Рав Аши

Рав Аши
Дата рождения	352
Место рождения	Avirya[вд], мидийцы, Мидия
Дата смерти	427
Страна	Вавилония
Род деятельности	раввин, Amoraim of Babylon
Ученики	Мар бен-Аши[вд][1]
Медиафайлы на Викискладе

Рав (раввин) Аши или Аше^[2] (др.-евр. אשי‬; род. 352, ум. 427) — вавилонский еврейский учёный раввин-аморай, руководитель еврейской академии в Суре^[англ.]. Привёл в порядок и систематизировал громадный материал, составивший содержание Вавилонской Гемары (части Талмуда, заключающей в себе позднейшие обширные толкования законов основной части талмуда, Мишны)^[2].

Отец Аши, рав Шими, известен как учёный талмудист^[3]. Местом рождения предполагают город Мехасию^[англ.] (Мата Мехасия^[4], Мехасья, Махасья, Махуза), находившийся вблизи Нараша^[англ.] и Суры, которые издавна служили центром академической жизни вавилонского еврейства. Академия, основанная Равом (Абба Арика) в Суре, переносилась то в предместье Суры, то в Нараш и наконец надолго утвердилась в Мехасии благодаря деятельности Аши. Учителями Аши были: Рав, рав Нахман бар-Ицхак, рав Амемар и рав Улла. Деятельность Аши совпадает с эпохой царствования в Персии Йездигерда I, который благосклонно относился к евреям и особенно уважал представителей их школ. В числе учёных, приглашавшихся в торжественные дни к царскому двору, был и рав Аши.^[3]

Главой академии Аши стал приблизительно в 371 году, после смерти рав Папы^[англ.], школа которого в Нараше перешла в его ведение в Мехасию. На собственные средства он выстроил новое здание для академии, лично следя за постройкой. Скоро его академия стала центральной, или «великой» (מתינתא רנתא). О ней говорили, что лучше для учеников жить бедно и стеснительно в Мехасии, чем роскошничать в Пумбедите. Если до рави Аши древний обычай эксилархов в определённую «субботу» посещать главную академию ежегодно проводился в Пумбедите и Нараше, то со времени Аши все народные собрания и торжественные выходы эксилархов стали происходить только в Мехасии.^[3]

Кроме постоянных учеников академии, был ещё разряд слушателей, которые присутствовали на занятиях только два раза в году. Они являлись при раве Аше в особенно большом количестве, и месяцы элул и адар — время их пребывания в Мехасии — считались торжественными. В эти «месяцы Кала» Аши проходил с своими учениками каждый раз по одному трактату Мишны, так что за своё почти шестидесятилетнее ректорство он успел два раза пройти весь Талмуд.^[3]

Согласно Αше, некоторые главы Пятикнижия находятся не на своём месте и должны быть переставлены. Аши верил в сны и значение звезды. Признавая важность мессианской идеи для еврейского народа, он в то же время был против крайних мессианцев, которые полагали, что можно вычислить время пришествия Мессии, и тем приводили народ в волнение и замешательство. Плодотворная жизнь Аши овеяна легендами, по одной из них, имя Аши записано в «Книге Адама», где о нём сказано, что он станет «последним толкователем» (סוף הוראה).^[3]

После 20-летнего управления академией, будучи признан первым учёным и религиозным главой всего вавилонского еврейства, Аши приступил к редактированию Талмуда. Эту работу он выполнил при помощи целой коллегии сотрудников, из которых особенно достойны быть отмеченными Рав, Аха бар-Равы и Абина, или, как его чаще называют, Равина. Из других сотрудников наиболее известны: Рав Асси II^[англ.], Рав Иеймар, Рав Мордехай, Рав Ахи бар-Авьи. Кроме того, в этой работе участвовала целая плеяда палестинских учёных, как, например, р. Абба, р. Ханина и др., которые переселились в Вавилонию из-за гонений на евреев римских наместников в Палестине.^[3]

Ещё по составлении Мишны оставался обширный галахический материал, состоявший из разных объяснений и школьных дебатов и не использованный редактором Мишны, цель которого была представить галаху в её чистом, законченном виде, оставив в ней по возможности меньше следов процесса, результатом которого был этот кодекс. Все указанные дополнения к галахе преподавались ученикам отдельно, в виде комментариев и добавлений к Мишне. Из этих материалов, получивших название «Барайт», впоследствии были составлены Тосефта и другие сборники.^[3]

Однако эти сборники не исчерпали всего внемишнаитского материала: оставалось ещё многое из трудов первых амораев и даже некоторых таннаев. Обширный внемишнаитский материал был назван Гемарой и должен был с течением времени только увеличиваться. Каждый новый случай в религиозной и гражданской жизни евреев, не находивший прямого разрешения в словах канонизированной Мишны, должен был быть подведён, как аналогичный какому-нибудь случаю из Мишны. Кроме того, тщательное, чисто теоретическое изучение текста Мишны и внимательное сравнивание различных её параграфов также неминуемо должно было вести к расширению Гемары. Кроме того амораи очень скоро стали смотреть на Мишну почти как на Священное Писание, a потому толковали её текст не только в буквальном смысле, но применяли к нему также и метод «дераш». Поэтому за несколько веков внемишнаитский материал вырос до громадных размеров и, распределённый по трактатам и главам Мишны, изучался вместе с ней.^[3]

