История Великих Лук

Город Великие Луки известен с 1166 года. В истории России ему выпала роль опорного пункта в Западном порубежье, которую он выполнял на протяжении более чем восьми веков.

В 2016 году город Великие Луки отметил юбилейную дату — 850 лет со дня первого упоминания в летописи (1166 г.)^[3][4][5].

Славянские племена кривичей появились на территории Великолукского края в I тыс. н. э. (с V—VII вв.), сменив жившие здесь до этого восточно-балтийские племена, принадлежавших к Днепро-двинской культуре железного века (до V в.)^[6]. Памятниками, свидетельствующими об этом, расположенными поблизости Великих Лук, являются древнеславянские городища (деревни Васьково, Дергановское, Исаковщина, Полибино), а также неукреплённые поселения — селища с прилегающими к ним, так называемыми длинными курганами (бор Гиберта, Сенчитский бор, вокруг Колюбакской сети озёр, деревня Жигари—Стайки, комплекс Полибино). Только в Великолукском районе зафиксировано более 250 памятников археологии: 25 городищ, 37 селищ, 160 длинных курганов, 20 сопок, 6 жальничных могильников, несколько культовых камней^[7]. Об археологическом комплексе памятников «Городок на Ловати» — упоминается в публикациях: В. М. Горюновой, М. Н. Тихомирова, Г. С. Лебедева и других^[8].

Эта местность издревле находилась на геополитическом и этнокультурном стыке между Новгородскими и Псковскими землями. В Южном Приильменье и в бассейне реки Ловати В. В. Седовым отмечен процесс ассимиляции ильменскими словенами местных кривичей псковских^[9]. Когда в первой половине IX века ильменские словене образовали с северо-западной частью кривичей и чуди раннегосударственное объединение, называемое в арабских источниках «Славия», территория вошла в состав владений Новгородской Руси.

Великолукская провинция — отнесена из восточнославянских языков к южной подзоне среднерусской культурной зоны и к средневеликорусским западным «акающим» говорам псковской группы, в пределах преобладания юго-западных диалектных зон разговорного наречия. Письменный язык — великорусский (старорусский)^[10].

«Иногда среди предполагаемых дат основания поселения на месте Великих Лук встречаются и такие: 56 год до нашей эры, 961 год и другие. В древних легендах повествуется о том, что на Луках бывал киевский князь Олег, где кудесник Изур предсказал ему смерть от своего любимого коня; в 961 году княгиня Ольга крестила лучан; князь Святослав (сын Игоря и Ольги) набирал здесь себе дружину; в XI веке Ярослав Мудрый отдыхал здесь от путешествия по великому водному пути и так далее».

— Манаков А. Г., Кулаков И. С. Глава 8. В сфере влияния Великих Лук // Историческая география Псковщины (население, культура, экономика). — Москва, 1994. — С. 264.

Впервые упоминается в Новгородской летописи как город Луки на Ловати под 1166 годом^[11], когда киевский князь Ростислав I Мстиславич прибыл сюда для переговоров с новгородскими боярами (первое поселение — городище Городок на Ловати IX—XII веков, в 3 км от современного города, на правом берегу Ловати^[12]). Историк Д. Г. Хрусталёв связывает возникновение города с его пограничным положением с Полоцким княжеством, которое в XIII веке после недолгого сопротивления немецким колонизаторам в Ливонии затем попало под зависимость от литвы.

Луки (Великие Луки) упоминаются в одной из древнейших новгородских берестяных грамот № 675 (40-е — начало 60-х годов XII века). Перевод: «От (…) к Миляте. Брат Милята! В Киеве Бог был свидетель между нами: из твоих фофудий девять выговорил я себе. Таким образом, в Луках гривен шесть… Ты утверждаешь, что пришел в Суздаль, раздав в долг…»^[13][14].

В берестяной грамоте № 1005 (третья четверть XII века) Великие Луки упоминаются дважды^[15].

Известно также дошедшее легендарное предание: «…Из беглецов составилась шайка удалых разбойников — они нападали на суда, плывущие мимо, бились с дикими соседями, воевали с новгородцами. Между этими витязями особенно отличался наездничеством и богатырством Лука — муж великий и дородный. Тесно ему стало между удалыми холмитянами, и он, собрав своих молодцов, переселился за 70 верст вверх по Ловати. Между высокими холмами, где ныне город Луки, свил себе гнездо лихой ястреб. Отсюда, как стая хищных птиц, налетала его дружина на соседей, кривичей, новгородцев, полочан, литовцев, чудь, — не было пощады и прежним землякам холмитянам».

— Семевский М. И. Историко-этнографические заметки о Великих Луках и Великолукском уезде. СПб., 1857. С. 4—5

Сын новгородского князя Ярослава Владимировича, Изяслав Ярославич, был послан отцом в 1197 году княжить в Луки, НПЛ старшего извода пишет: «Изяслав бяше (был) посажен на Луках княжити и от Литвы оплечье Новгороду…». Первое летописное известие на 1198 год о наличии в Луках укрепленного места: «…На ту же осень придоша полочяне с Литвою на Лукы и пожьгоша хоромы, а лучяне устерегошася и избыша в город».

В 1200 году лучане самостоятельно совершили военный поход на леттов, выступив участниками борьбы за власть в прибалтийских землях^[16].

