Фокианос, Саввас

Саввас Фокианос
Σάββας Φωκιανός
Дата рождения	1785(1785)
Место рождения	Патмос, Османская империя
Дата смерти	1821(1821)
Место смерти	Бухарест
Род деятельности	военнослужащий
Принадлежность	Османская империя
Род войск	Иррегулярные войска
Звание	тысячник
Командовал	Своей тысячей
Сражения/войны	Греческая революция

Саввас Фокиано́с Каминарис (греч. Σάββας Φωκιανός Καμινάρης , Патмос Османская империя 1785 — Бухарест Дунайские княжества 1821) — Османский военачальник начала XIX века греческого происхождения. Значительная, сколь и одиозная, личность в историографии Придунайского этапа Греческой революции

Савва Фокианос, известный также под фамилией Каминарис^[1] , родился в 1785 году на греческом острове Патмос^[2]. Учился на своём родном острове, после чего, в 1796 году^[3]:A-374, перебрался в Дунайские княжества (Валахия и Молдавия), где от лица султана правили греки-фанариоты, имевшие при себе гарнизоны из так называемых «арнаутов» (то есть носящих юбку-фустанеллу)^[3]:A-372, в основном греков или эллинизированных православных албанцев.

Фокианос молодым вступил в один из этих гарнизонов и позже стал офицером в охране господарей Молдавии греков фанариотов Александра Каллимакиса и Александра Мурузиса^[3]:A-374.

Собственно его вторая фамилия, Каминарис, происходит от должности «каминария», которой его наградил господарь Каллимакис^[3]:A-374.

Когда господарем стал Михаил Суцос, Фокианос принял участие, на стороне султанских войск, в войне против паши Видина Пазвантоглу.

С началом русско-турецкой войны 1806—1812, воевал в составе османских войск против русской армии. Был дважды ранен, проявил исключительные военные способности, за что был награждён везирем Кёр Юсуф-пашой золотым отличием и званием бишбаши (тысячник)^[3]:A-374.

После награждения и повышения в звании, прибыл в Константинополь, где султанским фирманом был отмечен как «достойный и верный османской Порты» и, как знак почёта, был зачислен в янычарский корпус.

Фокианос гордился своим янычарским званием и всегда носил на груди янычарский знак «орта».

Около 1818 года Фокианос был посвящён в тайное революционное греческое общество Филики Этерия, поставившее своей целью освобождение Греции от турецкого ига^[3]:A-374.

Греческий историк Д. Фотиадис считает, что Фокианос-Каминарис вступил в «Общество» из расчёта и планов на будущее^[3]:A-373.

Однако тот же Фотиадис пишет, что он не предал «Обществο», и что казалось что Фокианос изменился, проявил бурную патриотическую деятельность и готовил планы военных действий^[3]:A-374.

Свою автобиографию, написанную в 1819 году в Бухаресте, Фокианос заканчивал словами « Пусть не допустит Бог моей смерти, если до того не удостоит меня увидеть исполнения желания души моей, которое я питаю к моему несчастному Отечеству». Фотиадис комментирует его слова «когда бы он сдержал своё обещание^[3]:A-374.

Иоаннис Филимон, гетерист и впоследствии историк, так описывал Фокианоса и другого военачальника гοсподарей, Георгакиса Олимпиоса: „Олимпиос был среднего роста, бледный лицом. Савва был крупного телосложения. Высокий. с холёным лицом и проницательным взглядом“. Но героем, добавляет Филимон, стал первый.

Усилиями гетериста и российского дипломата Георгия Левентиса, Олимпиос и военачальник Яннис Фармакис возглавили гарнизон господаря Валахии Иоанна II Караджи^[рум.].

В феврале 1820 года Александр Ипсиланти, возглавивший Этерию, в ходе заседания в своём доме в Киеве, назначил Олимпиоса командующим революционных сил в княжествах. Олимпиос приступил к их организации.

В августе 1820 года Ипсиланти выехал в Одессу и направил Эммануила Ксантоса в Галац и Бухарест, с письмами, деньгами и инструкциями для Левентиса, Фармакиса, Фокианоса и Олимпиоса^[3]:A-353.

План гетеристов предусматривал отъезд Ипсиланти на Пелопоннес, где и предполагалось начать восстание, в то время как Олимпиос и Фокианос должны были предпринять восстание в Валахии, за 10 дней до начала восстания на Пелопоннесе, чтобы отвлечь внимание и силы осман^[3]:A-359. „Совершенно неожиданно“, 24 октября 1820 года, Ипсиланти принял решение начать военные действия в княжествах, назначил дату выступления 15 ноября, и известил об этом руководителей гетеристов на местах.

Олимпиосу и Фокианосу он дал приказ арестовать господаря Валахии Александра Суцу^[рум.], сформировать временное правительство и обеспечить переправу через Дунай^[3]:A-364.

Среди множества причин изменения начального плана Ипсиланти, греческий историк Д. Фотиадис считает одной из основных необоснованную информацию, полученную от Фокианоса, что планы гетеристов стали известны султану^[3]:A-364.

