Литвины

Литви́ны (в источниках Великого княжества Литовского (сокр. ВКЛ) — «Литвины»^[1]) — в Великом княжестве Литовском название его титульного народа, а также (преимущественно с XVI века) вообще всего его населения. Согласно «Энциклопедии истории Беларуси»^[2] (1997) и энциклопедии «Великое княжество Литовское»^[3] (2006), название «литвины» обозначало в начальном периоде ВКЛ жителей Литвы в узком смысле (как литовцев, так и белорусов), а с XVI века приобрело значение политонима^[4], то есть государственного обозначения всего населения ВКЛ (включая русинов, независимо от вероисповедания). В то же время, в XV—XVIII веках название «литвины» также имело выраженное конфессиональное значение (обозначение католиков ВКЛ)^[5].

В древнерусском языке, по крайней мере до возникновения Великого княжества Литовского в XIII веке, литвинъ — сингулятив (название одного представителя) от названия народа Литва, аналогично русинъ — от Русь, корелинъ — от Корела, мордвинъ — от Мордва.

По мнению Георгия Голенченко, в источниках XIII—XVI веков существует по крайней мере восемь значений понятия «литвин»: определение государственной принадлежности «русинов», литовцев и представителей других народов к Великому княжеству Литовскому; обозначение жителей «Литовской земли», то есть Трокского и Виленского воеводств независимо от их этнического обличья (политико-территориальный термин); название собственно литовского этноса (преимущественно на территории Аукштайтии); название литовского этноса в более широких территориальных границах, в том числе литовцев, что проживали на Подляшье и западных землях современной Белоруссии^[6] (так называемая Чёрная Русь).

Из письма митрополита Киприана Сергию Радонежскому (1378 г.) известно, что при встрече его в Москве московские власти назвали «литвинами» константинопольского патриарха Филофея и византийского императора Иоанна V, очевидно, по причине их пролитовской политики и присвоения Киприану титула митрополита «всея Руси» («Патриарха литвином назвали, царя тако же, и всечестный сбор вселеньский»^[7]).

В договорах со Псковом и Новгородом 1440 года великий князь литовский Казимир именовал «своими Литвинами» всё население ВКЛ^[8]: «А мне великому князю Казимиру блюсти Псковитина как и своего Литвина; також и Псковичом блюсти Литвина, как и Псковитина…».

В литовском акте Люблинской унии 1569 года^[9] «литовским народом» называется весь народ Великого княжества Литовского целиком. «Литовский народ» (один из основателей-правосубъектов Речи Посполитой «обоих народов») в этом акте представляли гетман великий литовский Григорий Ходкевич, подканцлер ВКЛ Остафий Волович, епископ виленский Валериан Протасевич, воевода трокский Стефан Збаражский, маршалок великий литовский Ян Ходкевич, подскарбий земский Николай Нарушевич, маршалок дворный Николай Радивил, крайчий литовский Ян Кишка, стольник литовский Николай Дорогостайский и другие сановники, а также представители всех воеводств ВКЛ (маршалок виленского воеводства Ян Свирский, подкоморий трокский Андрей Дежка, городничий витебский Андрей Кисель, хоружий оршанский Богуш Сколка, подсудок пинский Иван Доманович, писарь земский речицкий Андрей Халецкий и др.).

«Литовский народ» в сенате Речи Посполитой в 1569—1795 годах представляли канцлер ВКЛ, подканцлер ВКЛ, маршалок земский, маршалок дворный, подскарбий земский, епископ виленский, епископ жемойтский, воеводы и каштеляны (виленского, трокского, новогрудского, берестейского, минского, полоцкого, витебского и мстиславского воеводств). Эти должности преимущественно занимали представители шляхетских родов Сапег, Радивилов, Ходкевичей, Воловичей, Вишневецких, Огинских, Слушок, Тышкевичей, Потеев и др.

Статут Великого княжества Литовского 1566 года называет титульными нациями ВКЛ литвинов и русинов:

«…В том панстве Великом Князстве Литовском и во всих землях ему прыслухаючых достойностей духовных и свецких, городов, дворов и кгрунтов, староств в держаньи и пожываньи и вечностей жадных чужоземцом и заграничником ани суседом таго панства давати не маем; але то все мы и потомки нашы Великие Князи Литовские давати будуть повинны только Литве а Руси, родичом старожытным и врожонцам Великаго Князства Литовского и иных земль тому Великому Князству належачых. <…> …Але на достоенства и всякий вряд духовный и свецкий не маеть быти обиран, ани от нас Господаря ставлен, только здавна продков своих уроженец Великого Князства Литовского Литвин и Русин».