С XII века в составе Новгородской республики, но отличие от других новгородских земель сохранилось вплоть до XV века, когда были образованы податные единицы — пятины; Великие Луки, как и Ржева Пустая, не вошли ни в одну из пятин.

«Особое положение Лук в составе Новгородской земли обеспечивалось рядом обстоятельств: крепкие экономические позиции города, особенности его географического положения (труднодоступность с севера и юго-запада из-за болот, озёр и непроходимых лесов — с одной стороны, близость к границе — с другой) и этнические связи с Псковом (одна и та же группа славян — кривичи). Помня последнее, лучане говорили: Душа на Великой, сердце на Волхове».

— Манаков А. Г., Кулаков И. С. Глава 8. В сфере влияния Великих Лук // Историческая география Псковщины (население, культура, экономика). — Москва, 1994. — С. 264-265.

В 1210 году новгородский посадник Дмитрий Якунич прибыл в Луки с новгородцами для строительства укреплений первой крепости. Тогда же Мстислав Мстиславич Удатный, в то время будучи князем Новгородским, назначил своего младшего брата Владимира Мстиславича на княжение в Великие Луки (сохранив титул «Псковский») — ставшего одним из первых, после Изяслава, прославившихся подвигами князей Великолукских^[17].

Крепость теперь имела очень важное стратегическое значение как надежный форпост обороны новгородской границы от литвы и суздальцев. Лучане не раз с новгородцами и псковичами дают отпор и совершают походы на Литву (знаменитая битва при деревне Ходыни на Ловати). С самого начала своего существования Великие Луки географически оказались на стыке между Новгородским, Псковским и Полоцким княжествами, и поэтому город был постоянно втянут в междоусобную княжескую борьбу и борьбу с литовцами. За период XII—XV вв. ратникам-великолучанам пришлось участвовать в 56 сражениях на стороне Новгорода, оправдывая тем самым слова летописи, «от Литвы оплечье Новгороду».

Отсюда открывалась дорога к Смоленску и Пскову, а через Торопец на верхнюю Волгу, Тверь и саму Москву. Недаром за воинские заслуги город также называли и «предсердием Москвы», — он исполнял роль сторожевого Западного пункта Российского государства… Часто разорялся, горел, но потом вновь восстанавливался из руин, сохраняя при этом своё имя. Весь XIII век ратники Лук не раз участвовали в походах и сражениях, в том числе и в знаменитом Ледовом побоище на Чудском озере в апреле 1242 года, и в битве на Жижицком озере в 1245 году.

Со временем город становится не только военной крепостью, но и значительным торговым городом: удобным перевалочным центром, оказавшись на бойкой торговой дороге между Новгородом и Ганзой. Входил в состав Ганзейского союза.^[] Вероятно, по мнению краеведа В. В. Орлова, также имел и своё особое управление — в одной из городских башен, Воскресенской, висел вечевой колокол.

В 1406 году Луки обрели титул «Великих»^[18]. С начала XV века, когда они были захвачены Витовтом (1405), по договору Новгорода с Литвой — Русь и Литва владела городом совместно («а на Луках наш тиун, а ваш другии: суд им напол»). В 1478 году, когда Иван III взял Новгород, Великие Луки, как и вся Новгородская земля, подчинены Московскому княжеству.

Оболенский-Лыко Иван Владимирович в 1478 участвовал в Новгородском походе, а после покорения Новгорода Великого был назначен наместником в Великие Луки, но начал так притеснять и беззастенчиво грабить его жителей, что те стали разбегаться, в том числе в Тверское княжество, за границу, в Литву и прочее, а некоторые написали жалобу великому князю. <…> Но бывший наместник тогда решил, не отдавая долгов, перейти на службу, уйдя от Ивана III к князю Борису Васильевичу, пользуясь старой боярской привилегией свободы службы. Иван III, однако, больше не признавал этого принципа и приказал своим людям силой захватить Оболенского в его вотчине и в оковах доставить в Москву на суд, что и было исполнено. <…> Иван III нарядил суд, и Оболенскому-Лыко пришлось выплачивать обиженным всё, что взял у них неправдой.

— Оболенский князь Иван Владимирович Лыко // Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. — СПб.: 1896—1918.; См. также Г. В. Вернадский Россия в средние века. Глава IV, п. 1. ПСРЛ, 6, 222.

В 1480 году Великие Луки были взяты и разорены восставшими братьями Ивана III, боровшимися за сохранение своих удельных прав. На время они сделали Великие Луки своей основной базой и обратились отсюда за поддержкой к великому князю литовскому. Однако, не найдя ожидаемой поддержки ни от него, ни в русских землях, в итоге примирились со старшим братом и помогли ему во время стояния на Угре.

К концу XV столетия Великие Луки вошли в единую оборонную линию русских крепостей между Смоленском и Псковом и стали важным центром сбора русских войск. В 1493 году «повелением великого князя Ивана Васильевича, поставиша град древян на Луках на Великих по старой основе»^[19]. Во время начального этапа Ливонской войны здесь находилась ставка Ивана Грозного (с 1558 г). С 1563 года Великие Луки, наряду со Смоленском, являлись сборным пунктом русских войск для похода на Полоцк. В XVI—XVII веке существовала стрелецкая слобода.

К середине XVI века в городе насчитывалось более 1500 дворов, из которых около 300 — находилось на территории торгово-ремесленного посада^[21]. В 1565 году после разделения царём Иваном Грозным Русского государства на опричнину и земщину город вошёл в состав последней^[22][23].

