Сотворение мира в Библии

Библейский рассказ о сотворении мира единым Богом (Шестоднев) является одним из центральных положений иудаизма, христианства и ислама. Основное повествование о сотворении содержится в первой книге Библии — Бытие. Истолкования данного повествования и понимание процесса творения среди верующих существенно различаются. Распространено буквальное толкование о творении за шесть дней; существуют также другие трактовки^[1].

Основные библейские тексты о сотворении содержатся в двух повествованиях первой и второй глав книги Бытия.

Первое повествование о сотворении занимает всю первую главу книги Бытия и начало второй главы. Оно описывает процесс творения в виде рабочей недели и выходного (субботнего) дня. В тексте говорится, что:

• в первый день Бог создал небо, землю и свет, и отделил свет от тьмы;
• на второй день — создал твердь посреди воды, отделил воду над твердью от воды под твердью, и назвал твердь небом;
• на третий — сушу, моря и растения,
• на четвёртый — светила на тверди небесной,
• на пятый — рыб, пресмыкающихся и птиц.
• Наконец, на шестой — зверей земных, скот, гадов земных и человека.

Повествование завершается тремя первыми стихами второй главы книги Бытия, где сказано, что Творец «почил в день седьмый от всех дел Своих, которые делал», и «благословил Бог седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал» (см. Быт. 1:1 — 2:3).

Второе повествование о сотворении содержится во второй главе книги Бытия начиная с четвёртого стиха. В тексте сказано о создании райского сада и двух деревьев в нём: древа жизни и древа познания добра и зла, о первой данной человеку заповеди — не вкушать плодов от древа познания добра и зла, а также содержится рассказ о сотворении Евы из ребра Адама (см. Быт. 2:4—25).

Сотворение мира Богом упомянуто также во многих других местах Библии (в книгах пророков, псалмах, книге притчей Соломоновых, книге Иова, во второканонических / неканонических книгах Ветхого Завета и в книгах Нового Завета), но не настолько подробно как в книге Бытия. Также о сотворении мира говорится в прологе Евангелия от Иоанна.

Для понимания смысла библейских текстов исследователи занимаются изучением истории их появления, времени и места, культурного контекста, литературных жанров изложения и стремятся понять намерения авторов, исходя из полученных данных.

Два повествования о творении, как и всё Пятикнижие, частью которого они являются, традиционно рассматриваются как единое произведение одного и того же автора — Моисея, который, согласно представлениям иудеев и христиан, был вдохновляем Богом. Однако после появления методов библейской критики большинство исследователей пришло к заключению, что Пятикнижие — «составной труд, произведение многих участников в течение долгих периодов времени»^[2][3]. Исследователи выделяют четыре источника Пятикнижия, которые обозначаются первыми буквами от их названий: J, Е, D и Р. Наиболее древним источником считается источник J (названный «Яхвистом» по имени Бога «Яхве», которое он употребляет). Спустя столетие или два появляется источник Е (названный «Элохистом» из-за употребления наименования Бога «Элохим»). Ещё позднее, около времени библейского царя Иосии (VII в. до н. э.), возникает источник D (названный «второзаконническим», поскольку положен в основу книги Второзаконие). И, наконец, в период вавилонского плена появляется источник Р (названный «священническим» из-за направленности на сохранение ритуальных регламентов). Это деление Пятикнижия на несколько источников изначально было предложено протестантской документальной гипотезой Графа — Велльгаузена, но позднее дополнено и разработано другими как протестантскими, так и католическими исследователями. Считается, что все эти источники являются развитием древней духовной традиции, восходящей к Моисею, однако последний не писал книги Пятикнижия в буквальном смысле слова^[4][5][6].

Два повествования о творении мира в контексте означенных исследований рассматриваются происходящими из двух разных источников: первое — из «священнического», второе — из «Яхвиста». Второе повествование, таким образом, считается намного более древним, чем первое. Данная точка зрения сейчас является достаточно широко распространённой в библеистике и принимается не только либеральными протестантами, но и некоторыми православными и считается общепризнанной в католичестве^[3][4][5][6]. Традиционные иудеи, консервативные протестанты и часть православных эти исследования не признают, продолжая придерживаться традиционного взгляда, что всё Пятикнижие было написано лично Моисеем.

Многие современные исследователи Библии считают, что для правильного толкования текстов необходимо учитывать литературный жанр его изложения. Так, например, в документах Католической церкви II Ватиканского Собора, в Конституции «О Божественном Откровении» (Dei Verbum), говорится следующее:

«Поскольку же Бог говорил в Священном Писании через людей и по человечеству, то истолкователь Священного Писания, дабы уяснить, что Бог хотел нам сообщить, должен внимательно исследовать, что священнописатели в действительности намеревались сказать, и что Богу было угодно открыть нам через их слова. Чтобы выяснить намерение священнописателей, нужно, кроме всего прочего, принимать во внимание и „литературный жанр“.

Действительно, истина излагается и выражается по-разному и различными способами в текстах исторических, пророческих, поэтических или в других „речевых жанрах“. Поэтому нужно, чтобы толкователь исследовал смысл, который священнописатель хотел выразить и выразил в определённых обстоятельствах, соответственно условиям своего времени и своей культуры, посредством употреблявшихся в его время литературных жанров. Ведь для правильного понимания того, что священнописатель хотел утверждать своим писанием, нужно обратить должное внимание как на привычные, прирождённые способы восприятия, изъяснения и повествования, бытовавшие во времена агиографа, так и на те, что в ту эпоху повсеместно употреблялись в общении людей друг с другом»^[7].

В отношении библейских текстов о творении существует несколько подходов оценки литературного жанра.

• Библейский рассказ о творении является историческим повествованием, то есть передаёт действительный отчёт о событиях.
  • Среди сторонников этой точки зрения находятся христианские фундаменталисты, которые считают, что Библия должна пониматься только так, как было принято в далёком прошлом, когда история творения трактовалась преимущественно буквально. В подтверждение своей точки зрения они ссылаются на авторитеты Отцов Церкви (в православии), либо других выдающихся богословов (как, например, Мартин Лютер или Жан Кальвин в протестантизме) (см. ниже раздел о буквальных интерпретациях).
  • С другой стороны, эта же точка зрения об историчности библейского рассказа побуждает немало верующих, напротив, искать новые пути понимания в свете научных данных. К примеру, рассказ о сотворении солнца, луны и звёзд на четвёртый день творения (после земли, морей, материков и растительности) объясняется тем, что густые пары окутывали землю, в результате чего небесные светила не могли быть видимы, на четвёртый же день благодаря выработке растениями кислорода пары рассеялись, и светила явились на небосводе^[8][9]. Другой вариант объяснения того же противоречия между буквальным чтением повествования и научными данными заключается в том, что на четвёртый день светила не были сотворены, а лишь заняли свои нынешние места на небосводе, что связано с наклоном земной орбиты и временем обращения Земли вокруг своей оси^[10].