Литвины (в современной терминологии — аукштайты, дзуки и сувалькийцы, т.е. литовцы) на карте 1863 года из этнографического атласа западно-русских губерний и соседних областей. Сост. Р. Ф. Эркерт

Собственно Королевство Польское граждане государства, возникшего в результате Люблинской унии в 1569 году, называли Короной, а Великое княжество Литовское — Литвой и иногда Великим княжеством. Эпическая поэма Адама Мицкевича «Пан Тадеуш», действие которой разворачивается на берегах Немана в современной Гродненщине^[] («на Литве») начинается со знаменитого признания в любви к Литве (Мицкевич родился близ Новогрудка, ныне Белоруссия, а жил и работал в Ковне)^[10]. Термин «Литва», упоминаемый Мицкевичем, в XIX в. относился уже к понятию исторического региона, нежели страны, так как Великое княжество Литовское прекратило своё существование (вошло в состав Российской империи) в 1795 г., а события поэмы разворачиваются в 1811—1812 гг.

Литвином называл себя Тадеуш Костюшко: «кто же я есть, как не литвин, земляк ваш, вами избранный?»^[]. При этом Костюшко идентифицировал себя^[] как поляка — выходца из Литвы^[] (Меречёвщина, Ивацевичского района, Брестской области).

В 1808 году Франтишек Ксаверий Бо́гуш — польско-литовский общественно-политический деятель, священник, доктор философии, писатель, публицист, историк, издал книгу «О началах народа и языка литовского», в котором описывает литвинов и приводит примеры литвинских поговорок, например «Sztaj! jau Wòkietis iszmanis, kai Lettuwnikas». Там же автор утверждает, что «язык жмудский и литовский это один и тот же язык, только два разные его диалекты, но разница между ними меньше чем между поляком и мазуром». Автор приводит и значение названия Литвы: «Litwa pochodzi od słowa Litewskiego, Letuwa, Letuwis, znaczy dżdżysty, niepogodny. Letus znaczy deszcz» («Литва происходит от литовского слова Летува, летувис, дождливый, непогодный, летус — значит дождь»).^[11].

Основоположник новой белорусской драматургии и один из создателей литературного белорусского языка Винцент Дунин-Марцинкевич (1808—1884) родился и провёл всю жизнь на Бобруйщине и Минщине и считал, что он вырос «среди литвинов»^[12].

В дипломе почётного доктора медицины, выданном уроженцу Новогрудчины Домейко в Краковском университете в 1887 году отмечено: «…славному мужу Игнацы Домейко, литвину…»^[13].

Николай Янчук в своей книге «По Минской губерніи (замѣтки изъ поѣздки въ 1886 году)» объясняет возможные затруднения в понимании названий Белоруссия и Литва:

Другое затрудненіе происходитъ оттого, что на мѣстномъ языкѣ, а тѣмъ болѣе на польскомъ, нерѣдко смѣшиваются въ названіи Бѣлоруссія и Литва, бѣлорусскій языкъ и литовскій, то есть по старинной памяти о тѣхъ временахъ, когда Бѣлоруссія и Литва составляли одно цѣлое, всё бѣлорусское называется литовскимъ. Спросите вы, напримѣръ, какую нибудь мѣщанку, кто она такая? — Polka, отвѣтитъ она вамъ. — Откуда родомъ? — Z Litwy. — Какъ говорятъ дома? — Po litewsku. Между тѣмъ, по наведеніи болѣе точныхъ справокъ оказывается, что ни сама она, ни ея родные ни слова не понимаютъ по-литовски, а исключительно говорятъ по-бѣлорусски. Такъ и за Бугомъ, напр. въ Сѣдлецкой губ., бѣлорусса иначе не назовутъ, какъ литвиномъ

— Н. Янчукъ ”По Минской губерніи (замѣтки изъ поѣздки въ 1886 году)” Москва, 1889 раздел І, cc. 25-26