Папский нунций в Речи Посполитой в 1563—1565 годах кардинал Коммендоне в своих письмах называл Луки того времени одним из самых крепких городов Московии, наряду с Новгородом Великим, Псковом и Торопцем^[24]. По сведениям некоторых участников осады в августе-сентябре 1580 г., по своим размерам превосходил Вильну не менее чем в два раза; в то время город насчитывал пять тысяч домов и сорок церквей^[25].

В результате осады Великих Лук 1580 года Великолукская крепость была взята польско-литовскими войсками короля Стефана Батория^[27]. Однако в первом сражении русские ратники нанесли серьёзное поражение польскому войску. В ходе боя противник потерял около 10 тысяч человек, было захвачено королевское знамя, а сам Баторий чуть не попал в плен. Великолучане защищались до последнего воина, и тем самым помогли Пскову, куда Баторий отправился после Великих Лук. В 1583 г. по Ям-Запольскому миру город был возвращен России.

«…Учинили позорное и великое убийство. Они не обращали ни на кого внимания и убивали как старых так и молодых, женщин и детей… Все заняты были убийствами и грабежом, так что никто не тушил пожар. Огонь охватил всю крепость и спасать более было нечего. Когда огонь дошел до пороха, то погибло разом 200 человек; 36 пушек сгорело и несколько сот гаковниц, несколько тысяч ружей и других ценных вещей; денег, серебра и шуб весьма много, так что мало досталось, кроме разве платья и денег, взятых с убитых».

— Дневник осады и взятия Велижа, Великих Лук и Заволочья с 1-го августа по 25 ноября 1580 г., веденный Лукою Дзялынским, старостою Ковальским и Бродницким // Дневники второго похода Стефана Батория на Россию (1580 г). — М., 1897.

В Смутное время город вновь оказался в зоне боевых действий. В начале XVII века город занимали войска Лжедмитрия I, затем Лжедмитрия II, в феврале 1609 года освобождены М. Скопиным-Шуйским. Совершались набеги отрядов пана А. Просовецкого, донских казаков во главе с полковником А. Лисовским, Г. Валуева. По сообщению псковских летописей за 1610 год отмечалось, что уроженец великолукской земли воевода Григорий Леонтьевич Валуев с отрядом «пришел от короля из-под Смоленска, Литвы и детей боярских русских собрав; и пришед в нощи искрадом, Луки Великие высек, многое множество православных християн, и выжег»; в память о нём дошла пословица: «Кому от чужих, а нам от своих». Далее «Бельский летописец» пишет: «…О луцком взятье. Того же года посылал из Торопца князь Семен Васильевич Прозоровский под Луки Великие на литовских людей товарища своего князя Семена Гагарина с ратными людьми разных городов. И князь Семен Гагарин пришел под Луки Великие изгоном, и Луки Великие город взял… и Луки Великие выжгли. И русские люди с Лук Великих разошлись по городам Московского государства, а Луки Великие покинуты пусты и без остатков». В 1611 году город совершенно разрушен. По описанию очевидца «на месте Великих Лук было тогда обширное пепелище; кое-где виднелись развалины домов, обвалившиеся валы крепости, обожжённые колокольни и церкви»^[28].

С 1619 года велись работы по восстановлению военно-оборонительных сооружений на левом берегу реки Ловать, в которых участвовали присланные в город по указу царя Михаила Федоровича казаки (потомков которых называли «казачьими недорослями»), уездные крестьяне и прочие, руководил организацией работ воевода Г. Кокорев. Они снова построили деревянные рубленые стены длиною 528 саженей с 9 глухими и 2 проезжими башнями. В 1627 году стольник В. А. Измайлов составил смету на строительство укреплений в Луках Великих, «как городу новому быть и острогу». Для строительства крепости-острога был послан князь Ф. А. Елецкий^[29].

В Смоленской войне 1632—1634 гг. участвовали и великолучане — велено было воеводам «дворян и детей боярских и казаков… лучших людей» послать под Смоленск. Великолучане участвовали в битве под Невелем, закончившейся победой русских. На следующий год лучане отбили поход литовцев под Себеж^[29].

Данные приправочных книг 1619/1620 и 1622/1623 гг. свидетельствуют, что к середине XVII века в городе оставалось всего 217 дворов. По сведениям переписной книги 1627 года, насчитывалось уже 758 дворов, в том числе в посаде находилось 98 дворов, в которых проживали 104 дворовладельца^[30]. С 1646/47 г. посад к тому времени увеличился до 180 дворов, в которых было учтено 524 дворовладельца^[31].

Народное восстание 1650 года, охватившее Новгородскую и Псковскую земли, затронуло и Великолукский край. Так, 4 августа 1650 года митрополит Новгородский и Великолуцкий Никон писал царю: «…А твоя государева вотчина около Пскова, и в Новгородском уезде в Шелонской и в Вотцкой пятинах, и в Луцком уезде, и в Пустой Ржеве многие люди, дворяне и дети боярские и их жены и дети посечены, и животы (имущество — Прим.) их пограблены и села и деревни пожжены, а иные дворяне, и дети боярские, и стрельцы, и казаки, и всяких чинов люди на твоей государевой службе подо Псковом и по дорогам от псковских воров побиты. <…> И твоя государева вотчина пустеет, и посадские людишки и крестьянишки бредут врознь»^[32].