Египетский раввин XVI века Элиезер Ашкенази на вопрос, почему небесные светила при миросотворении были созданы в четвёртый день, отвечал, что до этого дня были вызваны к жизни существа, не одарённые зрением^[11].

• Библейский рассказ о творении является не историческим, а аллегорическим и/или поэтическим, то есть повествует о событиях с помощью языка символов, метафор, ритма и параллелизмов (см. ниже раздел о небуквальных интерпретациях).
• Библейский рассказ о творении является изображением донаучной картины мира, то есть передаёт события так, как их видели и понимали люди, жившие в древности (и потому его нельзя читать буквально), но, по мнению верующих, при этом повествование имеет теологический смысл — утверждение о происхождении космоса, земли и человечества от Бога в целом, без конкретизации научных деталей процесса творения (см. ниже раздел о разделении науки и богословия). В современной библеистике донаучную форму повествования о сакральном часто относят к языку мифа.

В научных кругах повествование сотворения мира книги Бытия часто характеризуется как космогонический миф^[12].

Слово «миф» происходит из греческих источников в продолжение понятий «предание» или «легенда» и описывает культурный символ или сакральное сообщение, объясняющее происхождение всего сущего (и подобные важные вопросы) через использование метафорического языка или символики для выражения идей. В академическом употреблении термин «миф» в общем смысле не выносит решений по поводу истинности или ложности истории. Это идёт вразрез с популярным употреблением слова, часто используемого для обозначения неправды. Именно в научном значении слово «миф» используется и в библеистике^[12]. Так, священник Александр Мень объясняет значение слова «миф» как формы выражения мышления древних народов, включая и еврейского народа в Библии, следующим образом:

«Миф — это тот язык, на котором древний человек говорит о самом важном для себя. Древние евреи не создавали абстрактных схем, они мыслили картинами, образами, они прибегали к мифотворчеству. Миф — это „недифференцированное единство религии, поэзии, науки, этики, философии“^[13]. То, что открывалось внутреннему взору человека, он выражал в пластической символике мифа. Часто случалось, что исторический факт, став легендой, превращался в миф. Но тогда он обретал уже новое бытие не просто в качестве воспоминания о прошлом, а как образ непреходящей истины. Таким мифом стал Исход из Египта. Историческое событие было для Израиля подлинным Богоявлением. Поэтому Исход превратился во вневременной символ праздника Пасхи, в знак непрекращающегося действия Провидения в жизни народа.

<…> Даже тогда, когда библейский миф говорит о каких-то исторических событиях, он не есть история в прямом смысле этого слова. Его можно назвать олицетворенной метаисторией, картиной, выражающей вдохновенное видение смысла вещей.

Но если миф не есть история, его тем не менее нельзя считать вымыслом. Те, кто думает так, повторяя вслед за Смердяковым: „Про неправду все написано“, доказывают лишь свою неспособность приподнять пестрый покров сказания, чтобы увидеть его глубинный смысл. Миф греков о Прометее, индийцев о Пуруше, персов о борьбе Ормузда и Аримана — это не просто плоды фантазии, а великие мифы человечества, воплощающие религиозное постижение и мудрость народов.

В своё время говорили, что Израиль не создал мифов. <…> На самом же деле Библия свободна лишь от вульгарной мифологии, которая есть проекция в сферу мифа человеческих пороков и страстей; но миф в высоком смысле слова, миф-икона и миф-символ, составляет самую основу Ветхого Завета. Творение мира, Завет с Богом, Исход, День Ягве, Царство Мессии — все это боговдохновенные мифологемы, заключающие в себе истины Откровения»^[14].

Таким образом, утверждения современных библеистов о том, что Библия содержит древнюю мифологию, включая повествования о творении, не означают, что в ней совсем не содержится никакой истины, а лишь указывают на специфическую форму передачи информации сакрального характера, не предполагающую буквальной трактовки.

См. также: Мифология

Исследователи библейских текстов считают, что мировоззрение, которое ложится в основу описания творения книги Бытия, следует рассматривать как выражение распространённой в древности на Ближнем Востоке космологии. В этой космологии Земля представлялась в виде плоского диска с бесчисленными водами над и под ним. Купол неба считался твёрдой металлической чашей, отделяющей от вод предназначенную для жизни часть мира. Звёзды представлялись впрессованными в нижнюю поверхность небосвода вместе с проходом, который позволял перемещаться Солнцу и Луне назад и вперёд. Плоский диск Земли выглядел как единственный остров-континент, окружённый океаном, включающим моря, которые сейчас называются Средиземным морем, Персидским заливом и Красным морем. Под земным диском находилось море пресных вод, источник всех пресноводных рек и родников^[15].

Исследователи утверждают, что повествования творения книги Бытия сопоставимы как с этой космологией, так и с другими ближневосточными мифологическими изложениями: в первом повествовании книги Быт. 1:1 — 2:3) обнаруживаются параллели с вавилоно-аккадским эпосом о сотворении мира Энума элиш^[16][17], во втором повествовании Быт. 2:4—25) — с аккадским эпосом об Атрахасисе^{[англ.][18]}.

Согласно эпосу Энума элиш, первоначальным состоянием вселенной был хаос, сформированный смешением двух первобытных водных стихий, женской морской Тиамат и мужского пресноводного Абзу^[19]. Через их объединение было рождено шесть поколений богов. Между богами завязалась война, начавшаяся с умерщвления Абзы и закончившаяся тем, что бог Мардук разделил Тиамат на две части, которые образовали небеса и землю; реки Тигр и Евфрат возникли из её глазниц. Затем Мардук сотворил человека из глины, смешанной со слюной и кровью, чтобы он обслуживал землю для богов, в то время как Мардук возвёл себя на престол в вавилонском храме Эсагила — храме «с вершиной на небесах» как царствующий над миром.

В Библии также творение мира начинается с того, что сотворяются «небо и земля». Фраза «земля же была безвидна и пуста» считается описанием хаотичного состояния мира в начале творения, исходя из значения этих слов на иврите («тоху-ва-боху» — «бесформенная», «неустроенная», «хаотичная»)^[20]. В библейском творении постоянно присутствует водная стихия, начиная со слов «Дух Божий носился над водою» и далее. Человек сотворён «из праха земного» в результате дуновения Бога, он должен «обладать» землёю и «возделывать» Эдемский сад. Библия повествует о вавилонской башне «высотою до небес».

