Моргулис, Михаил Григорьевич

Михаил Григорьевич Моргулис
Дата рождения	1837
Место рождения	Бердичев, Киевская губерния
Дата смерти	1912
Место смерти	Одесса, Херсонская губерния
Страна	Российская империя
Род деятельности	публицист, юрист, общественный деятель, практикующий юрист, писатель
Научная сфера	юриспруденция
Альма-матер	Юридический факультет Киевского национального университета имени Тараса Шевченко[вд]
Произведения в Викитеке

Михаил (Менаше) Григорьевич Моргулис (1837—1912) — юрист, публицист и общественный деятель Российской империи.

Михаил Моргулис родился в 1837 году в городе Бердичеве. Обучался в традиционном хедере, а позже в образцовом, откуда он перешёл в только что открывшееся тогда казенное училище, не без сопротивления, однако, со стороны материнской родни, которая принадлежала к хасидам^[1].

По окончании училища 16-летний юноша, вопреки воле родителей, поступил в житомирское раввинское училище, где вскоре был принят на казенный счет. Наступили годы усиленной умственной работы, под влиянием таких преподавателей как Эйхенбаум, Цвейфель, Поличипецкий, Сухоставер и др. Молодежь раввинской семинарии смотрела на себя как на пионеров русско-еврейского просвещения. Моргулис мечтал стать русским Мендельсоном, реформатором религиозной и общественной жизни русских евреев^[1].

Но первые попытки молодых учителей и раввинистов, вышедших из раввинских училищ, вызвали сильнейшее противодействие среди ортодоксов; с другой стороны, деятельность еврейских учителей столкнулась и с враждебным отношением русского общества. Моргулис, получивший в 1861 году звание раввина, решил поступить в университет. Как казеннокоштный, он обязан был отбыть раввинскую службу; киевская администрация прибегала к энергичным мерам, чтобы принудить его к этому, но благодаря содействию H. И. Пирогова, Mоргулис в 1864 году был зачислен студентом юридического факультета Киевского университета^[1][2].

К этому времени Моргулис уже занялся педагогической и общественной деятельностью: преподает в бердичевской талмуд-торе и казенном училище, открывает вместе с товарищами — И. Кулишером, Сегалом, Бриком и др. — субботнюю школу, посещаемую как мальчиками, так и взрослыми, отстаивает перед местной администрацией интересы народной массы, сотрудничает в «Рассвете» О. А. Рабиновича. При участии Моргулиса в киевском университете образуется кружок еврейских студентов, издающий книги для еврейской массы и интеллигенции; кружок переводит на жаргон лучшие произведения иностранной литературы, составляет на русском языке сборники по истории и литературе евреев (в них были помещены статьи Моргулиса: «В оправдание Талмуда от его гонителей и защитников», «Очерк уголовного судопроизводства у древних евреев» и др.). Будучи студентом, Моргулис написал исследование «О праве наследования по Моисеево-талмудическому законодательству», которое представил в 1869 году как кандидатскую диссертацию^[1].

Тогда же Моргулис, по предложению Одесского общества распространения просвещения между евреями, составил руководство к изучению русского языка, не допущенное, однако, цензурой. Моргулис помещает тогда же ряд статей по еврейскому вопросу в «Киевлянине», «Киевском Курьере», «Киевском Телеграфе», главным образом о просвещении, землевладении (статья о землевладении евреев в Юго-западном крае, вышедшая отдельной брошюрой, была конфискована) и о правовом положении евреев. Статьи, носившие большей частью боевой характер и привлекавшие к себе внимание печати, администрации и общества, сделали имя Моргулиса популярным среди еврейской массы: к нему стали обращаться как к энергичному защитнику еврейских прав. В 1869 году, по окончании университета, Моргулис переселился в Одессу. Нет почти ни одного одесского общественного учреждения, в котором Моргулис не принимал бы деятельного участия. Редкое сочетание основательных познаний в области еврейского быта, иудаизма и русского законодательства выдвинуло его как юриста-знатока в вопросах, касающихся правового положения евреев. Он писал статьи, составлял записки, участвовал в комиссиях, в том числе и в Высшей комиссии (Паленской) для пересмотра действующих в России законов о евреях^[1].

Стремясь провести в жизнь идеи, изложенные им в статье «Что нам делать с русскими евреями?», Моргулис в 1870-х гг. много работал по организации общественных сил для распространения среди евреев просвещения, производительного труда и высшего знания еврейских наук. В 1871 году он совместно с И. Г. Оршанский вступил в редакцию газеты «День»^[3], где вел отдел иностранного обозрения, в котором, ссылаясь на пример иностранных евреев, призывал русско-еврейскую буржуазию и интеллигенцию служить своими материальными и умственными силами народной массе. Состоя с 1869 года членом правления одесского отдела общества просвещения и талмуд-торы, Моргулис в 1871 году был избран членом правления общества «Труд», ремесленное училище которого, главным образом благодаря его деятельности, стало в скором времени лучшим профессиональным учебным заведением^[1].

