Культура псковских длинных курганов

Перейти к навигацииПерейти к поиску
Культура псковских длинных курганов

Распространение археологических культур в Восточной Европе в V—VI веках нашей эры
Географический регионВосточная Европа
Локализация на северо-западе современной России и юго-востоке Эстонии[1]
Датировка конец V — первая половина XI вв.
Носители культурно-историческая общность с отчетливыми различиями между отдельными регионами, включая восточных славян
ИсследователиАртамонов М. И., Седов В. В., Ляпушкин И. И., Носов Е. Н., Лебедев Г. С., Михайлова Е. Р. и др.
Преемственность
→Новгородских сопок[2][3]→

Культу́ра пско́вских дли́нных курга́нов (культура псковсконовгородских длинных курганов, культура псковско-мстинских длинных курганов[4]) — раннесредневековая археологическая культура V—XI веков, распространённая на северо-западе России (Псковская, Новгородская, Ленинградская области)[2]. Название получила по своему самому яркому отличительному признаку — погребальным насыпям удлинённой формы — длинным курганам (однако курганы, относящиеся к этой культуре, могут иметь и другую форму). Сформировалась в конце V — начале VI века. Наиболее поздние памятники этой культуры датируются уже началом — первой половиной XI века[5].

Основные памятники располагаются на берегах Псковского и Чудского озёр, в бассейнах таких рек как Великая, Плюсса, Луга, Мста, Ловать, а также в верхнем течении рек Западная Двина, Полота, Молога и в верховьях Волги. Самый северный могильник культуры псковских длинных курганов находится в Гатчинском районе Ленинградской области, неподалёку от деревни Заозёрье, на берегу Орлинского озера[6].

Характерные особенности

Преобладают погребальные насыпи удлинённой формы, однако распространены и круглые курганы. Погребения совершены по обряду трупосожжения. Характерен малочисленный и невыразительный инвентарь, отсутствие дорогих предметов, престижного импорта и элитных захоронений.

Коллективные погребальные сооружения в виде удлинённых земляных насыпей иногда имели подпрямоугольную форму, иногда же переходили в валы, достигавшие нескольких десятков метров в длину при ширине 5—10 м. Высота курганов, как правило, очень невелика и редко достигает 1,50 м. Под насыпью длинных курганов обнаружены груды жжёных человеческих костей, иногда сложенных в глиняных сосудах или же в небольших ямках, выкопанных в земле. Насыпи сооружались не сразу, а постепенно — курган подсыпался и с каждым новым погребением всё больше вытягивался. Число погребений в длинных курганах достигает 6—8 и более[7].

История изучения

Первые попытки исследования длинных курганов относятся к сер. XIX — нач. XX века. Первые предположения о датировке и этнической принадлежности высказал А. А. Спицын, интерпретировав их как погребальные насыпи летописных кривичей.

Следующую попытку осмысления предпринял Н. Н. Чернягин в 1930-х годах в своде, обобщающем результаты разведок и раскопок на территории СССР. Он также связал памятники с кривичами, длинные и встречающиеся вместе с ними круглые курганы с сожжением, датировав их VI—IX веками.

В послевоенный период изучение этой категории древностей активизируется, к ней обращаются многие исследователи, начинается исследование поселенческих памятников относящихся к культуре псковских длинных курганов. Широко обсуждались вопросы культурно-этнической принадлежности и датировки (С. А. Тараканова, Я. В. Станкевич, В. В. Седов), проводится сопоставление псковских, смоленских и полоцких длинных курганов (В. В. Седов, Е. А. Шмидт).

В конце XX — начале XXI века исследователи возвращаются к проблеме хронологии этой культуры. Предпринимаются попытки выделить как ранние памятники (И. А. Бажан, С. Ю. Каргапольцев, И. Вернер, М. М. Казанский, Н. В. Лопатин, А. Г. Фурасьев), так и более поздние (Е. Р. Михайлова, С. Л. Кузьмин).

Этническая принадлежность

В 1970—1990-х годах формируются две основные точки зрения на этническую принадлежность этой культуры. По первой — это памятники славянского или славяно-балтского (И. И. Ляпушкин, В. В. Седов, Е. Н. Носов), а по второй — дославянского «чудского» (С. Лаул, Г. С. Лебедев) населения.

Версию происхождения курганов сформулировала эстонский археолог М. Аун. По её мнению, курганный обряд развивался в Восточной Эстонии от погребальных площадок с большим числом захоронений до насыпей с одиночными погребениями на вершине[8][9].