Не менее отчётливо просматриваются аналогии с ближневосточной мифологией повествования 2-й главы книги Бытия. Так, вавилонский мифический герой Адапа сопоставляется с Адамом. Адапа отказался от дара бессмертия. Этот миф^[21] впервые засвидетельствован в касситский период (14 в. до н. э.). Профессор истории Ближнего Востока Марио Ливерани^[англ.] проводит многократные параллели между историей Адапа, который обретает мудрость, но которому запрещается «пища бессмертия» небес, и историей Адама в Эдеме^[22].

Нингишзида является месопотамским божеством-змеем, связанным с преисподней. Его сопоставляют со змеем, искусившим Адама и Еву вкусить запретный плод. Он часто изображался обвивающимся вокруг дерева как страж. Историк в области ассириологии и шумерской литературы Торкильд Якобсен переводит его имя с шумерского языка как «владыка чистого дерева»^[23].

Несмотря на очевидные аналогии между повествованием Бытия и эпосом Энума элиш, имеются также существенные различия. Наиболее заметным является отсутствие в Бытии «божественного сражения» (в Энума элиш боги сражаются с морской стихией Тиамат), которое обеспечивает Мардуку положения правителя мира. Однако исследователи считают, что даже это имеет отголосок Библии в форме утверждения царственной власти Ягве над творением в таких местах как псалмы 28 и 92, где Бог изображён восседающим на троне над потоками вод^[19], и в книге пророка Исайи 27:1, где сказано что Бог поразит левиафана — «чудовище морское». Эти библейские образы рассматриваются либо как заимствования из вавилонского мифа или как его изложение в семитской культуре^{[16][24][25][26]}, либо, напротив, как отказ от вавилонских представлений о происхождении мира и человека^[27].

Библеисты считают, что слово «бездна» в Быт. 1:2 (на иврите «теом») связано с именем Тиамат и подразумевает противящиеся Богу силы зла, которые также олицетворяются водами (Тиамат — водная стихия), поэтому пророчество Исайи указывает на окончательную победу Бога над силами зла в Апокалипсисе^[20]. Многие богословы полагают, что библейские авторы используют язык широко известной в то время и в той культуре мифологии для утверждения идей монотеизма^[20].

Интерпретация библейских текстов о творении является не только специфически богословским вопросом, но и имеет непосредственное отношение к научным и общественным реалиям современного мира. От того, как понимаются библейские повествования, зависит как представление верующих о творении, так и их отношение к современной науке, в частности к достижениям эволюционной науки, а также к различным общественным процессам, связанным с этой тематикой.

Библейские тексты о сотворении уже в древности истолковывались двояко: с одной стороны, присутствовали буквальные толкования истории творения, с другой стороны — небуквальные.

Наиболее известным сторонником буквального истолкования истории творения святоотеческой эпохи является Василий Великий, создавший свой Шестоднев, в котором он отклоняет аллегорические толкования. К примеру, он пишет:

«Известны мне правила иносказаний, хотя не сам я изобрел их, но нашел в сочинениях других. По сим правилам, иные, принимая написанное не в общеупотребительном смысли, воду называют не водою, но каким-нибудь другим веществом, и растению, и рыбе дают значение по своему усмотрению, даже бытие гадов и зверей объясняют сообразно с своими понятиями, подобно как и снотолкователи виденному в сонных мечтаниях дают толкования согласные с собственным их намерением. А я, слыша о траве траву и разумею, также растение, рыбу, зверя и скот, все, чем оно названо, за то и принимаю. Не стыжуся бо благовествованием (Рим. 1:16). <…> Не паче ли прославлю Того, Кто не затруднил ума нашего предметами пустыми [светской мудростью, науками того времени], но устроил так, чтобы все было написано в назидание и усовершение душ наших? Сего, кажется мне, не уразумели те, которые по собственному своему уразумению вознамерились придать некоторую важность Писанию какими-то наведениями и приноровлениями. Но это значит ставить себя премудрее словес Духа и под видом толкования вводить собственные свои мысли. Посему так и будем разуметь, как написано»^[28].

Исходя из буквального понимания библейского текста, Василий Великий считает, что Бог творил мир в течение шести дней, а день творения составляет 24-часовые земные сутки:

«И бысть вечер, и бысть утро, день един. Почему назван не первым, но единым? Хотя намеревающемуся говорить о втором, и третьем, и четвёртом днях было бы приличнее наименовать первым тот день, с которого начинаются последующие, однако же он назвал единым. Или определяет сим меру дня и ночи, и совокупляет в одно суточное время, потому что двадцать четыре часа наполняют продолжение одного дня, если под днем подразумевать и ночь. Почему, хотя при поворотах солнца случается, что день и ночь друг друга превосходят, однако же продолжение дня и ночи всегда ограничивается одним определённым временем. И Моисей как бы так сказал: мера двадцати четырёх часов есть продолжение одного дня, или возвращение неба от одного знака к тому же опять знаку совершается в один день. Почему всякий раз, как от солнечного обращения наступают в мире вечер и утро, период сей совершается не в большее время, но в продолжение одного дня»^[29].

Американский православный монах Серафим Роуз, широко известный среди русских православных верующих, отрицая аллегорические интерпретации творения, ссылается также и на высказывания других Отцов Церкви, которые понимали библейский текст о творении буквально: Ефрема Сирина, Иоанна Златоуста, Иоанна Дамаскина и некоторых других^[30]. Аналогичным образом ссылается на понимание ряда Отцов Церкви и священник Даниил Сысоев, чтобы опровергнуть такую интерпретацию дней творения, где дни являются не буквальными земными 24-часовыми сутками, а некоторыми длительными периодами^[31] (обозначаемыми на иврите словом «йом», значение которого как сутки, так и некоторый интервал).

В эпоху Реформации буквальная интерпретация библейских текстов активно развивалась протестантскими богословами. Так, Мартин Лютер утверждает:

«Если Моисей пишет, что Бог сотворил Небо и Землю и все, что в них, за шесть дней, то признайте, что это и были шесть дней, и не дерзайте измышлять, что шесть дней были одним днем. Если же вы не в силах понять, как все это произошло за шесть дней, то предоставьте Духу Святому право и честь быть умнее вас. Ибо вы должны всегда помнить, что Священное Писание было писано так, как велел Сам Бог. И если Бог говорит с вами, не годится своенравно направлять Его Слово туда, куда вам вздумается»^[32].