По переписи 1678 года на посаде оказалось всего 137 дворов с 335 дворовладельцами. Однако значительная часть, около 60-70 %, всего населения — это были служилые люди, пушкари, стрельцы, казаки^[31].

В грамотах упоминались существующие монастыри: Великолукский Троицкий-Сергиев мужской монастырь (ранее XVI в.); Великолукский Вознесенский женский монастырь (1675 г.); Морипчельский Успенский мужской монастырь (до 1611 г.); Великолукский Введенский женский монастырь (до 1611 г.); Великолукский Ильинский мужской монастырь (до 1611 г.); Кулебацкий Успенский мужской монастырь (1686 г.); Рышков мужской монастырь (1695 г.)^[33].

Город в разное время посещали многие исторические деятели: царь Иван IV Грозный, неоднократно бывали император Пётр I Великий, императрица Екатерина II Великая, императоры Александр I и Николай I, последняя российская императрица Александра Фёдоровна.

В Москве, в Кремлёвском Георгиевском зале, среди названий прославленных воинских частей и имен Георгиевских кавалеров, — упомянут 12-й пехотный Великолукский полк (образованный 17 января 1711 года).

В 1724 году Пётр I подписал указ об объявлении Великих Лук портовым городом. В Великих Луках была построена речная пристань, и это непосредственно сказалось на развитии торговли^[].

По приказу царя Петра I по чертежам известного математика Л. Ф. Магницкого была построена новая Великолукская крепость. С 1727 года центр Великолукской провинции Новгородской губернии.

6 июня 1758 года открылось Духовное училище^[34].

В 1772 году (после первого раздела Польши, из вновь присоединённых земель) была создана Псковская губерния (центром губернии был город Опочка), в неё были включены две провинции Новгородской губернии — Псковская и Великолуцкая. В XVIII веке через город прошёл Белорусский государственный тракт^[].

В период Отечественной войны 1812 года Великие Луки — крупная тыловая база русских войск, прикрывающая подступы к Санкт-Петербургу и Пскову. Сформированные в городе части народного ополчения героически проявили себя в сражении за освобождение Полоцка. Ополченцы первыми ворвались в город, где укрепилась 30-тысячная французская армия маршала Сен-Сира и, как доносил П. Х. Витгенштейн, они «дрались с таким отчаянием и неустрашимостью, что ни в чём не отставали от своих товарищей — старых солдат, а тем паче отлично действовали колоннами на штыках»^[35]. 8 (20) июля 1812 в Великих Луках Н. П. Румянцев и Ф. Сеа Бермудес подписали Российско-испанский союзный договор^[36].

Традиционной отраслью промышленности XIX века была кожевенная: 55 % кожевенной продукции по Псковской губернии давал Торопец, 25 % — Великие Луки, 20 % — Псков. В 1846 г. работали 6 щетинных заводов в Великих Луках^[38].

По сведениям «Топографических известий» в Великих Луках в 60-е гг. XVIII в. находился 671 купец. По подсчетам В. Н. Яковцевского в Великих Луках в это время насчитывалось 643 купца, 24 из которых были 1-й гильдии, 39 — 2-й и 580 — 3-й^[39]. По данным М. Я. Волкова в 1722—1726 гг. из 14 кожевенных предприятий 4 были купеческими. В Великих Луках на занятии торговлей в 1788 г. специализировалось 107 человек, на производстве — 81 человек (из них 39, то есть 48 %, были связаны с кожевенным производством). Массовым потребителем продукции этого промысла на рубеже XVII—XVIII вв. были служилые люди, значительный контингент которых располагался в городе^[40]. В 60-е гг. XVIII в. великолукское купечество обеспечивало («покупало и подряжало») как проходящие армейские полки и команды, так и местный пограничный батальон и артиллерийскую команду^[41]. В XVII в. великолукские купцы были одними из основных покупателей соли в Старой Руссе. И уже в 40—50-е гг. XVIII в. в город вывозилось от 9 до 41,5 тыс. пудов соли^[42]. В «Ведомостях» за 1797—1803 гг. отмечен один великолукский завод, на котором в разные годы работало от 40 до 93 рабочих^[43], при среднем по России — 5—7 работников на предприятие. На нём могло быть выпущено продукции на 3—7 тыс. рублей^[44]. На заводах купцов 2-й гильдии было задействовано от 5 до 15 человек, а «когда требовалось, то и больше». Крупными считались заводы 60 саженей в «длинину» и 40 саженей в «поперечник». Такими владели великолукские купцы Сергей Ломакин, Василей Невлянинов, Авраам Попов, Василей Лукашов и Яков Мошин. Размеры завода Макария Невлянинова — 60 на 30 саженей (то есть 129,6 на 64,8 м)^[45].

Из описания старинного торгового водного пути: «…Из Великих Лук по реке Ловати ходят суда-водовики до Новгорода и Санкт-Петербурга, в которых весною грузу бывает по 400 пуд и более, а в межень по 200 пуд и менее. На оных отправляются от здешних купцов юфть, лен, пенька, а от помещиков разный запас и хлеб. В вышеупомянутых порогах во время прохода судов с товарами весною, а особливо в межень, от мелководья и от множества камней бывают немалые остановки и приключаются многие повреждения судам, и товарам подмочка. Порожние суда назад не возвращаются. В пригороде Холму нагружаются суда товарами от Торопецких купцов»^[46].