В 1974 году В. В. Седов издал монографию, посвящённую длинным курганам. По его мнению культура сформировалась в результате миграционных потоков славянского и балтского населения, в основном, из бассейна Вислы и разделяется на два вида: псковские длинные курганы и смоленско-полоцкие длинные курганы. Носители культуры псковских длинных курганов являлись представителями разнообразного в этническом отношении населения, включавшего в себя как местный финский элемент, так и доминирующий аллохтонный славянский компонент[3].

По мнению В. В. Седова, допустимо предположение, что носители этой культуры именовались кривичами. В современном латышском языке слово русские звучит как krievi. На первых порах латышские племена непосредственно соседствовали с носителями культуры длинных курганов, поэтому их имя и было распространено позднее на всё русское население[10][11].

Археолог Е. Р. Михайлова склоняется к мнению о принадлежности культуры длинных курганов к дославянскому населению северо-запада нынешней России. Эта культура появляется на рубеже V—VI веков, резко выделяясь на общем фоне обрядом погребения в курганах, источником которого является балтская культура восточнолитовских курганов[12]. Какое-то время культура процветает и полностью исчезает в X — начале XI века, растворившись в складывающейся древнерусской культуре[13]. По мнению Е. Р. Михайловой, материальная культура связана с древнерусской культурой Северо-Западной Руси. Комплексы вещей соответствуют «минимальному» набору женских украшений Новгородской земли. В этнокультурном смысле женский костюм можно отнести к словенскому костюму[14].

Н. В. Лопатин полагает, что культура псковских длинных курганов (вместе с тушемлинской и колочинской) складывалась при участии населения, относившегося к кругу Заозёрье — Узмень (наиболее северный вариант киевской культуры, которая принимается им за славянскую)[15][16]. С этим кругом памятников (рассеянных вдоль границы Смоленской и Псковской областей) Лопатин связывает «пер­вую вол­ну мас­со­вой сла­вя­ни­за­ции тер­ри­то­рии Северной Бе­ло­рус­сии и Се­ве­ро-За­па­да Рос­сии»[17].

Вопрос об этнокультурной принадлежности раннесредневековых погребальных древностей на озёрах в верховьях Волги (в Тверской области) в настоящий момент далёк от своего решения[18]. Топонимист В. Л. Васильев отмечает, что территория культуры отчасти совпадает с ареалом разновременной балтской гидронимии[19].

Е. Р. Михайлова отмечает, что «тезис о существовании уже в это время общности под названием „кривичи“, которая через несколько сот лет под тем же именем, на тех же территориях и без особых изменений будет известна авторам повести временных лет, нуждается в дополнительных доказательствах». Культура псковских длинных курганов является скорее культурно-исторической общностью с отчётливыми различиями между отдельными регионами[20].

Палеогенетика

У представителя культуры псковских длинных курганов из кургана с трупосожжением могильника «Девичьи горы» у озера Сенница, жившего 1200±100 лет назад, была определена Y-хромосомная гаплогруппа N1a1 (ранее N1c) и митохондриальная гаплогруппа H2[21][22].

Наследие культуры

Исследователи оценивают влияние культуры псковских длинных курганов на последующие как ключевое. Большинство из них видит в ней культуру, оказавшую влияние на культуру новгородских сопок (VIII—X века), а затем ставшую вместе с последней основой древнерусской культуры Новгорода и Пскова[2][3].