Подобная логика библейского буквализма ложится в основание отрицания эволюционизма современными протестантскими фундаменталистами.

Небуквальные формы интерпретации Библии уходят корнями в дохристианскую духовную традицию иудаизма, где уже начали развиваться аллегорические толкования. В книгах Нового Завета эта традиция продолжена, ярким её представителем является апостол Павел, ученик раввина Гамалиила (см., к примеру, Гал. 4:21—31). В дальнейшем в христианстве аллегорические интерпретации библейских текстов развиваются в Александрийской богословской школе и в особенности у крупного богослова святоотеческой эпохи Оригена. Ориген, в частности, в III веке излагает мысли, звучащие вполне современно («О началах», IV, 16):

«Кто, имея разум, подумает, что первый, второй и третий день, также вечер и утро были без солнца, луны и звезд, а первый день — даже и без неба? Кто настолько глуп, чтобы подумать, будто Бог, по подобию человека — земледельца, насадил рай в Эдеме на востоке, и в нем сотворил дерево жизни, видимое и чувственное, чтобы вкушающий от плода его телесными зубами тем самым обновлял свою жизнь, а кушающий от плодов дерева (познания) добра и зла участвовал бы в добре и зле? И если говорится, что Бог вечером ходил в раю, Адам же спрятался под деревом, то, я думаю, никто не сомневается, что этот рассказ образно указывает на некоторые тайны через историю только мнимую, но не происходившую телесным образом»^[33].

В другом произведении Ориген пишет ответ языческому мыслителю Цельсу («Против Цельса», 6.60):

«И относительно создания света на первый день творения и небесного свода на второй, и собирания вод, которые под небесами, в несколько водоёмов на третий (земля далее производит плоды под управлением природы, без посторонней помощи), и больших светил и звёзд на четвёртый, и водяных животных на пятый, и земных животных и человека на шестой, мы трактовали [с помощью] лучших наших способностей в наших заметках по поводу творения, так же как в вышеизложенных страницах, когда мы нашли недостаток у тех, которые, беря слова в их буквальном значении, говорят, что творение мира заняло время в шесть дней»^[34].

Оригинальный текст (англ.)

And with regard to the creation of the light upon the first day, and of the firmament upon the second, and of the gathering together of the waters that are under the heaven into their several reservoirs on the third (the earth thus causing to sprout forth those (fruits) which are under the control of nature alone), and of the (great) lights and stars upon the fourth, and of aquatic animals upon the fifth, and of land animals and man upon the sixth, we have treated to the best of our ability in our notes upon Genesis, as well as in the foregoing pages, when we found fault with those who, taking the words in their apparent signification, said that the time of six days was occupied in the creation of the world.

Другой известный христианский богослов святой Августин в V веке утверждает, что библейские тексты не должны пониматься буквально, если это входит в противоречие с тем, что известно из науки, и с рассуждением богоданного разума^[35]. В произведении «Буквальная интерпретация Бытия» (De Genesi ad literam) Августин пишет:

«Нередко случается, что нечто по поводу земли, неба и других стихий мира, по поводу движения и вращения или точной величины и расстояния звёзд, по поводу определения затмений солнца и луны, по поводу прохождения лет и времён года, по поводу животных, плодов, камней, и других подобных вещей могут быть известны несомненные факты, полученные путём рассуждений или исследований, даже теми, кто не является христианами. Это слишком позорно и пагубно, несмотря на то, что очень оспаривалось, что он [нехристианин] должен выслушивать речи христиан настолько идиотские относительно этих вопросов, как будто бы в соответствие с христианскими писаниями, что он мог бы сказать, что едва удерживается от смеха, когда он видел, как они абсолютно заблуждаются. В виду этого, и чтобы помнить об этом постоянно, имея дело с книгой Бытия, я, поскольку я был в состоянии, подробно объяснил и привёл для рассмотрения значения неясных [библейских] пассажей, заботясь о том, чтобы не подтвердить опрометчиво некоторые значения, послужившие поводом для предубеждения других, и, возможно, улучшить толкование»^[36].

Оригинальный текст (англ.)

It not infrequently happens that something about the earth, about the sky, about other elements of this world, about the motion and rotation or even the magnitude and distances of the stars, about definite eclipses of the sun and moon, about the passage of years and seasons, about the nature of animals, of fruits, of stones, and of other such things, may be known with the greatest certainty by reasoning or by experience, even by one who is not a Christian. It is too disgraceful and ruinous, though, and greatly to be avoided, that he [the non-Christian] should hear a Christian speaking so idiotically on these matters, and as if in accord with Christian writings, that he might say that he could scarcely keep from laughing when he saw how totally in error they are. In view of this and in keeping it in mind constantly while dealing with the book of Genesis, I have, insofar as I was able, explained in detail and set forth for consideration the meanings of obscure passages, taking care not to affirm rashly some one meaning to the prejudice of another and perhaps better explanation.

При этом Августин не отвергал буквальную интерпретацию также и призывал не относиться с неприятием к тем, «кто хочет все сказанное принимать в буквальном значении, то есть так, как звучит буква, и при этом может избежать богохульства и говорить все согласно с кафолическою верой»^[37].

Августин утверждает, что в намерения Святого Духа не входило размещать в Священном Писании научные знания, поскольку это не относится к вопросам спасения:

«В Писании рассматриваются вопросы веры. По этой причине, как я неоднократно отмечал, если кто-либо, не понимая способов божественного красноречия, находит нечто по поводу этих вопросов [о физическом мире] в наших книгах или узнаёт то же самое из других книг, таким образом, что это представляется несоответствующим пониманию его собственных рациональных способностей, пусть верит, что эти дополнительные вопросы [о физическом мире] никоим образом не необходимы в наставлениях или изложениях или предсказаниях Писания. Короче говоря, нужно сказать, что наши авторы знали истину о сущности небес, а намерением Духа Божия, который говорил через них, не было учить людей чему-либо, что не может быть использовано для их спасения»^[38].

Оригинальный текст (англ.)

With the scriptures it is a matter of treating about the faith. For that reason, as I have noted repeatedly, if anyone, not understanding the mode of divine eloquence, should find something about these matters [about the physical universe] in our books, or hear of the same from those books, of such a kind that it seems to be at variance with the perceptions of his own rational faculties, let him believe that these other things are in no way necessary to the admonitions or accounts or predictions of the scriptures. In short, it must be said that our authors knew the truth about the nature of the skies, but it was not the intention of the Spirit of God, who spoke through them, to teach men anything that would not be of use to them for their salvation.