Изменение плана вызвало необходимость привлечь к восстанию местное население Валахии и Молдавии. Этерия поручила Олимпиосу найти человека способного возглавить валахов и молдаван. Олимпиос выбрал Тудора Владимиреску, которого он знал и который как и он служил в русской армии во время русско-турецкой войны 1806—1812^[3]:A-374 в чине поручика и командовал корпусом румынских добровольцев-пандуров, действовавшим в войсках господаря Константина Ипсиланти^[4] .

17 января 1821 года, воспользовавшись недовольством населения в Олтении, вызванным злоупотреблениями господаря Александра Суцу^[рум.], который пытался отнять землю у жителей города Тырговиште и обложил новым налогом пандуров, а также предсмертной агонией последнего, Владимиреску, сопровождаемый 36 бойцами Олимпиоса, начал в Тырговишти восстание, опубликовав своё антифеодальное воззвание^[3]:A-374. После смерти Суцу, Владимиреску с небольшим отрядом арнаутов отправился по селам Малой Валахии, чтобы поднять восстание. Первыми к Владимиреску присоединились его бывшие соратники пандуры, которые и стали основной силой его восстания.

Поскольку турки не могли, согласно русско-турецкому договору, ввести войска в Валахию, они, ничего не подозревая, поручили подавление восстания Владимиреску тем, кто в действительности и были его организаторами — Олимпиосу и Фармакису. И тогда „начались комедийные сцены“ когда Владимиреску преследователи действительные организаторы его восстания»^[5].

16 февраля 1821 года на заседании, в доме сестры Ипсиланти в Кишинёве, было принято решение начать военные действия. Ипсиланти дал приказ Савве Фокианосу и Олимпиосу захватить Бухарест и Яссы^[6]:67.

22 февраля Ипсиланти, с группой соратников, перешёл Прут и прибыл в Яссы^[3]:A-382. Он информировал консула России, что не намерен менять статус княжества и что создав армию двинется в Грецию. Олимпиос, получив информацию о переходе Ипсиланти, начал действовать согласно плану.

16 марта Олимпиос и Фармакис вступили в Бухарест, расформировали правление города, подняли флаг революции и назначили комендантами города Фокианоса и Владимиреску, который 19 марта подошёл к греческому монастырю Котроченах^[рум.], но в город вступил только 20 марта^[3]:A-394. Вдадимиреску направился к зданию митрополии, но оно уже было занято Фокианосом. Повздорив с Фокианосом, Владимиреску занял особняк боярина Бранковяну.

Тем временем, российский император Александр I, под давлением Меттерниха^[7] своим письмом из Лейбаха от 14 марта и своей позицией на конгрессе в том же городе, отмежевался от движения Ипсиланти. Почти сразу же, 23 марта, Григорий V (Патриарх Константинопольский) предал анафеме революцию и Ипсиланти.

Олимпиос и Фармакис, для поднятия духа повстанцев, организовали в Бухаресте церемонию, в которой не приняли участие ни Владимиреску, ни Фокианос, ни митрополит Лупос. Архимандрит Папавасилиу и ещё 2 священника, презревшие анафему, освятили революционное знамя, которое принял гетерист и первый греческий профессиональный актёр Константинос Аристиас. Аристиас со знаменем, священники, Олимпиос и Фармакис прошли с процессией по городу начав запись добровольцев^[3]:A-412.

Фокианос осознал, что информация о предполагаемом участии России в событиях была лишь тактической уловкой гетеристов, но он подписался под обращением греческих военачальников к российскому императору^[3]:A-413. 1 мая турецкие войска, с разрешения России, вошли в княжества. Комендант Бухареста Савва Каминарис и Владимиреску остались в городе и оба, в попытке спастись, предприняли свою игру. Владимиреску, с помощью австрийского консула Удрицкого, начал тайные переговоры с турками, ожидая стать господарем Валахии, и обещая им нейтрализовать Ипсиланти^[3]:A-416. 8 мая, в один и тот же день, Владимиреску и Фокионас подняли свои флаги. Флаг Фокионаса был белым, с распятием Христа. Фотиадис и Спиридон Трикупис пишут, что план Фокионаса был «более сатанинский, нежели план Владимиреску»^[8]. Он решил истребить и Ипсиланти, и Владимиреску. Он знал, что одних слов покаяния было недостаточно и нужно было сопроводить слова действиями. Заключив «волчий договор» с Владимиреску, он продолжал играть роль верного соратника Ипсиланти, обвиняя одного перед другим. 15 мая при, приближении турок к Бухаресту, Владимиреску бежал в горы в расположение Олимпиоса. На следующий день, во главе своей верной тысячи всадников, город покинул Фокианос, который направился сразу в ставку Ипсиланти в Тырговишти^[3]:A-417, предупреждая Ипсиланти беречься от Владимиреску^[8]. В тот же жень турки вошли в Бухарест, казнив около 150 греков, сербов и болгар, указанных румынскими боярами как сторонники Ипсиланти^[3]:A-417. Олимпиос потребовал встречи с Владимиреску и тот успокоил его, что он по прежнему друг и соратник. Однако Владимиреску продолжил переговоры с турками.