Белорусский этнограф XIX века П. Бобровский о «литвинах» писал:

Ничего не значит, что белорусы не называют себя этим своим именем. Белорусы, не зная, что они белорусы, сохранили и в повседневной речи, и в песнях, и в наречиях свои обозначенные национальные, логичные формы, свой обозначенный характер, свои привычки, обычаи и т. д. Белорус-крестьянин, будет ли он православный, или католик, имеет свои убеждения, свою моральную философию и передаёт это вместе с языком своим детям и внукам. Ксёндз и помещик никогда не скажут о белорусе католического вероисповедания, что он белорус, а скажут — литвин. Поговорите с этим литвином, и вы услышите белорусскую речь. Во время нашей работы в Гродненской губернии мы имели этнографические списки населения от священников и ксендзов. На списках тех крестьяне, как православные, так и католики, названы литвинами и здесь приложены образцы их языка — вы думаете литовского? Нет — белорусского. Ксёндз делал это потому, что белорусы когда-то входили в состав народностей Литовского государства. Мы видим здесь не политическую ошибку, а политическую правду и очень грубую этнографическую ошибку

— «Русский инвалид», 1864, № 7, Насытко Евгений. Этнические границы беларусов в XIX — начале XX вв. // Деды: дайджест публикаций о беларуской истории. Выпуск 13. Минск, 2014. С. 201—212.

А. И. Соболевский писал: «малорусы же называют белорусов литвинами, потому что белорусы рано вошли в состав Литвы, или Литовско-русского государства».

В XIX веке у украинцев была поговорка: «Хіба лихо озме литвина, щоб він не дзекнув» (о «дзекающем» произношении белорусов).

Из «Словаря украинского языка» (Б. Д. Гринченко, 1907—1909, Киев):

• Ли́тва́, ви, ж. 1) Литва. 2) Бѣлоруссы. Ум. Ли́твонька. Повінь, повінь, вітроньку, з Подолля на Литвоньку. Грин. III. 676.
• Литви́н, на́, м. 1) Литовецъ. 2) Бѣлоруссъ. Ум. Литви́нок. Г. Барв. 329.
• Литви́нка, ки, ж. 1) Литовская женщина. 2) Бѣлорусска.
• Литвино́к, нка́, м. Ум. отъ литви́н.
• Литви́нський, а, о. Бѣлорусскій.

Российский историк Николай Костомаров писал: «Литва — это название стало собственностью белорусского края и белорусского народа»; «В 15 столетии на территории теперешней России выделялись четыре области восточнославянского мира: Новгород, Московия, Литва и Русь. В 16-17 вв., когда Новгород был стёрт — Московия, Литва и Русь»^[14].

Русичи Польского королевства времён Речи Посполитой чаще всего называли русичей ВКЛ «литовцами», «литвинами»^[15].

Упоминания слова «литвин» есть в статьях «Толкового словаря живаго великорускаго языка» Владимира Даля. Ниже приведены цитаты из 2-го издания 1880—1882 гг.:

• из словарной статьи «дзекать»:

ДЗЕКАТЬ, произносить дз вместо д, как белорусы и мазуры… Как не закаивайся литвин, а дзекнет. Только мёртвый литвин не дзекнет. Разве лихо возьмёт литвина, чтоб он не дзекнул.

• из словарной статьи «гонять»:

…Это, видно, решета гоном гнали, сказал литвин глядя на лапотный след. Здесь беда какой гон лошадям, разгон.

• из словарной статьи «колтун»:

…Литовский колтун. бранное литвин…

• из словарной статьи «мягкий»:

МЯГКИЙ — Кто ест мякину. Литвины мякинники; вообще прозвище белорусов и псковичей…

• из словарной статьи «нацокать»:

НАЦОКАТЬ, -ся. Литвин нацокает, что и не разберёшь его. Поколе жив смолянин, не нацокается.

В этом издании словаря В. Даля отдельной статьи «литвин» нет. А в статье «литвины» речь идёт о жердях, которыми крестьяне укрепляли стога сена. Можно предположить, что к моменту подготовки к изданию словаря (1880 г.) слово «литвины» как название этноса в России было замещено на «белорусы», и осталось звучать лишь в народных поговорках и пословицах.