По ней постоянно сплавляли лес. И в Рябиках (ныне часть Великих Лук), на так называемом «сплаву», находился лесопильный завод великолукского купца В. А. Вяземского^[47].

В Псковской губернии, накануне реформы от 19 февраля 1861 г., отчетливо выделялась группа юго-восточных уездов с резким преобладанием барщины: в Великолукском уезде процент оброчных крестьян достигает 91,6 %. Причем дореформенные наделы крестьян здесь были наименьшими в губернии (на 14,5 % меньше среднегубернского уровня, то есть 4,3 десятин на душу). После отмены крепостного права великолукские помещики сохранили за собой 58 % всей земли. В связи с низкими урожаями, крестьяне вынуждены были арендовать землю у своих бывших господ на самых кабальных условиях^[48]. Доктор Л. А. Маровский, обследовавший Великолукский уезд в 1870 году, писал: «Крестьяне в домах, многие уже с масленицы, не едят хлеба. Да и тот хлеб, что ели они, был ржаной с мякиной, кострой и песком от жерновов, высеченных из песчаных камней. Такой хлеб хрустит на зубах, и я часто видел у крестьян стертые, как бы опиленные зубы. Но весной крестьяне и этого хлеба не знают и не бывают никогда сыты. Вместо хлеба они едят лепешки из корней водяного подорожника». Сохранилась таблица конца XIX века о незначительном количестве скота на одну ревизскую душу по Великолукскому уезду: лошадей — 0,7; крупного рогатого скота — 0,9; свиней — 0,3; овец — 0,4; коз — 0,2.

«Ранее упоминалось уже о свирепости и бесшабашности здешних помещиков в конце прошлого века. Образчиком которых служил Григорий Михельсон, недоросль, ещё в 1800 годах сделал все возможное для крушения благосостояния, оставленного отцом; помещик самых диких свойств, он совершал набеги на Великие Луки и Невель, причем пускал в ход даже дарованные отцу пушки; тучею носились по улицам городов михельсоновцы; купцы запирали лавки, женщины скрывали детей и прятались сами, так как не было суда и расправы над именитым баричем. Таких людей здесь было много, и архивные дела хранят множество дел возмутительнейшего свойства… Десять лет, лютый помещик Алексей Орлов, безнаказанно грабил соседа своего Василевского. Отбивал у него скот, увозил рожь, хватал и насиловал девушек; тщетно Василевский искал суда, Орлов сек заезжавшего к нему для допроса исправника, и то побоями, то подачками замазывал рты корыстолюбивым подьячим. Случайно сошлись они на молитве в церкви Св. Троицы; „Не молись“, — говорил Алексей Орлов, гордо сидевший на стуле у левого клироса, стоявшему на коленях и молившемуся Василевскому, — „Не молись иконе, а помолись мне: захочу — помилую, захочу — сгублю“, и народ затрепетал, услышав кощунство… В то время, когда помещик Григорий Савоскеев, поколотивший в 1760 году секунд-майора Лаврова, в 1765 душит и нещадно дерет за волосы бургомистра городового магистрата и выбивает в его доме все оконные стекла, известный уже нам секунд-майор Лавров, пылая злобою и отуманенный винными парами, собрав дворовых людей своих, всего до 100 человек, с дубьем и рогатинами делает набег на имение жены Савоскеева, ругает последнюю, бьет её по щекам немилосердно, приказывая челяди грабить село и бить всякого противящегося смертным боем. Избитая, полунагая помещица, бежит в соседнее имение версты за три, а победитель, нагрузив несколько возов пожитками соседки, везет их к себе как трофеи победы, присоединив к ним баб и девок Савоскеевских — яко пленных».

— Случевский К. К. Великие Луки // По Северо-Западу России. Т. 2: По Западу России. 2-е изд. СПб., 1897. С. 262, 267; Семевский М. И. Историко-этнографические заметки о Великих Луках и Великолукском уезде. СПб., 1857. С. 132-136.

В Великолукской земле был зафиксирован женский глухой косоклинный сарафан (или ферязь) с ложными рукавами, во время работы их завязывали за спиной. Обычно шился из синего домотканого холста или из набойки. Женские рубахи были двух типов — с поликами и без поликов. Шились из белого холста и украшались вышивками, выполненными красными и черными нитками, обычно, крестом (или также тамбурным швом). Вышивка делалась по поликам, вороту и манжетам. Применялся как геометрический, так и растительный орнамент^[52].

В Великолукском краеведческом музее (Инв. № ИК 2450, длина 123 см, конец XIX в.) сохранился домотканый сарафан с «грудинкой», сшитый вручную из набивного холста синего цвета, на фоне которого желтые кружки с точками, зигзаги и кольца зелёного цвета. Состоящий из шести прямых полотнищ. «Грудинка» и проймы обшиты полосой красного цвета. Спереди застегивается на одну пуговицу.