21 мая Олимпиос, узнав о смуте в лагере Владимиреску, во главе 230 бойцов, прибыл в Голешти, где стояли 3 тысячи валашских пандуров. Без обиняков Олимпиос обвинил публично своего бывшего друга в предательстве и, заручившись согласием пандур, отправил Владимиреску в лагерь Ипсиланти в Тырговишти, под трибунал^[3]:A-417. Трибунал гетеристов приговорил Владимиреску к смерти, но Каравиас и адъютант Ипсиланти поляк Гарновский исполнили приговор таким образом, что это стало злодейским убийством^[3]:A-418.

Хотя факт готовившегося удара Владимиреску против гетеристов не оспаривался и их противниками^[9] поспешный суд и убийство практически лишило гетеристов поддержки местного населения в ходе военных действий на чужой территории. Однако много пандур Владимиреску вступили в отряд Олимпиоса. 27 мая турки начали осаду монастыря Дочету, в 4 часах от Тырговишти. Хотя победа у монастыря стала одним из героических эпизодов войны гетеристов, бежавший с поля боя военачальник Дукас принёс панику в Тырговишти. В этот момент, 29 мая, Фокианос «снял маску» гетеритса, отправился к Кехая бею и покорился, пообещав лично взять в плен Ипсиланти. Во главе своей тысячи всадников и 2 тысяч приданных ему османских всадников, он бросился преследовать Ипсиланти, настиг его арьергард, и, взяв в плен 20 гетеристов, отрубил им голову, как подтверждение своей преданности османам^[3]:A-423.

В последовавшем сражении при Драгашани 7(19) июня гетеристы потерпели поражение и потеряли надежду на счастливый исход своей кампании в княжествах. Ипсиланти в сопровождении отряда Олимпиоса направился к австрийской границе, в надежде через Триест добраться до восставшей к этому времени Греции. В своём последнем обращении к гетеристам, Ипсиланти предал «проклятию греков соплеменников нарушившего клятву и предателя Савву», первым среди проклинаемых им персон^[3]:A-428[8].

Фокианοс, с верной ему тысячей греческих и сербских всадников, преследовал остатки армии Ипсиланти. В монастыре Козиа он блокировал капитана Диамантиса с несколькими бойцами и гарантировал им жизнь. Однако сразу после их сдачи, отправил их в Константинополь, где им отрубили гороловы. Узнав о том, что Олимпиос и Фармакис расположились в монастыре Курте де Арджеши, турки и Фокионас ринулись туда, но не застали их. После этого они осадили безымянного сербского архимандрита с 300 бойцами в ущелье горы Колчи. Гетеристы дали бой и порвались в австрийскую Трансильванию. Но австрийцы выдворили их назад, на османскую территорию. В последовавшей погоне архимандрит был взят в плен, отослан в Бухарест и казнён. Кехая бей отозвал своего Сириклиоглу и Фокионаса в Бухарест, для «награды победителей». Фокианос был счастлив^[8].. Оставив по запросу турок 400 всадников для пограничной службы, 6 августа, во главе своих 600 всадников, Фокианοс вступил в Бухарест. Кехая бей выразил желание видеть его на следующий день. 7 августа, в воскресенье, Фокианос и 27 всадников прибыли в особняк, где располагался Кехая бей. Спешившись, 25 всадников остались во дворе, Фокианос, в сопровождении двух, поднялся к Кехая бею, но не дошёл, будучи пристреленным вместе с двумя соратниками в коридоре особняка^[3]:A-442. Остававшимся во дворе удалось лишь дорого продать свою жизнь. Лишь одному удалось, бежать известив отряд Фокианоса о случившемся. Кехая бей обещал за каждого убитого человека Фокианоса 1 махмудие. В ходе боя на улицах города, турки отсекали головы как убитым людям Фокианоса, так и не в чём неповинным жителям Бухареста. Кехая бей, просчитав что количество принесенных ему голов стало превышать число людей Фокианоса, дал приказ прекратить резню, «не потому что насытился кровью, но из экономии»^[3]:A-443. Головы Фокианоса и его двух соратников были отправлены в Константинополь, на всеобщее обозрение^[10]

Военачальник Танасис Пипис и 12 его земляков греков из Химары Северного Эпира запёрлись в церкви Святого Николая. Их отчаянная оборона вынудила турок сжечь 30 окружающих домов, чтобы установить орудия. Но артиллеристы гибли один за другим от огня химариотов Лишь к полуночи бой стих. На следующий день бой возобновился. Рухнул купол, образовалась брешь в стене, куда турки забрасывали горющую смолистую ветошь. 5 обронявшихся сгорели заживо, 2 умерли от удушья, остальные от ран. Лишь Пипис выбежал с клинком из церкви и, по рассказам осман, успел «зарезать 13 турок», перед тем как был убит сам^[3]:A-444. Трикупис пишет, что химариотов было 26 и что трём из них удалось прорваться и спастись^[8].

Турецкое вероломство и расплата за лояльность предателя Фокианоса впечатлили современников. Среди прочих, в Германии широко разошлась гравюра под названием «Турецкая лояльность».