(Филологическая экспедиция в 1924 году; разговор с жителем Новозыбковского уезда Гомельской губернии, ныне входящего в состав Брянской области России): — Кто вы такие? К какой нации принадлежите? — Хто мы? Мы руськия. — Какие русские? Великоруссы, что ли? — Да не, якия мы там великарусы? Не, мы ня москали. — Да кто же наконец? — Мы — Литва, литвины^[16].

Филолог Антон Полевой читал в докладе для Московской диалектологической комиссии в 1925 году (о литвинах Новозыбковского уезда): «Эти песни ещё более убеждают в том, что язык новозыбковских литвинов есть язык белорусский, а следовательно, и сами литвины — тоже белорусы»^[17].

В современном польском языке литовцев называют Litwini (читается «литвини»).

В «Толковом словаре русского языка» Д. Н. Ушакова слово «литвин» отмечено как «устаревшее» со значением 'литовец'). В современных восточнославянских диалектах сохраняется значение 'литовец' у слов литвин (западнорусское) и лютвин (белорусское: слуцкие говоры, изменение формы под влиянием слова лютый)^[18].

В документах из архива виленского епископства во всех грамотах (начиная с самого 1387 года), где литвины употребляли (в латинской транслитерации) выражения «простонародного» (vulgariter или vulgo dicitur) языка, употреблены исключительно выражения литовского языка («кули липцу», «пуд воску», «сябрылы», «дзельницы» и т. д.)^[19]. Великий князь литовский Витовт в грамоте виленскому кафедральному собору 1423 г. упоминал меру, «по-народному» (vulgariter) называемую «лукно шесципядное» (lukno szescipedne)^[20]. Первый виленский католический епископ Андрей Васила в своём завещании (1398 г.) употреблял «простонародные» (vulgariter) слова «нашыць» (naszycsz) и «лысы жрэбеч» (lyssy szrzebyecz)^[21]. Тот же епископ Васила в 1397 г. свидетельствовал, что литовские князья ещё в середине XIII века приняли русский язык как язык своих дворов^[22].

Согласно статуту Виленского епископства 1528 года, на «литовском» языке (Lithuano idyomate) совершалось не только обучение в приходских школах, но и таинства^[23]. В 1649 г. капитул виленского епископства вынес постановление о приёме в семинарию при капитуле только молодёжи, достаточно владеющей «литовским языком» (linguae lithuanicae): это постановление засвидетельствовали прелаты и каноники Иероним Сангушко, Александр Ходкевич, Адам Копоть, Юрий Волович, Андрей Григорович, Павел Клячковский и др.^[24] В статуте Виленского епископства 1669 года епископ Александр Сапега предписывал назначать на какие-либо должности в Виленском епископстве только лиц со знанием литовского языка и регулярно произносить во всех костёлах епископства проповеди на литванском (lithvanica) языке^[25]. В то же время, в Жемойти существовало отдельное Жемойтское епископство, созданное (согласно акту основания великим князем Витовтом в 1417 году) для отдельного «жемойтского народа» (gens Samagitarum).

«Литвинским» называл язык Лаврентий Зизаний, а также словарь Памвы Беринды 1627 года (переиздан в 1653 году).

Эней Сильвий Пикколомини в своей «Maximi Historia Rerum» (1440-е гг.) писал: «Литва находится на восток от Польши (…). Язык народа — славянский» (Lituania et ipsa late patents regio Polonis ad orientem connexa est (…). Sermo gentis Sclavonicus est)^[26]. Эти же сведения повторяли Гертман Шедель во «Всемирной хронике» (1493 г.), Ян Коклес Норик (1511 г.) и Ян Богемский в книге «Обычаи всех народов» (1538 г.)^[27]. Литвинов причисляли к славянским народам, а литовский язык к славянским также Сигизмунд Герберштейн, Александр Гваньини, Филипп Меланхтон и другие иностранные дипломаты и писатели^[28].

«Литовским» назывался белорусский язык и в официальных документах Московского государства (например, в документах Посольского приказа: «Грамота <…> писана по-литовски» (1502 год), «Лист <…> писан по-литовски» (1570 год)^[29]). В 1621 г. «показывал… тот литвин Федька [Яковлев слутчанин] проезжею память, писана по-литовски…»^[30].