См. также

Примечания

  1. ↑ ДЛИ́ННЫХ КУРГА́НОВ КУЛЬТУ́РА : [арх. 15 июня 2022] / Н. В. Лопатин // Динамика атмосферы — Железнодорожный узел. — М. : Большая российская энциклопедия, 2007. — С. 119. — (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004—2017, т. 9). — ISBN 978-5-85270-339-2.
  2. ↑ 1 2 3 Михайлова Е. Р. Вестник Санкт-Петербургского университета // Культура псковских длинных курганов: Памятники финального этапа. Издательство Санкт-Петербургского университета (2007). Дата обращения: 6 июля 2008. Архивировано 9 марта 2016 года.
  3. ↑ 1 2 3 Седов В. В. Культура псковских длинных курганов // Славяне в раннем средневековье. — М.: Научно-производительное благотворительное общество "Фонд археологии", 1995. — С. 211—217. — 416 с. — ISBN 5-87059-021-3. Архивировано 11 июня 2003 года. Архивированная копия. Дата обращения: 6 июля 2008. Архивировано 11 июня 2003 года.
  4. ↑ Исланова И. В. Культура длинных курганов на озерах в верховьях Волги (вопросы изучения). Архивировано 7 июня 2022 года. // Ученые записки. Электронный научный журнал Курского государственного университета, 2011
  5. ↑ 'Михайлова Е. Р. Культура псковских длинных курганов: современное состояние исследований и роль В. В. Седова в ее изучении (недоступная ссылка) // Краткие сообщения Института археологии. Выпуск № 240, 2015 года.
  6. ↑ Археологические памятники Гатчинского района. Что скрывают древнейшие курганы. Дата обращения: 25 мая 2014. Архивировано 14 июля 2020 года.
  7. ↑ Третьяков П. Н. К истории племён Верхнего Поволжья в первом тысячелетии н. э. Материалы и исследования по археологии СССР, №5 1941. — Directmedia, 2016. — С. 86. — 148 с. — ISBN 978-5-4475-6306-6. Архивировано 29 ноября 2016 года.
  8. ↑ Аун М. Курганные могильники Восточной Эстонии во второй половине 1 тысячелетия нашей эры. — Таллин, 1980.
  9. ↑ Михайлова Е. Р. О так называемых погребальных площадках в культуре длинных курганов. «Новгород и Новгородская Земля. История и археология». Материалы научной конференции. Дата обращения: 6 июля 2008. Архивировано 3 июня 2012 года.
  10. ↑ Седов В. В. Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование. Архивировано 4 апреля 2022 года. — М.: Яз. рус. культуры, 1999. — 316 с. — ISBN 5-7859-0086-6
  11. ↑ Седов В. В. Об этнической принадлежности псковских длинных курганов // Средневековые древности. Краткие сообщения о докладах и полевых исследованиях Института археологии (КСИА). Вып. 166. Архивировано 19 марта 2022 года. — М.: Наука, 1981. — 121 c. — С. 10
  12. ↑ Михайлова Е. Р. «Балтский след» в культуре псковских длинных курганов? // Этнокультурные процессы на территории Беларуси в І - начале ІІ тысячелетия нашей эры. Минск: БГУ, 2018. С. 173-184.
  13. ↑ Михайлова Е. Р. Культура псковских длинных курганов. Проблемы хронологии и развития материальной культуры. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. СПб., 2009 (недоступная ссылка — история).
  14. ↑ Михайлова Е. Р. Культура псковских длинных курганов: памятники финального этапа. Архивировано 7 июня 2022 года.. // Вестник Санкт-Петербургского университета. Политология. Международные отношения, 2007
  15. ↑ Н. В. Лопатин. О древностях III-V вв. н.э. на юге Псковской области (RU) // Археология и история Пскова и Псковской земли. Семинар имени академика В. В. Седова: Материалы 54 заседания : статья. — 2009. — С. 211, 212.
  16. ↑ Лопатин Н.В., Фурасьев А.Г. Северные рубежи раннеславянского мира в III-V вв. н.э (RU) // Раннеславянский мир (РСМ) : Статья. — 2007.
  17. ↑ ЗАОЗЕРЬЕ • Большая российская энциклопедия - электронная версия. Дата обращения: 22 ноября 2023. Архивировано 4 декабря 2023 года.
  18. ↑ Исланова И. В. Культура длинных курганов на озерах в верховьях Волги (вопросы изучения). Архивировано 4 марта 2016 года. // Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2011. № 3 (19). Т. 2
  19. ↑ Васильев В. Л. О проблеме древнебалтийского топонимического наследия на Русском Северо-Западе. Архивировано 29 декабря 2017 года. // Вопросы языкознания. 2008. № 3. — С. 92.
  20. ↑ Михайлова Е. Р. Культура псковских длинных курганов: современное состояние исследований и роль В. В. Седова в ее изучении (недоступная ссылка) // Краткие сообщения Института археологии. 2015. Вып. № 240. С. 29.
  21. ↑ Чекунова Е. М., Ярцева Н. В., Чекунов М. К., Мазуркевич А. Н. «Первые результаты генотипирования коренных жителей и человеческих костных останков из археологических памятников Верхнего Подвинья». С. 287—294. Таблица на с. 294. // Археология озёрных поселений IV—II тыс. до н. э.: хронология культур и природно-климатические ритмы. — СПб.: ООО «Периферия», 2014.
  22. ↑ Chekunova E. M., Yartseva N. V., Chekunov M. K., Mazurkevich A. N. The first results of genetic typing of local population and ancient human bones in Upper Dvina region // Published in Archaeology of lake settlements IV—II mill. BC: chronology of cultures, environment and paleoclimatic rhythms. Saint-Petersburg, 2014. Mazurkevich A., Polkovnikova M., Dolbunova E. ed. P. 287—294.

Ссылки