фортепианных сочинений Скрябина // Сиб. муз. альманах — 2001. — Новосибирск, 2002. — С. 103—111.
• О прошлом и пережитом // Новосибирская консерватория — 50 лет: Материалы и документы. — Новосибирск, 2006. — С. 149—171.^[17]

• Отрадное явление в культурной жизни Кузбасса. — Кузбасс. — 1958. — 24 апр.
• Наши пожелания // Сов. Сибирь. — 1958. — 7 июня.
• Концерт молодых исполнителей // Сов. Сибирь. — 1958. — 3 сент.
• У рояля Лев Оборин // Сов. Сибирь, — 1959. — 1 марта.
• Широкое дыхание мелодий: К 150-летию со дня рождения Фредерика Шопена // Сов. Сибирь. — 1960. — 22 февр.
• Неиссякаемое мастерство пианиста // Веч. Новосибирск. — 1960. — 28 марта.
• У рояля Д. Башкиров // Веч. Новосибирск. — 1960. — 2 апр.
• Первый симфонический. // Веч. Новосибирск. — 1961. — 19 окт.
• Первая в России // Сов. Сибирь. — 1962. — 21 сент.
• Созвездие талантов // На вахте. — 1962. — 16 июня.
• Властелин чарующих звуков: К 125-летию со дня рождения Чайковского // Веч. Новосибирск. — 1965. — 7 мая.
• Ван Клиберн в Новосибирске // Сов. Сибирь. — 1965. — 19 июня.
• У рояля — Лотар-Шевченко // Веч. Новосибирск. — 1966. — 15 янв.
• Вечер бетховенской музыки // Веч. Новосибирск. — 1966. — 5 февр.
• Играет Дмитрий Башкиров // Молодость Сибири. — 1966. — 11 марта.
• Концерт старинной музыки // Сов. Сибирь. — 1966. — 24 апр.
• Вечер большой музыки // Соц. Якутия. — 1967. — 4 янв.
• Карло Декки в Новосибирске // Сов. Сибирь. — 1967. — 10 июля.
• Рэн Жианоли // Веч. Новосибирск. — 1968. — 20 апр.
• Пианист Зигфрид Штекиль // Веч. Новосибирск. —1969. — 25 сент.
• На концерте Святослава Рихтера // Веч. Новосибирск. — 1970. — 14 нояб.
• И мастерство, и вдохновение // Веч. Новосибирск. — 1971. — 23 нояб.
• Ленинградский ансамбль скрипачей // Веч. Новосибирск. — 1971. — 11 дек.
• Поэтично, проникновенно // Веч. Новосибирск. —1974. — 24 сент.^[17]

• Казахская народная песня «Агай-Когай»: Сб. для учащихся муз. школ // Сов. композитор. — Л., 1957.
• Сборник фортепианных пьес на казахские темы (совместно с А. Арононым). — Алма-Ата. 1966, 1968, 1969.
• Три пьесы для фортепиано: Прелюдия, Мазурка, Экспромт. — Рукопись.
• Маленькая сюита на чеченские темы. — 1956. — Рукопись.
• Музыка к водевилю Э. Лабиша «Пощечина». — 1951.^[17]

• Евсей Михайлович Зингер: К 100-летию со дня рождения : сборник статей. — НГК им. М. И. Глинки, 2010
• Рожкова Ю. А. Проблемы фортепианной педагогики в теоретическом наследии Е. М. Зингера — Новосибирск : НГК им. М. И. Глинки, 2022