В то же время иностранцы с запада (преимущественно, с конца XVI века, иезуиты) отождествляли «литовский» язык с жемойтским.

Во 2-й пол. XV века Ян Длугош писал, что литовцы, жемайты, ятвяги, разделяясь на разные роды и названия, составляли одно целое и имели схожесть языков^[31].

Эразм Тёлек^[англ.], будучи секретарём Александра ^[], папе Александру так описывал литовский язык:

(Литовцы) говорят на своём собственном языке. Однако поскольку русины населяют почти половину княжества, их язык, поскольку является красивым и более лёгким, используется чаще".

(Lithuani) linguam propriam observant. Verum quia Rutheni medium fere ducatum incolunt, illorum loguela, dum gracilis et facilior sit, untuntur communius. Theiner. Mon. Pol. et Lith. II, 278.

Диттен Г. Известия Лаоника Халкокондила о России^[32]:

«Язык литовцев не похож ни на русский, ни на венгерский, ни на немецкий, и также на румынский язык. Они говорят на совершенно особом языке.»

Alessandro Guagnini. «Sarmatiae Europeae descriptio, quae Regnum Poloniae, Lituaniam, Samogitiam, Russiam, Masoviam, Prussiam, Pomeraniam… complectitur»^[33]

"litewski jasnie assernje albowiem wiele slow lacinskich i wloskich w jezyku ich przyrodzonym najduje sie j a po lacinie Deus Bog; saulas u nich slonce a po lacinie soi maja i niemieckich slow w swej mowie niemalo jako Kinig a u nich konigos ksiaze Maja i greckich slow nieco w sobie bo "

Чешский ксёндз иезуит Baltasar Hostounsky (Hostovinus) 1569 г. 10 декабря писал в письме из Вильны: «Знать и просвещённие люди используют польский язык, иностранцы — немецкий язык, а крестьяне литовский язык… Однако по-литовски будет нужно выучить здесь, на месте, ибо в других местах её выучить невозможно».

Слова папского нунция в Варшаве Юлия Руджьеро (1566—1567) для папы Пия V:

"Эти народы, хотя и живут под властью того самого Государя и все вместе творят одно целое и даже неразделимое тело, все таки не говорят на одном языке. В этом королевстве есть три совсем разные языка, один с которых имеет два способа в написании, однако в говоре очень похож и хотя это совсем разные диалекты, они всё таки сохраняют истоту того же самого языка, это языки Польский и Руский, первый из которых пишется на Латинских знаках, а другой Греческих…

И этот язык является общим не только для Поляков и Русских, о чём писалось выше, но он распространён ещё и в других краях Европы, как в Богемии, Хорватии, Словении… Кроме этого языка в упомянутых краях есть ещё два совсем разные языки, это Литовский и Немецкий…

Литовский язык принципиально отличается от Немецкого и Польского языка, потому что имеет много совсем непонятных слов и до этого этим языком ничего не писалось. Поэтому канцелярия короля в Литве обслуживается Руским языком, так поступают и отдельные персоны которые пишут; некоторые однако пишут по-польски если им это нравится…"La lingua lituana poi sicome e al tutto diversa non meno della Tedescha che della Polona, cosi ha molte voci corrote ne sin hora e stata mai scritta. Ma la Cancellaria del Re in Lituania si serve nello scrivere della lingua Russa et il simile fanno le particolari persone, che scriveno, de quali pero se alcuni sidilettano scriveno la lingua Polacca.In Samogitia si parla la medesima lingua, ma assai alterata della litnana, laquale ancora variata in altre maniere e commune ad alcune poreche ville di Prussia nelle quali vivono le reliquie degli antichi Prussi, che furono soggiogati et quasi estinti dal valore et dall’armi delli Cavallieri Teutonici, et hora habitano in picciole ville, conservando apena l’antica lingua …"

Матвей Меховский 1517.:

«…от Риги же до Вильны прямым путём 70 миль, а если идти, как ходят обычно, через Полоцк (Poloczko), то от Риги на Вильну будет сто миль…»

…Язык литовский имеет четыре наречия. Первое наречие яцвингов (Iaczwingorum), то есть тех, что жили около Дрогичинского замка, но теперь остались лишь в небольшом числе. Другое — наречие литовское и самагиттское. Третье — прусское. Четвёртое — в Лотве или Лотиголе, то есть в Ливонии, в окрестностях реки Двины и города Риги. Хотя всё это — один и тот же язык, но люди одного наречия не вполне понимают другие, кроме бывалых людей, путешествовавших по тем землям.