Августин теологически обосновывает, что Бог сотворил Вселенную в один миг, а шесть дней первой главы книги Бытия являются не описанием временной продолжительности творения, а лишь формой изложения для читателя. Августин также не рассматривает первородный грех в качестве причины структурных изменений во Вселенной и появления смерти в мире животных. Он даже предполагает, что организм Адама и Евы был создан смертным ещё до грехопадения (и если бы они не согрешили, то обрели бы духовные тела и вечную жизнь)^[35]. В связи с вышесказанным верующие сторонники эволюционизма находят идеи Августина достаточно актуальными и в наше время.

В результате научных исследований возраста и происхождения Вселенной (13 млрд лет) и жизни (3,8 млрд лет) многие современные христианские теологи отказались от буквального толкования истории творения книги Бытия в пользу аллегорической или поэтической интерпретаций как, например, литературно-структурный взгляд. Диаметрально противоположной позиции придерживаются сторонники так называемого «научного» креационизма, целью деятельности которых является популяризация идеи, что библейские тексты о творении следует понимать буквально, и что наука свидетельствует в пользу этого.

Научным креационизмом называется одно из направлений в креационизме, стремящееся предоставить научную поддержку буквальной интерпретации истории творения, изображённой в Библии, и опровергнуть основные общепринятые научные факты, теории и парадигмы в отношении истории Земли, космологии и биологической эволюции, которые сторонники этого направления рассматривают противоречащими утверждениям Библии^[39][40]. Это одна из наиболее активных групп христианских фундаменталистов, развивающаяся в США и получающая некоторое распространение в других странах, которая стремится доказать абсолютную библейскую безошибочность во всех вопросах и аннулировать научные доказательства эволюции^[41].

Основными постулатами научного креационизма являются следующие:

• вера в творение из ничего; утверждение, что Земля была создана не ранее 10000 лет назад (в случае младоземельного креационизма);
• вера в то, что человечество и другие формы жизни были созданы как стационарные, неизменные виды;
• гипотеза о том, что окаменелости, найденные в различных геологических слоях Земли, были отложены туда в процессе Великого Потопа, который совершенно покрывал всю Землю^[42].

Как следствие, научный креационизм пытается опровергнуть также геологические и астрофизические данные в отношении возраста и истории Земли и Вселенной, которые не совпадают с буквальной трактовкой библейских текстов^[41].

Основные формы научного креационизма фактически единодушно признаются «религиозными» и «псевдонаучными», а не «научными» учениями в академических кругах, поскольку им не хватает эмпирических данных, они не предоставляют экспериментальных гипотез и намеренно описывают историю природы с точки зрения непроверяемых сверхъестественных причин^[43][44].

В то же время, в научном креационизме существуют направления, не пытающиеся опровергнуть фундаментальные научные данные, а лишь утверждающие, что эти данные не опровергают существование Бога, см. эволюционный креационизм, деизм.

Научный креационизм получает поддержку преимущественно в среде протестантских фундаменталистов, хотя иногда его берут на вооружение и используют фундаменталисты других религиозных конфессий.

Среди христиан, признающих эволюционное развитие мира, достаточно распространено убеждение, что библейские тексты являются изложением богословских идей на языке людей древнего мира, и потому не содержат современных научных данных. К примеру, католический богослов Людвиг Отт (Ludwig Ott) в «Основах католической догматики» (Fundamentals of Catholic Dogma) в разделе «Божественное дело творения» (The Divine Work of Creation) (стр. 92-122) рассматривает «библейский шестоднев», создание человека, первородный грех, изгнание из рая и заявления Отцов Церкви, святых, церковных соборов и Римских пап по поводу данных вопросов. Отт делает следующие комментарии о «науке» Бытия и Отцов:

«…Поскольку агиографы в светских вопросах используют популярную, то есть ненаучную форму изложения, подходящую для психического восприятия их времени, здесь возможно более либеральное истолкование. Церковь не даёт безусловных определений в отношении исключительно научных вопросов, но ограждает себя от ошибок, которые ставят под угрозу веру. Кроме того, в этих научных вопросах не имеется консенсуса Отцов, поскольку они в этих вопросах выступают не в качестве свидетелей веры, а просто как частные учёные… Так как выводы рассуждений и сверхъестественное знание Отцов проистекают из одного и того же источника, то есть Бога, никогда не может быть действительных противоречий между надёжными открытиями светских наук и верно понятого Слова Бога»^[45].

Оригинальный текст (англ.)

...as the hagiographers in profane things make use of a popular, that is, a non-scientific form of exposition suitable to the mental perception of their times, a more liberal interpretation, is possible here. The Church gives no positive decisions in regard to purely scientific questions, but limits itself to rejecting errors which endanger faith. Further, in these scientific matters there is no virtue in a consensus of the Fathers since they are not here acting as witnesses of the Faith, but merely as private scientists... Since the findings of reason and the supernatural knowledge of Faith go back to the same source, namely to God, there can never be a real contradiction between the certain discoveries of the profane sciences and the Word of God properly understood.

«Поскольку Священный Писатель не имеет намерения представлять с научной точностью действительное устройство вещей и последовательность работы творения, но передаёт знания в популярной форме, соответствующей языку и преднаучному развитию его времени, сообщение не должно расцениваться или измеряться, как если бы было выражено на языке, который является строго научным… Библейское сообщение о продолжительности или последовательности творения — только литературная форма изложения религиозных истин о том, что весь мир был вызван к бытию творческим словом Бога. Священный Писатель использовал для этой цели преднаучную картину Вселенной, существовавшую в его время. Исчисление шести дней творения понятно как антропоморфизм. Божественная работа творения изображена в схематичной форме (opus distinctionis — opus ornatus, лат.) картиной человеческой трудовой недели, завершение работы — картиной Субботнего отдыха. Цель этого литературного приёма — выражение Божественного одобрения рабочей недели и Субботнего отдыха»^[46].

Оригинальный текст (англ.)

As the Sacred Writer had not the intention of representing with scientific accuracy the intrinsic constitution of things, and the sequence of the works of creation but of communicating knowledge in a popular way suitable to the idiom and to the pre-scientific development of his time, the account is not to be regarded or measured as if it were couched in language which is strictly scientific... The Biblical account of the duration and order of Creation is merely a literary clothing of the religious truth that the whole world was called into existence by the creative word of God. The Sacred Writer utilized for this purpose the pre-scientific picture of the world existing at the time. The numeral six of the days of Creation is to be understood as an anthropomorphism. God's work of creation represented in schematic form (opus distinctionis -- opus ornatus) by the picture of a human working week, the termination of the work by the picture of the Sabbath rest. The purpose of this literary device is to manifest Divine approval of the working week and the Sabbath rest.