Все материалы, входившие в состав Гемары, сохранялись в виде кратких формул, бесед и изречений с точным обозначением имени их автора. Рядом с материалом, касающимся текста Мишны, приводились рассказы и факты из жизни людей того времени. Попутно приводились по какому-нибудь, иногда довольно отдалённому, поводу толкования разных библейских стихов, религиозно-философские рассуждения, моральные сентенции, анекдоты и вообще бесконечное множество разнообразнейших сведений. От всей массы нагромождённых друг на друга материалов Гемара превратилась в настоящую энциклопедию, затрагивающую прямо или косвенно все стороны человеческой жизни.^[3]

Гемара, создававшаяся трудами сотен учёных в различные эпохи, не могла отличаться строгим порядком и единством общего плана. Параллельно существовали несколько Гемар: в академиях хотя и преподавалось приблизительно одно и то же, но всё же в разных вариантах, поэтому ученик, принуждённый переходить от одного учителя к другому, испытывал затруднения Сам Аши жаловался, что его память постепенно ослабевает и ему трудно становится запоминать накопленный веками материал «устного учения». Суждения разных учёных в Гемаре не были вполне связаны между собой и с текстом Мишны: недоставало промежуточных фраз и оборотов речи для оформления неразрывной цепи суждений.^[3]

Аши внёс эту необходимую связь между разрозненными фразами толкований и формулами, довёл до логического конца все начатые, но не оконченные рассуждения или прения и, наконец, разрешил не решённые до него теоретические споры и юридические вопросы (ולית הלכתא כפלוני, הלכתא כפלוני). Он создал все технические слова и обороты, обычные в вавилонском Талмуде и отсутствующие в иерусалимском; он также ввёл объяснения к текстам цитируемых барайт и амораев. Это объясняет, почему многие барайты, приводимые в вавилонском Талмуде, не всегда тождественны по тексту с теми же барайтами в других источниках: в Тосефте и в особенности в Иерушалми. Аши был не только редактором Талмуда, но и его завершителем, так как последующие учёные не позволяли себе прибавлять к его тексту или изменять его. Об изменениях и дополнениях, которые претерпела Гемара после рава Аши, см. Сабореи и Гаоны.^[3]

Аши составил Гемару только к 35 трактатам Мишны, главным образом, к тем, которые касались современной ему религиозной и гражданской жизни евреев. В вавилонском Талмуде есть целый отдел, не принадлежащий Аши: это так называемые «Малые трактаты» (מסנתות קטנות). Они были составлены позже, в эпоху сабореев.^[3]

Большая часть суждений Αши как редактора вошла в вавилонский Талмуд анонимно. Но есть много замечаний, помеченных его именем. Из них можно заключить, что Аши не был агадистом.^[3]

Его замечания и суждения, касающиеся галахи, делятся на три категории^[3]:

• высказанные ещё в период его ученичества, когда он занимался в академии Равы. Они начинаются обычно словами: «И возразил Рав Аши» (מתינ רנ אשי). Ему отвечает в подобных случаях его учитель Рава, a его товарищи вступают с ним в прения. Таких мест не особенно много в Талмуде (напр. Нидда, 51а);
• более многочисленны места, где Αши в качестве главы редакционной коллегии завершает своим авторитетным словом дебаты, в которых участвовал целый ряд учёных предшествовавших поколений. Аши предлагает своё решение, вводя его формулой «Поди, послушай» (תא שמע), после которой Гемара резюмирует прения словами «отсюда явствует» (שמע מינה) и т. д. (напр. Бер., 9б; Бехор., 2б, 7а);
• замечания от имени Αши, но внесённые сотрудниками Аши после его смерти (Нидда, 63а).

Предполагается, что Аши составил письменный экземпляр своего труда. Хотя и существовало положение, что «устное учение» нельзя записывать (דנרים שנע״פ אי אתה רשאי לאמרם נכתנ), но это правило было ещё раньше упразднено редактором Мишны. Кроме того, «тайные свитки» (מגילת סתרים) и «агадические книги» (ספרי דאגדתא) циркулировали среди учёных и никто не видел в этом ничего дурного.^[3]

Очень скоро Талмуд в редакции рави Аши распространился в странах еврейской диаспоры и лёг в основание религиозной и гражданской жизни всего народа. Даже в Палестине Гемара Аши получила первенство и в конце эпохи сабореев изучалась в академиях. Иерусалимский Талмуд не мог конкурировать с вавилонским, ибо все знали, что Αши при составлении своей Гемары имел перед собой иерусалимский Талмуд и с помощью палестинских учёных в достаточной степени использовал его для своего труда.^[3]