Самагиттию они так называют на своём языке потому, что у них это значит нижняя земля

Marcin Bielski «Kronika polska wyd. Kraków, 1597»:

«Король Владислав, прибыв в Литву, созвал Виленский Сейм, в который собрались Трокский князь Скиргайла, Гродненский князь Витаут, Киевский князь Владимир и Новгородский князь Карибут — королевские братья — и другие боярыни и простые люди. Там срочно обсуждали насчёт принятия христианства, потому, что король этого требовал. Он сам учил и переводил слова монахов, потому что наши монахи не умели литовского, а король, знавший русский язык, понимал польский; и скоро уговорил многих панов и простолюдинов принять христианство.»

1653 год. Даниил Клейн. Написал и опубликовал в 1653 году в Кёнигсберге первую грамматику литовского языка на латинском языке «Grammatica Litvanica», в которой был систематически описан грамматический строй литовского языка и предпринята попытка установить нормы литературного литовского языка того времени.

Michaeli Mörlin (1641—1708). «Principium primarium in lingva Lithvanica», 1706 — На немецком описал принципы литовского языка.

Граматика Литовского языка, 1747 г. Gramatika Universitas lingvarum Litvaniae in principali ducatus ejusde[m] dialecto grammaticis legibus circumscripta…. Отпечатано в Вилне 1747 году о литовском языке в типографии Академии^[34].

Зигмас Зинкявичюс писал об образовании современного литовского языка:

Есть данные, что ещё до появления литовской письменности в ВКЛ были распространены два интердиалекта, то есть два наречия, которые использовали в своём общении носители разных диалектов. Один из этих интердиалектов создан из литовского языка столицы Вильны, возник из местного восточноаукштайтского диалекта. Второй был диалектом принадлежавшей Жемайтскому княжеству среднелитовской равнины. Он назывался жемайтским (žemaičių) языком, сильно отличался от виленского (vilniškio) интердиалекта, называвшегося литовским (lietuvių) языком. На основе этих двух основных интердиалектов позже на территории ВКЛ сформировались два различных варианта литовского письменного языка: восточный или виленский в то время назывался литовским языком и чаще всего использовался в Виленском епископстве, и срединный (vidurinis) Кейданского (Kėdainių) края, называвшийся жемайтским (žemaičių) языком, использовался в Жемайтском епископстве… …В то же время в Прусском герцогстве литовцы создали свой письменный язык, в основе которого местный западножемайтский диалект. …Таким образом, в XVI—XVII вв. существовало три варианта литовского письменного языка. Восточный писменный вариант исчез в первой половине XVIII в. вместе с ополячившейся в Вильне знатью^[35].

Имя Литвин, как и другие этнонимы, употреблялось как прозвище. Так, в 1267 году при дворе литовского князя Довмонта (с 1265 года — князь Пскова, в православии Тимофей) находился боярин Лука Литвин^[36]. В настоящее время фамилия Литвин и производные от этого этнонима (Литвинчук, Литвинов, Литвинок, Литвиненко и др.) широко распространены у восточных славян.

Наблюдения В. Носевича (из энциклопедии «Великое княжество Литовское»):

«Если термин „литвин“ обозначал жителей ВКЛ в целом или его частей, сопредельных с другими государствами, то мог относиться как к этническим балтам, так и к белорусам, что наблюдается с начала XVI века и превращается в общую практику с XVII века. В таком смысле тот же Скорина в реестре Краковского университета записан как „литвин“ (Litphanus). Московский патриарх Филарет в начале XVII века направлял свои памфлеты против „безбожной литвы“, имея в виду униатское духовенство (практически целиком белорусское по происхождению). Известный православный деятель Л. Зизаний понимал под „литовским“ языком старобелорусский, а под „русским“ — церковнославянский. В предисловии к составленному им Катехизису он писал, что эта книга „глаголемая по-гречески катехизис, по литовски оглашение, русским же языком нарицается беседословие“. Когда при обсуждении Катехизиса в Москве в 1627 году Зизания спрашивали о значении некоторых церковнославянских слов „по литовскому языку“, он отвечал, что „по нашему“ они означают то же самое. Московские писцы в середине XVII в. фиксировали происхождение пленных и беженцев из ВКЛ: „литвин белорусец Мстиславского повету“ и т. п.»^[37].