Папа Иоанн Павел II пишет Папской Академии Наук по поводу вопросов космологии и интерпретации книги Бытия:

«Космогония и космология всегда вызывали большой интерес народов и религий. Сама Библия говорит с нами о происхождении Вселенной и её составляющих не для того, чтобы предоставить нам научный трактат, но чтобы сообщить о правильных отношениях между человеком, Богом и Вселенной. Священное Писание желает только указать, что мир создан Богом, и для того, чтобы научить этой истине, выражается в терминах космологии, употребляемой во время жизни писателя. Священная Книга также желает сказать людям, что мир не был создан в качестве места обитания богов, как это преподносилось в других космогониях и космологиях, но скорее создан для обслуживания человека и для славы Бога. Любое другое учение о происхождении и составляющих Вселенной является чуждым намерению Библии, которая желает учить не как были сделаны небеса, но как каждый идёт на небеса»^[47].

Оригинальный текст (англ.)

Cosmogony and cosmology have always aroused great interest among peoples and religions. The Bible itself speaks to us of the origin of the universe and its make-up, not in order to provide us with a scientific treatise, but in order to state the correct relationships of man with God and with the universe. Sacred Scripture wishes simply to declare that the world was created by God, and in order to teach this truth it expresses itself in the terms of the cosmology in use at the time of the writer. The Sacred Book likewise wishes to tell men that the world was not created as the seat of the gods, as was taught by other cosmogonies and cosmologies, but was rather created for the service of man and the glory of God. Any other teaching about the origin and make-up of the universe is alien to the intentions of the Bible, which does not wish to teach how heaven was made but how one goes to heaven.

В протестантизме присутствует аналогичное мнение о необходимости разделения научной и теологической сфер. К примеру, протестантский автор Гордон Гловер (Gordon J. Glover) в работе «По ту сторону небес: понимание науки и теологии творения» (Beyond the Firmament: Understanding Science and the Theology of Creation) приводит доводы в пользу интерпретации Бытия, основанной на знании древней ближневосточной космологии, которую он называет богословием творения:

«Христиане нуждаются в понимании первой главы книги Бытия, [понимании того], что она собою представляет: это тщательная передача истины о материальной Вселенной древними стандартами, которые Бог использовал как средство выражения и распространения для донесения вечной богословской истины Его народу. Мы не должны пытаться превратить книгу Бытия во что-то другое, перетаскивая её через 3500 лет научного прогресса. Читая Бытие, сегодняшние христиане нуждаются в перемещении самих себя назад к Синаю, оставив свои современные умы в 21-м веке. Если вы только помните о повествовании этой главы следующее: Бытие не даёт нам научное созидание мира. Оно даёт нам нечто намного более глубокое и практичное, чем это. Бытие даёт нам библейское богословие творения»^[48].

Оригинальный текст (англ.)

Christians need to understand the first chapter of Genesis for what it is: an 'accurate' rendering of the physical universe by ancient standards that God used as the vehicle to deliver timeless theological truth to His people. We shouldn’t try to make Genesis into something that it’s not by dragging it through 3,500 years of scientific progress. When reading Genesis, Christians today need to transport themselves back to Mt. Sinai and leave our modern minds in the 21st century. If you only remember one thing from this chapter make it this: Genesis is not giving us creation science. It is giving us something much more profound and practical than that. Genesis is giving us a Biblical Theology of Creation.

Вера в сотворение Богом мира, основанная на Библии, имеет широкий спектр богословских концепций в отношении вопроса, как именно был сотворён мир.

В иудейской и христианской духовных традициях исторически существует несколько вариантов понимания того, из чего был сотворён мир.

Вера в творение Богом мира из ничего (лат. ex nihilo, др.-греч. ἐξ οὐκ ὄντων, церк.-слав. и҆з̾ несꙋ́щихъ) является основным в традиционном христианском богословии учением о творении. Это учение основывается на тексте Второй книги Маккавейской, относящейся в Русской православной церкви к числу неканонических книг Библии (вошедших в библейский канон, принятый в католицизме, но не принятый в иудаизме и протестантизме), где сказано:

Умоляю тебя, дитя мое, посмотри на небо и землю и, видя все, что на них, познай, что все сотворил Бог из ничего и что так произошел и род человеческий

— 2Мак. 7:28

Хотя нигде больше в Библии не содержится подобного прямого утверждения о творении мира из ничего, христианские богословы восприняли и развили это учение как одну из основополагающих истин веры^[49]. Так, святитель Феофил Антиохийский критикует существовавшие в его время различные нехристианские философские концепции, упоминая, в частности, учение Платона:

«Платон же и его последователи признают Бога безначальным, отцом и творцом всего, но затем полагают, что Бог и материя безначальны, и что последняя совечна Богу. Если Бог безначален и материя безначальна, то Бог не есть уже творец всего, как думают платоники, и не остается единовластительство Божие, как они допускают. <…> Что великого, если Бог создал мир из подлежащей материи? И человек-художник, если получит от кого вещество, делает из него, что захочет. Могущество же Бога обнаруживается в том, что Он из ничего творит что хочет, равно — как дать душу и движение не свойственно никому другому, кроме Бога».

Оригинальный текст (др.-греч.)

Πλάτων δὲ καὶ οἱ τῆς αἱρέσεως αὐτοῦ θεὸν μὲν ὁμολογοῦσιν ἀγένητον καὶ πατέρα καὶ ποιητὴν τῶν ὅλων εἶναι· εἶτα ὑποτίθενται θεὸν καὶ ὕλην ἀγένητον καὶ ταύτην φασὶν συνηκμακέναι τῷ θεῷ. εἰ δὲ θεὸς ἀγένητος καὶ ὕλη ἀγένητος, οὐκ ἔτι ὁ θεὸς ποιητὴς τῶν ὅλων ἐστὶν κατὰ τοὺς Πλατωνικούς, οὐδὲ μὴν μοναρχία θεοῦ δείκνυται, ὅσον τὸ κατ' αὐτούς. <…> Τί δὲ μέγα, εἰ ὁ θεὸς ἐξ ὑποκειμένης ὕλης ἐποίει τὸν κόσμον; καὶ γὰρ τεχνίτης ἄνθρωπος, ἐπὰν ὕλην λάβῃ ἀπό τινος, ἐξ αὐτῆς ὅσα βούλεται ποιεῖ. θεοῦ δὲ ἡ δύναμις ἐν τούτῳ φανεροῦται ἵνα ἐξ οὐκ ὄντων ποιῇ ὅσα βούλεται, καθάπερ καὶ τὸ ψυχὴν δοῦναι καὶ κίνησιν οὐχ ἑτέρου τινός ἐστιν ἀλλ' ἢ μόνου θεοῦ.