В 1880-х годах М. Г. Моргулис борется против антисемитизма, печатает ряд статей, в которых отражает бросаемые еврейству обвинения^[4]. В это же время Моргулис принимает деятельное участие в Палестинском обществе, в котором остается 10 лет — до появления сионистского течения в Палестинском обществе. В 1890-х годах Моргулис энергично выступает на собраниях и в печати против сионизма, осуждая его как движение, противоречащее духу иудаизма и истинным потребностям народных масс. Не ограничиваясь отрицанием сионизма, Моргулис с целью показать еврейской молодежи образы, в которых сочетались лучшие стороны иудаизма с общечеловеческими началами, составляет исторические этюды из талмудической эпохи о Гиллеле, Меире, Акибе и Иуде; содействует организации лекций по вопросам еврейской науки, истории и литературы^[1].

В кишиневском процессе М. Моргулис выступал в качестве гражданского истца, а после еврейского погрома 1905 года в Одессе он принял на себя председательство в комитете по оказанию помощи многочисленным пострадавшим. Ранее Моргулис пережил и первый одесский погром 1871 года, когда он, вместе с А. Я. Пассовером, И. А. Чацкиным, М. И Кулишером и И. Г. Оршанским, занялся раскрытием интеллектуальных виновников его. Попытка осветить этот погром в печати тогда не удалась, и лишь 40 лет спустя смог опубликовать свои воспоминания о нём^[5].

В своей более чем полувековой литературной деятельности Моргулис касался как частных, так и принципиальных вопросов еврейской жизни, причем руководящая им идея заключалась в том, чтобы указать способы улучшения материального и нравственного быта евреев и обратить внимание на отсутствие целесообразности в стеснительных мерах не только с точки зрения интересов евреев, но и с точки зрения интересов прочего населения. Исследование еврейского вопроса является для него не делом предвзятого направления, а делом правды. Изучает ли Моргулис быт русских евреев, излагает ли он историю их учреждений, выясняет ли он сущность иудаизма, учения Талмуда, дух его права — он всегда стремится быть объективным исследователем, свободным как от апологетики, так и от необоснованных обвинений. С одинаковой силой обрушивается он на тех, кто искажает сущность еврейства, — будь это враги или друзья его. Практическое разрешение «еврейского вопроса» в России он видит в равноправии и полноправии. Об этом он постоянно писал ещё в 1869 году в иностранных обозрениях «Дня», об этом он напоминает в 1906 году в книге «Вопрос, именуемый еврейским», в котором резюмирует свои взгляды на ряд явлений русско-еврейской жизни. Для него еврейский вопрос тесно связан с общерусским: «Нет ни единой стороны еврейского вопроса, какой бы области она ни касалась, которая не переплеталась бы с соответственными сторонами общерусского вопроса. Равноправие евреев, идущее рядом с обновлением политического строя России, одно в состоянии положить конец искусственно созданному еврейскому вопросу»^[1].

Ортодоксы нередко причисляли Моргулиса к ассимиляторам. Но в его сочинениях нет идеологии ассимиляции, а в деятельности нет следов её. В статье «Самоосвобождение и самоотречение», написанной по поводу известной брошюры доктора Пинскера «Автоэмансипация», он говорит: «Не самоотречение нам нужно, а самосознание, проникновение идеей нашего прошлого, нашего национального достоинства и верой в будущность всего человечества, часть которого мы составляем». Относясь крайне отрицательно к сионизму, Моргулис, однако, сочувственно относится к тем эмиграционным движениям, которые стремятся поднять экономический и культурный уровень народа. Моргулис не раз в своих произведениях приходилось высказывать, что он смотрит на еврейство как на самостоятельную индивидуальность, имеющую свою собственную культуру и свои самобытные элементы, но при этом он всегда подчеркивал, что только соединение «национального и общечеловеческого» соответствует духу иудаизма и что только такой синтез должен быть руководящей идеей народных деятелей^[1].

Главная работа еврейской интеллигенции, по Моргулису, должна быть направлена на систематическое изучение иудаизма по непосредственным религиозным источникам и историческим памятникам, на раскрытие их сущности, на проявление всего того, что содержится в исторических сокровениях иудаизма, на широкое распространение этих начал с целью сделать их достоянием массы. Рядом с этой работой, интеллигенция должна направить усилия на то, чтобы достигнуть улучшения экономического и правового положения евреев. Так сформулированную задачу интеллигенции Моргулис в течение всей своей жизни и выполнял лично^[1].

М. Г. Моргулис известен и как цивилист. Он принимал деятельное участие в Одесском юридическом обществе, читал доклады, печатался в различных юридических журналах^[1].

Михаил Григорьевич Моргулис умер в 1912 году в городе Одессе.

• Моргулис Михаил — статья из Электронной еврейской энциклопедии