Термин «белорусы» по отношению к славянскому населению белорусских земель стал употребляться в первой половине XIX века, после присоединения земель Великого княжества Литовского к Российской империи в результате разделов Речи Посполитой, упразднения униатской церкви и действия Литовского Статута в 1839—1840 г. Хотя термин «литвины» также применялся (напр., поэма М. Ю. Лермонтова «Литвинка»), основным названием населения края становится «белоруссы» или «бело-руссы».

В белорусской публицистике отмечалось, что название «бело-руссы» было искусственно навязано российскими властями в середине XIX века (особенно после подавления восстания 1863 г.) взамен названия «литвины»^[38].

Тем не менее название «литвины» продолжало иногда употребляться даже в официальных изданиях, например, в книге «Воспоминание о древнем православии Западной Руси» (Москва. Синодальная типография, 1867 г.):

Как ни беден вид теперешнего Турова, но всё-таки память о Турове, как колыбели православия в Литве, священна для всякого руссо-литвина. В Турове утвердилась первая епископская кафедра в Литве со времён св. Владимира…

В современной Республике Беларусь существует взгляд на историю Белоруссии и белорусов как на историю Литвы (в значении Великое княжество Литовское) и литвинов. Согласно такой исторической интерпретации, белорусы — это исторические наследники литвинов (или белорусы — это переименованные литвины), Великое княжество Литовское является историческим государством белорусов-литвинов, а название «Белоруссия» и этноним «белорус» были навязаны извне^[39].

Данная концепция не является официальной и общепризнанной в Белоруссии, однако имеет своих сторонников среди историков и части населения Белоруссии и открыта для дискуссий в исторических кругах Белоруссии и других стран^[40].

• Литва (термин)
• Литва (племена)
• Литвинизм

• Бузин В. С., Егоров С. Б. Субэтносы русских: проблемы выделения и классификации // Историческая этнография. Выпуск 3. Малые этнографические группы : Сборник статей. Исторический факультет Санкт-Петербургского университета / Под. ред. В. А. Козьмина. — СПб.: Новая альтернативная полиграфия, 2008. — С. 308—346. — ISSN 1812-3325. Архивировано 6 октября 2014 года.
• Дубонис А.^[англ.]. Великое княжество Литовское как «место памяти» несостоявшейся литвинской нации (XV — начало XVII в.) // «Места памяти» руси конца XV — середины XVIII в. / отв. сост. А. В. Доронин. — М.: Политическая энциклопедия, 2019. — С. 121—148.
• Короткий В. «Литва», «Русь», «литвин», «русин» в памятниках литературы Великого Княжества Литовского XVI—XVII веков // Bibliotheca archivi lithuanici. — № 7: — Vilnius : Lietuvių kalbos institutas, 2009. — C. 187—196.
• Левшун Л. Концепт «литвины» в этнокультурном самосознании белорусов: свидетельства письменных источников XIV—XVII веков // Беларуская думка. — 2009. — № 11. — С. 102—109.
• Марзалюк І. Тэрміналогія этнічнай гісторыі Беларусі 14-17 ст.: набліжэнне да рэаліяў, ці стварэнне новых міфаў? // Гістарычны альманах. — 2003. — Т. 9. — С. 113—122;
• Насевіч В. Л. Літвіны // Вялікае княства Літоўскае: Энцыклапедыя ў 2 тамах. Т.2. — Мн.: БелЭН, 2006. С. 206—208.
• Чаквін І. У. Літвіны // Этнаграфія Беларусi. Энцыклапедыя / Рэдкал.: І. П. Шамякін (гал. рэд.) і інш. — Мн.: БелСЭ, 1989. — С. 291—292. — ISBN 5-85700-014-9. (бел.)
• Косич М. Н. Литвины-белорусы Черниговской губернии, их быт и песни // Живая старина. 1901. Выпуск 2. С. 221—260

• На руінах свядомасці. У пошуках саматоеснасці.