— Послание к Автолику, II, 4^[50]

Аналогичным образом отвергает концепции творения, принятые в древнегреческой философии, и святитель Василий Великий:

«Поскольку у нас каждое искусство трудится над одним каким-нибудь веществом отдельно, например: кузнечное над железом, плотничное над деревами, поелику в сих искусствах иное есть материя, иное форма, а иное — производимое по форме, и вещество берется совне, форма же прилаживается искусством, а произведением бывает нечто сложенное из того и другого, из формы и из материи, то они рассуждают таким же образом и о Божием созидании, что форма дана миру премудростью Творца всяческих, а вещество имел Создатель совне, и произошел сложенный мир, который материю и сущность имеет от иного начала, а очертание и образ получил от Бога. Вследствие сего они отрицают, чтобы великий Бог был полновластен при устроении всего сущего, представляют же Его как бы участвовавшим в складчине и малую только долю вложившим от Себя в бытие существ. <…> Но Бог, прежде нежели существовало что-нибудь из видимого ныне, положив в уме и подвигшись привести в бытие не сущее, вместе и помыслил, каким должен быть мир, и произвел материю соответственную форме мира»^[29].

В то время как вера в творение Богом мира из ничего является существенной для традиционного церковного догматического богословия, в других религиях монотеизма (иудаизме и исламе) она не считается обязательной. Так, в иудаизме учение о творении из ничего прочно утверждается лишь в XI в. усилиями известного иудейского богослова Маймонида. В Талмуде же, помимо идеи творения из ничего, присутствуют и другие концепции происхождения мира^[51]. Современный иудейский теолог Исиодор Эпштейн утверждает:

«Вопрос о том, возник ли мир ex nihilo (из ничего) или из некой уже существовавшей субстанции, принадлежит, в сущности, философии и к иудаизму прямого отношения не имеет. В учении о творении иудаизм лишь подчеркивает, что вселенная и все, что в ней находится, не слепая случайность, не результат произвольной комбинации атомов, а творение Б-га»^[52].

В иудейской и христианской теологии существуют также концепции о сотворении Богом мира из материи. Эти концепции богословски отталкиваются от первого стиха книги Бытия (называемого Прологом), который в синодальном переводе звучит таким образом:

В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою

— Быт. 1:1—2

По мнению ряда исследователей, этот текст в оригинале позволяет разные варианты перевода и понимания его значения. Кроме указанного варианта «В начале сотворил Бог», существует также вариант с другим смыслом: «Когда Бог начал творить», подразумевающий творение из уже имеющегося материала^[53]. Этот вариант, в частности, получил широкую известность на английском языке благодаря переводу Еврейского публикационного общества^[англ.], в котором Пролог является частью предложения, описывающим временной период, когда Бог начал творение:

«Когда Бог начал творить небо и землю, и земля тогда была хаотична (безвидна) и пуста, и тьма над глубинами океана (над бездной), и Дух Божий носился над водой, <тогда, в то время> Бог сказал: „пусть будет свет“. И стал свет…».

Оригинальный текст (англ.)

When God began to create heaven and earth, and the earth then was welter and waste and darkness over the deep and God's breath hovering over the water, God said, "Let there be light." And there was light.

Учения о сотворении мира из существующей материи исторически развивались внутри древнегреческой философии. Иудейские мыслители допускали согласованность с нею библейских рассказов о творении мира. К примеру, Филон Александрийский развивает концепцию творения на основе учения Платона, из которого он устранил утверждение вечно предсуществующей материи. Согласно Филону, Бог вначале сотворил первичную материю, а затем из неё мир^[54]. Другой, более поздний, иудейский мыслитель Герсонид придерживается философии Аристотеля и считает, что Бог сотворил мир из вечной бесформенной материи. Герсонид полагает, что доктрина вечной бесформенной материи содержится в Торе^[54]. Ещё один иудейский мыслитель Аврахам Ибн Эзра, склоняясь к неоплатонической эманации (см. далее), вообще отвергает идею начала мира во времени. Он считает, что разрешение противоречия между традиционным пониманием Библии о творении и представлением о вечности мира, возможно, содержится в учении о вечном, непрерывном творении Богом многих миров, которое существует уже в талмудической литературе^[54].

Некоторые современные иудейские авторы усматривают в этом учении о вечном творении Богом миров возможность связи с теорией эволюции. Так, Пинхас Полонский, излагая представление Мидраша, нашедшее отражение в Каббале, о том, что при сотворении мира Бог «создавал миры и разрушал их, а затем на развалинах их создавал новые», утверждает, что эта концепция «создания новых миров из обломков старых» является одной из классических идей иудаизма, и далее отмечает:

«В этой связи созданная Дарвином эволюционная теория развития мира … была оценена некоторыми каббалистами … как наиболее близкая к еврейской традиции. Согласно еврейским каббалистическим воззрениям, в мире безусловно происходила некоторая эволюция, — но происходила она, конечно, не по причине дарвиновского „естественного отбора“ или „умения выжить“. Она была, согласно еврейской точке зрения, материализацией и реализацией духовных потенциалов, заложенных в верхних мирах. И поэтому, когда мы делаем раскопки и находим останки разных животных, а также когда при экстраполяции в прошлое мы получаем миллиарды лет, то при этом вполне возможно, что что-то, что мы наблюдаем, это и есть развалины миров, которые Всевышний разрушал, чтобы из их осколков построить наш, сегодняшний мир»^[55].

В наше время многие теологи, как иудейские, так и христианские, пытаются объединить представление о творении из ничего с представлением о творении из материи, используя научные данные об эволюции вселенной. Они полагают, что творение мира из ничего сопоставимо с Большим Взрывом, давшим начало вселенной, после чего она развивается из имеющейся материи^[56]. Верующие сторонники эволюционизма придерживаются позиции о том, что творение мира представляет собою постепенное развитие материи по замыслу Бога и с непосредственным вмешательством Бога в определённые ключевые моменты (как, например, сотворение живого из неживого или человека разумного (homo sapiens) из человекообразных животных предков)^[57]. При этом большинство христианских эволюционистов продолжают верить, согласно традиционной церковной доктрине, что сама материя не является безначальной, но была сотворена Богом из ничего.