«…В городах Торопце и Великих Луках, до сего времени, сохраняются в женском костюме свои особые наряды, совершенно чуждые другим городам губернии; эти головные уборы, обыкновенно дорогие, усыпанные жемчугом и драгоценными камнями, переходя из рода в род, служат праздничным убором горожанок»^[53]. Декоративными головными уборами жительниц Великих Лук (XVIII—XIX вв.) — служили повойники или кокошники. Кокошники делали из картона, обтягивали парчой и расшивали жемчугом. Они представляли собой цилиндрические головные уборы «в виде плоскодонной круглой шляпы», «полями» которой служили четыре жемчужных «забора» или «ряски» — поднизи (само название «ряска» здесь распространилось с поднизи на весь кокошник). Чтобы жемчужные ряски топорщились, как «поля», жемчуг нанизывали на конский волос. Волосы под кокошниками скрывал шёлковый платок, от которого до шеи спускался жемчужный позатылень (отсутствовавшие у девичьего головного убора: «коса, убранная в ленты, из-под шляпы ниспадала на спину»). Аналогичные великолукским головным уборам зафиксированы и к северу-востоку, в Новгородской губернии (см. старорусский головной убор^[54]).

В XIX веке через Великие Луки проходили почтовые тракты^[56]: Новоржевский, Торопецкий и Великолуцко-Витебский. В 1901 году через город проложена Московско-Виндавская железная дорога (Москва — Ржев — Рига — Виндава); в 1907 г. Бологое-Полоцкая железная дорога.

• 
  Окрестности Великих Лук в 1780 году
• 
  Топографическая карта окрестностей Великих Лук по сведениям 1867 года
• 
  Топографическая карта окрестностей Великих Лук по сведениям 1928 года
• 
  План города Великие Луки (начало XX в.)

• 
  План города Великие Луки (1927 г.)
• 
  Предвоенный вид с воздуха на остров Дятлинка и крепость Великих Лук (1941 г.)
• 
  Общий обзорный вид с воздуха на предвоенный город (1941 г.)
• 
  Предвоенный вид с воздуха на железнодорожный вокзал Великих Лук (1941 г.)

1 ноября 1905 года Псковский губернатор сообщал: «Главнейшими центрами, где политическая жизнь достигала наиболее крупного развития, являются два города: Псков и Великие Луки, первый с населением в 30 тысяч и второй с населением около 10 тысяч. Как в том, так и в другом городах имеются крупные железнодорожные мастерские с количеством рабочих в Пскове около 1000 человек и в Великих Луках до 3000. В обоих городах миллионные железнодорожные сооружения».

— Иванова П. Е. Великие Луки. Справочник для туристов. Л., 1968

Первая мировая война

В годы Первой мировой войны Великие Луки — тыловой город, здесь находились лазареты для раненых. В августе 1915 г. по заказу Артиллерийского ведомства Военного министерства великолукские мастерские стали изготовлять корпуса для фугасных гранат.

В 1918—1919 гг. Великие Луки были прифронтовым городом. Были сформированы и отправлены на фронт Великолукский красноармейский полк имени Бебеля, затем второй пехотный полк, отряды Красной Армии имени Великолукского и Богородицкого Советов, 1-я легкая батарея, 1-я Великолукская крепостная и крестьянские роты, конвойная команда, бронепоезд и другие подразделения^[29].

Гражданская война

В период Гражданской войны и оккупации Пскова (германскими войсками, а затем отрядами Булак-Балаховича) Великие Луки исполняли роль губернского города. В который временно были перемещены советские губернские и уездные учреждения, одно время здесь работало даже эвакуированное правительство Советской Латвии. В городе и окрестностях дислоцировались тыловые красноармейские части.

Межвоенное время

С 1927 года город Великие Луки стал назначенным центром новообразованного Великолукского округа.

За свою историю город разрушался несколько раз, а во время Великой Отечественной войны был фактически стёрт с лица земли. Тридцать три дня, в июле — августе 1941 года, продолжалась героическая оборона города на Ловати. 18—21 июля город находился в руках гитлеровцев, но был на время отбит^[57].

В боях за Великие Луки совершили подвиги и погибли шестнадцатилетний боец-ополченец Василий Зверев, Михаил Русаков, Александр Попов и многие другие. Под Великими Луками в феврале 1942 года совершил подвиг, аналогичный подвигу Ивана Сусанина колхозник деревни Куракино Матвей Кузьмин. Совершил героический подвиг Александр Матросов — закрыв своей грудью амбразуру вражеского дзота у деревни Чернушки.

В годы немецкой оккупации, начавшейся 25 августа 1941 года, действовали подпольные организации, продолжая борьбу с врагом. Подпольные группы были созданы на паровозо-вагоноремонтном заводе и в городской типографии, в локомотивном депо и на электростанции. Немцы выследили подпольщиков и большинство из них (около ста человек), после истязаний были расстреляны. К декабрю 1941 года в районе Великих Лук и в соседних районах Калининской области (с 1990 г. переименован в г. Тверь) уже действовали 55 партизанских отрядов и 32 диверсионные группы численностью более 2000 человек^[29].

За три года своей боевой деятельности (август 1941 — июль 1944) Великолукские партизаны вместе с основной массой населения оккупированных районов вели ожесточенную борьбу с немецко-фашистскими захватчиками. За этот период партизанами спущено под откос 751 воинский эшелон врага, 15 бронепоездов, уничтожено 552 паровоза, 6098 вагонов и платформ, подбито 3048 танков и автомашин, взорвано и сожжено 1309 железнодорожных и шоссейных мостов, 39683 рельсы, разрушено 546 километров телефоно-телеграфных линий связи, разгромлено 86 гарнизонов противника, истреблено 46482 немца, ранено 27712, взято в плен 1164 фашиста.

— Иванова П. Е. Великие Луки. Справочник для туристов. Л., 1968

17 января 1943 года в ходе Великолукской наступательной операции (24-25.11.1942 — 20.01.1943) Красной армии город был освобождён. Впервые гитлеровские войска попали, практически одновременно, в два «котла» — под Сталинградом и под Великими Луками. Окружённые соединения и части были уничтожены или сдались в плен, и под Сталинградом и в Великих Луках. Уличные бои за освобождение Великих Лук были настолько ожесточёнными, что город прозвали «Малым Сталинградом».

Г. К. Жуков о Великолукской операции сказал так:

Сражение в районе Великих Лук, которое иногда не без основания называют Сталинградской битвой в миниатюре, вошло в летопись Великой Отечественной войны как одна из успешных операций. Своими действиями части и соединения 3-й Ударной армии притянули на себя и сковали на довольно узком 50-километровом фронте в общей сложности до 10 дивизий противника, не позволив использовать их на других направлениях.

— ^[35]

Было награждено более 14 000 бойцов и командиров, а маршал К. К. Рокоссовский награждён двумя Золотыми Звёздами. Более 20 земляков стали Героями Советского Союза^[35].

Как отмечала районная чрезвычайная комиссия в акте от 27 декабря 1944 года: «…территория 12 сельсоветов превращена в пустыню, сожжены и разрушены 348 сел и деревень, в них 6978 жилых и хозяйственных построек». Ущерб оценивался в один миллиард семьсот тридцать миллионов рублей. Из призванных в Красную Армию около 35 тысячи человек: погибли — 8650 человек на фронтах, около 200 партизан и 56 подпольщиков; расстреляно и замучено 8325 мирных жителей (то есть каждый седьмой житель). После освобождения Великие Луки лежали в руинах, из 3391 дома — 3083 были разрушены или сожжены^[35].

Трудовой героизм великолучан, их энтузиазм, горячее желание восстановить разрушенное войной, возродили город на Ловати. Главным восстановителем города стал созданный правительством трест «Великолукстрой». В 1945 году Великие Луки были включены в число 15 древнейших городов, подлежавших первоочередному восстановлению. Перед Великой Отечественной войной численность городского населения перешагнула 50 тысячный рубеж. В годы войны население сократилось до 5 тысяч; однако через два года после освобождения Великих Лук в городе уже числилось около 30 тысяч жителей^[58].

С 22 августа 1944 по 2 октября 1957 Великие Луки были административным центром Великолукской области РСФСР. В тот период существовал Великолукский областной комитет КПСС.

В честь 40-летия освобождения за трудовые и ратные заслуги Великие Луки были награждены Орденом Отечественной войны I степени. В октябре 2008 года Великим Лукам присвоено звание «Город воинской славы»^[59].

• Исторические фотографии
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 

• Великолукский район
• Великие Луки

Краеведческие и историко-архивные издания

• Карамзин Н. М. История государства Российского: в 12 томах. — СПб.: Тип. Н. Греча, 1816—1829.

1. Семевский М. И. Историко-этнографические заметки о Великих Луках и Великолуцком уезде. — СПб., 1857. — 211 с.
2. Мошин А. Н. Легенды Великих Лук. — Псков, 1915. — 47 с.
3. Милютин Д. М. Осада Великих Лук Стефаном Баторием в 1580 г. и ея последствия (историческая памятка для великолучан). — Гродна, 1903. — 56 с.
4. Маровский Л. А. Записка о санитарном состоянии Великолукского уезда // Псковский статистический сборник на 1871 год. — Псков, 1871. — С. 1—103.
5. Великолукский уезд. Вып. 1: Территория, население, землевладение; Вып. 2: Оценка земель и лесов // Псковская губерния (свод данных оценочно-статистического исследования). — Псков, 1905, 1914. — Т. 3. — 222 с.
6. Редик А. А. Город Великие Луки Псковской губернии. Исторические заметки. — В. Луки, 1887. — 31 с.
7. Василёв И. И. Опыт географическо-статистического словаря Псковской губернии. Великолукский уезд. — Псков, 1884. — 284 с.
8. Великие Луки. 800 лет / Сост. Н. П. Кораблев, фото В. Сомчинского. — Л., 1966. — 375 с.
9. Юрасов А. В. Великие Луки XIII—XVII вв.: Историческая топография средневекового города / Ред. И. К. Лабутина. — Псков, 1996. — 102 с.
10. Петров С. Г. Великолукская старина. Историко-краеведческая мозаика. — В. Луки, 1999. — 206 с.
11. Орлов В. В. Путешествие в прошлое. Великие Луки: книга для чтения по истории. — В. Луки, 2005. — 163 с.
12. Орлов В. В. Храмы Великолукского уезда. — В. Луки, 2000. — 200 с.
13. Орлов В. В. Окно в исчезнувший мир. Великие Луки. Экскурсии по городу. — В. Луки, 2012.
14. Город Великие Луки, Великолукский уезд, Монастыри Великолукского уезда // Храмы и монастыри Великолукского уезда Псковской Епархии / Сост.: Н. В. Коломыцева, ин. Фотиния (Парфёнова). — Псков, 2011. — (Псковский паломник. Выпуск 4).
15. Карпов К. И. Улицы Великих Лук. — Л., 1980. — 149 с.
16. Великие Луки. Исторические очерки / Сост. П. М. Давыденко. — Л., 1976. — 350 с.
17. Сень П. А. Право на бессмертие: Герои великолукского подполья. — В. Луки, 1998. — 176 с.
18. Краснопевцев В. П. Крепость на Ловати: Деятельность подпольщиков Великих Лук в годы Великой Отечественной войны. — Л., 1982. — 176 с.
19. Решетов С. Н., Антонова З. П. Возрожденный из руин. — Л., 1988. — 174 с.
20. Гуськов В. И. Великие Луки - возрожденный на Ловати город. — В. Луки, 2006. — 243 с.
21. Великолукские были: История края в очерках и документах (Вып. 2) / Сост. Г. Т. Трофимова, ред. В. Н. Буренкова. — Псков, 2004. — 276 с.
22. Иванова П. Е. Великие Луки. Справочник для туристов. — Л., 1968. — 128 с.
23. Анисимов Н. А., Агафонов А. И. Земля Великолукская: фотоальманах. — В. Луки, 2006. — 116 с.
24. Аракчеев В. А. Аграрная история Великолукского и Пусторжевского уездов во второй половине XVI-XVII вв.: Дисс. канд. ист. наук. — СПб., 1994. — 242 с.