Некоторые христианские теологи, однако, как, например, Томас Джей Урд^[англ.], считают, что христиане должны отказаться от доктрины творения из ничего. Урд ссылается на работы исследователей, таких как профессор иудаики Джон Левенсон^[англ.], которые утверждают, что доктрина творения из ничего не происходит из истории сотворения книги Бытия. Урд предполагает, что Бог сотворил вселенную миллиарды лет назад из хаотичных элементов. Урд предлагает точку зрения о том, что Бог творит всё без того, чтобы творить из совершенного небытия^[58].

Основатель церкви мормонов Джозеф Смит отклонил доктрину творения из ничего, вводя некие откровения, противопоставленные этой доктрине^[59]. Церковь Иисуса Христа Святых последних дней учит, что материя вечна, бесконечна и не может быть ни создана, ни уничтожена^[60][61].

Подобные идеи о вечности материи практически никогда не высказывались в традиционном христианском богословии. Хотя выдающийся католический богослов, провозглашённый Учителем церкви, Фома Аквинский, приспособивший философию Аристотеля к нуждам христианской теологии, считал, что представление о вечной вселенной не противоречит верному пониманию творения, так как творение означает прежде всего зависимость сотворённого от Творца, поэтому мир вечно существующий нуждается в Боге точно так же, как и мир конечный^[62].

Сторонники понимания творения посредством эманации верят, что материальная энергия происходит путём истечения из Божественной сущности, а затем из этой энергии возникают разнообразные материальные тела.

В зависимости от различных теологических позиций и от отношения к данным эволюционной науки существуют разные варианты понимания творения (креационизма), описанного в Библии.

• Младоземельный креационизм представляет собою направление наиболее радикальной буквальной интерпретации библейских текстов. Дни творения в этом направлении понимаются как 24-часовые сутки^[63]. Вселенная считается сотворённой в течение шести земных дней. Возраст Вселенной и Земли вычисляется на основе библейской хронологии событий и указанной в Библии продолжительности жизни легендарных героев. Возраст Земли и Вселенной, вычисленный таким способом, оказывается сравнительно небольшим, существенно меньше, чем утверждает современная наука: 5700 (по Масоретскому тексту)^[64][65][66] — 7500 (по тексту Септуагинты)^[67], максимум — 10000 лет^[68].
• Староземельный креационизм в противоположность младоземельному признаёт современные научные данные в отношении огромного возраста Земли и Вселенной^[68]. В пределах этой позиции содержится несколько вариантов (они приведены ниже) объяснений несоответствия этих возрастов библейским текстам и понимания описаний творения.
  • В интервальном креационизме^[англ.], как и в младоземельном, дни творения считаются 24-часовыми сутками. Однако утверждается, что между первым (говорящим о сотворении неба и земли) и вторым (с которого начинается описание дальнейшего творения на земле) стихами Библии заключён промежуток времени большой величины. Этим промежутком и объясняется огромный возраст Земли и Вселенной, согласно научным данным. Соответственно, в этом направлении, как и в младоземельном креационизме, отрицается постепенное развитие жизни^[68].
  • В день-периодном креационизме^[англ.] утверждается, что дни творения являлись не 24-часовыми сутками, а длительными периодами-эпохами^{[68][69][70][71]}. В качестве обоснования такой точки зрения утверждается, что слово «день» на иврите («йом») обозначает не только обычный день, но и вообще промежуток времени какой-то величины. Также приводятся ссылки на библейские тексты, такие как Псалом 89 или Второе послание апостола Петра:

Ибо пред очами Твоими тысяча лет, как день вчерашний, когда он прошел, и как стража в ночи

— Пс. 89:5

У Господа один день, как тысяча лет и тысяча лет, как один день

— 2Пет. 3:8

В день-периодном креационизме признаётся постепенное развитие, но оно представляется по-разному в трёх вариантах, которые описаны ниже.

• В постепенном креационизме^[англ.] считается, что Бог управляет процессами развития, принимая в них постоянное участие, и отрицаются научные объяснения природных механизмов этих процессов (теория эволюции)^[68][72].
• Эволюционный креационизм (теистический эволюционизм) признаёт не только постепенное развитие, но и большинство научных объяснений природных причин эволюции. В этом направлении фактически признаётся теория эволюции, а сама эволюция понимается как орудие Бога. Представления о степени Божественного вмешательства в естественные процессы в этом взгляде могут быть разными: от веры в сверхъестественное вмешательство в некоторые особо важные, ключевые моменты истории, до минимизации этого вмешательства наподобие деизма (когда считается, что Бог сотворил законы природы, не требующие дальнейшего сверхъестественного вмешательства)^[68][69][71].
• Альтеризм признаёт теорию эволюции, однако считает, что эволюционные процессы, как и всё развитие известной нам Вселенной, происходили уже после грехопадения. Представители этого направления отделяют первозданный, «райский» мир, описанный в первых трёх главах книги Бытия, от «падшего» мира, и подчёркивают, что естественные науки изучают именно последний^[73][74][75].

• Протоиерей Ростислав Снигирев, Зайцев Д. В. Бытие // Православная энциклопедия. — М., 2003. — Т. VI : Бондаренко — Варфоломей Эдесский^[англ.]. — С. 412—428. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 5-89572-010-2.
• Каспина М. М. Сюжеты об Адаме и Еве в свете исторической поэтики // Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук по специальности «Теория литературы. Текстология», РГГУ, М., 2001
• о. Александр Мень. Творение, эволюция, человек // История религии: В поисках Пути, Истины и Жизни. — М.: Слово, 1991. — Т. I. Истоки религии. — ISBN 5-85050-281-5. Архивная копия от 1 февраля 2009 на Wayback Machine
• Щедровицкий Д. В. Лекция 1. Сотворение мира, Лекция 2.«Два Адама»: образ и подобие. Человечество как разбитое зеркало] // Введение в Ветхий Завет. Пятикнижие Моисеево. — 4-е, испр. — М.: Оклик, 2008. — С. 31—67. — ISBN 978-5-91349-005-6, ISBN 978-5-91349-004-9.
• Пинхас Полонский. Две истории сотворения мира. — Маханаим, 2009.
• Св. Василий Великий. Беседы на Шестоднев // Творения иже во святых отца нашего Василия Великаго, Архиепископа Кесарии Каппадокийския. Ч.1. — Москва, 1891. — С. 5-149.

• Космогония — статья из Электронной еврейской энциклопедии
• Creation // Catholic Encyclopedia