Фольклор и этнографический материал

1. Шейн П. В. Свадебные песни Великолуцкого уезда, в с. Федорцове // Великорусс в своих песнях, обрядах, обычаях…. — СПб.: Изд. ИАН, 1898—1900. — Т. I. Вып. 1-2. — С. 551—554.
2. VI. Традиции верховьев Ловати и Куньи: Великолукский, Куньский районы // Народная традиционная культура Псковской области / Сост. А. М. Мехнецов. — Псков, 2002. — Т. 2. — С. 187—338.
3. Успенский М. Марипчельская крестьянская свадьба: Бытовой очерк (Великолукский уезд) // «Живая старина». — СПб., 1898. — Т. 8, № 1. — С. 80—104.; Успенский М. Говор крестьян Марипчельского прихода, Великолукского уезда, Псковской губернии // «Живая старина». — СПб., 1891. — Т. 3. — С. 207—211.
4. Копаневич И. К. Народные песни, собранные и записанные в Псковской губернии // «Труды Псков. Археол. О-ва за 1903-1904, 1906, 1911-1912 гг». — Псков, 1905—1912. — Т. 2, 4, 8. — С. 1—83; 1—109; 137—189.
5. Карский Е. Ф. Отчет о поездке в Белоруссию в течение летних месяцев 1903 года (Великолукский у.) // Известия ИРГО. — СПб., 1905. — Т. XLI. Вып. IV. — С. 705—736.
6. Лопырёв А. П. Город моего детства: воспоминания о Великих Луках. — Л., 1985. — 139 с.
7. Петров С. Г. «Сказания старины седой…»: легенды, песни, обряды, пословицы, частушки Великолукского края. — СПб., 2000. — 240 с.

Энциклопедии, сборники

1. Великие Луки. Псковская губерния // Городские поселения в Российской империи. — СПб., 1864. — Т. 4. — С. 280—285.
2. Василёв И. И. Великолуцкий уезд // Псковская губерния: историко-географические очерки, как пособие народным учителям по предмету родиноведения. — Псков, 1896. — С. 237—244.
3. Великие Луки // Новый и полный географический словарь Российского государства / Под ред. Л. М. Максимовича. — М., 1788. — Т. 1. — С. 134—136.
4. Великие Луки // Географическо-статистический словарь Российской Империи / Сост. Семёнов-Тян-Шанский П. П. — СПб., 1863. — Т. 1. — С. 414—416.
5. Великие Луки // Энциклопедический лексикон / Под. ред. А. Ф. Шенина. — СПб.: изд-во А. A. Плюшара, 1837. — Т. 9. — С. 281—282.
6. Июня 6-7. Дневная записка путешествия Императрицы Екатерины II чрез Псков и Полоцк в Могилев, а оттуда обратно чрез Смоленск и Новгород // Сборник ИРИО. — СПб., 1867. — Т. I. — С. 414—416.
7. Великие Луки // Путешествие Ея Императорского Величества (Екатерины II) в полуденный край России, предприемлемое в 1787 году. — СПб., 1786. — С. 7—10.
8. Великие Луки // Топографические примечании на знатнейшие места путешествия Её Императорского Величества (Екатерины II) в Белорусские наместничества. — СПб., 1780. — С. 129—132.
9. Бакмейстер Л. И. Великолуцкая провинция // Топографические известия, служащие для полного географического описания Российской империи. — СПб., 1771—1774. — С. 365—392.
10. Глава 13. Великие Луки // Спутник по Московско-Виндавской железной дороге. — М., 1909. — С. 201—250.
11. О. П. Шишкина. Глава III // Заметки и воспоминания русской путешественницы по России. — СПб., 1848. — Т. 1. — С. 36—43.
12. Случевский К. К. Великие Луки // По Северо-Западу России: По Западу России. — 2-е изд. — СПб., 1897. — Т. 2. — С. 263—268.
13. Великие Луки // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
14. Великие Луки - город // Псковская энциклопедия / Под ред. А. И. Лобачёва. — Псков, 2003. — С. 120.