Ханаан

Историческая область
Ханаан
финик. 𐤊𐤍𐤏𐤍 др.-евр. ‬и ивр. כְּנַעַן‎ арам. ܟܢܥܢ др.-греч. Χαναάν араб. كَنْعَانُ‎ грабар քանանացի
Основные ханаанские города-государства в бронзовом веке
Период	Средний бронзовый — ранний железный век
Карта Ханаана 1692 г., составленная Филиппом Ли
Государства на территории
Финикия Филистия Моав Аммон Гессур Эдом (Идумея) Израиль
Медиафайлы на Викискладе

Ханаа́н (финик. 𐤊𐤍𐤏𐤍 [kĕnaʿan]; др.-евр. ‬и ивр. כְּנַעַן‎ [kənʿaʕan]; арам. ܟܢܥܢ [knaʿn]; др.-греч. Χαναάν [khanaʿan]; араб. كَنْعَانُ‎ [kanʿa:n], грабар քանանացի^[1][2] [kʰɑnɑnɑtsi]) — западная часть Плодородного полумесяца. Это название в древности носила, собственно, Финикия, а в библейские времена — страна, простирающаяся на запад от северо-западной излучины Евфрата и от Иордана до берега Средиземного моря^[]. В настоящее время эта территория поделена между Сирией, Ливаном, Израилем и Иорданией. Ханаан в целом также известен как Земля обетованная.

Имя страны [ārāṣ kĕnaʿan] по одной версии, возможно, означает «страна пурпура»^[3][4].

По другой версии, происходит от имени древнеханаанского бога подземного огня Хена (Кена) в раннеземледельческих культурах^[5].

По одному из финикийских преданий бог Хна (Кен) и его супруга Хенат (Кенат) являлись родоначальниками финикийцев-ханаанеев (возможно, части племён); к нему же восходит название долины Геенна под Иерусалимом, «гей бен хенном», что означает «земля (долина) сыновей Еннома»^[6].

Древний Ханаан был заселён различными народами западносемитского происхождения (такими как ханаанеи и аморреи), индоевропейского (хетты), а также смешанного (иевусеи^[7], — что находит подтверждение также и в Библии (Иез. 16:3)), и представлял собой чересполосицу враждовавших между собой царств и городов-государств. Расположенный между территориями Древней Месопотамии и Древнего Египта, Ханаан, с одной стороны, находился в центре цивилизации Древнего Востока, а с другой стороны, постоянно подвергался внешним нашествиям. Жители Ханаана первыми в древнем мире научились добывать из моллюсков пурпур и окрашивать им одежды; выходцы из этой земли — финикийцы — основали множество колоний на берегах Средиземного моря, в том числе Карфаген. Ханаан является родиной алфавита, лёгшего в основу греческой и латинской систем письма, происходя от протосинайского письма.

Согласно Библии, завоевание Ханаана евреями во главе с Иисусом Навином, (первоначальное его имя Осия), произошло после Исхода из Египта. Ханаан-Земля Обетованная.
Сопоставление времени появления в Ханаане еврейских семитско-хамитских племён во второй половине 2-го тысячелетия до н. э. (по оценкам большинства историков, XIII век до н. э.) со временем разрушения городов Ханаана проблематично, поскольку последние археологически датируются в промежутке от XV до середины XII века до н. э.^[8]

Согласно Книге Иисуса Навина, многие города (в том числе Иерихон, Вефиль, Ай) были взяты под предводительством Иисуса Навина, некоторые племена на завоёванной территории были полностью уничтожены, а некоторые после военного поражения остались жить среди завоевателей^[9]. Появление на этой территории одного из народов моря, филистимлян, принесло новое название — Палестина. Самым большим государственным образованием, существовавшим на его территории, было объединённое царство Израиля и Иудеи во времена царей Саула, Давида и Соломона (образовано в XI веке до н. э., распалось около 932—928 годов до н. э.).

Как написано в Библии, Ной в наказание за недостойное поведение изрёк проклятье, согласно которому он отдавал потомков своего внука Ханаана в подчинение потомкам своих сыновей Сима и Иафета, а также своих внуков, братьев Ханаана. Евреи являлись потомками Сима. Земли Ханаана были, согласно Библии, заселены потомками Хама. При этом в Библии особо выделялись семь ханаанских племён, которые являлись главными раздражителями для Бога Яхве. По Иисусу Навину (3:10) это ханаане́и (собирательное), хе́тты, хивве́и, периззе́и (ферезеи), гиргаши, аморе́и, евусе́и.

Самым большим вкладом ханаанеев в мировую цивилизацию является изобретение алфавитного письма в период между 2000-ми и 1600-ми годами до н. э.^[10] Благодаря влиянию египтян основным писчим материалом в Ханаане стал папирус. Поскольку папирус в местных климатических условиях хранится очень недолго (в отличие от Египта), образцы раннего алфавитного письма чрезвычайно редки. До нашего времени дошло лишь несколько надписей на более прочных материалах, например, имена, нацарапанные на чашах.

Основным занятием жителей побережья была торговля, составлявшая столь важную часть жизни ханаанеев, что в древнееврейском языке слово «ханааней» стало означать «купец» — именно такое значение оно имеет, например, в книге Притчей Соломоновых (31:24).

Главными портами были Тир, Сидон, Бейрут и Библ, расположенные в северной части Ханаана (на побережье современного Ливана). Отсюда в Египет, Грецию и на Крит везли кедровую древесину, кувшины с оливковым маслом и вином, другие товары. Привозили же сюда предметы роскоши и папирус из Египта, гончарные и металлические изделия из Греции. Важной статьёй средиземноморской торговли ханаанеев была работорговля. На севере ханаанского побережья (близ современной Латакии) лежал крупный город Угарит, население которого было близко ханаанеям по языку, культуре и уровню экономического развития. Угарит был одним из важнейших и богатейших торговых центров Восточного Средиземноморья.

Положение страны на пути между Египтом и Азией и активная торговля делали ханаанеев открытыми для самых разнообразных культурных влияний. В городах, находившихся под властью египтян, дворцы и храмы возводились в египетском стиле, по соседству мог господствовать ассирийский стиль. В моде были египетские фигурки жуков-скарабеев и иные ювелирные изделия, вавилонские цилиндрические печати, хеттские золотые украшения из Малой Азии. Показательно, что ханаанеи использовали одновременно египетскую (иероглифическую) и вавилонскую (клинописную) письменность.

Ханаанские города были окружены стенами из глины и камней, защищавшими от набегов грабителей и от диких животных. Внутри городских стен дома теснились, лепясь один на другой, — подобное можно встретить на Ближнем Востоке и сегодня. Простые люди вели хозяйство на небольших участках земли или занимались различными ремёслами. Некоторые нанимались на работу к царю, богатым землевладельцам или купцам. Между городами были разбросаны деревни, где жили земледельцы и пастухи.

Правители городов постоянно ссорились и воевали друг с другом. Иногда города подвергались нападениям скрывавшихся в лесах разбойничьих шаек. Таково было положение дел в Ханаане около 1360 года до н. э. Об этом свидетельствуют документы, найденные при раскопках города Эль-Амарна в Египте. А библейские книги Иисуса Навина и Судей дают основание полагать, что и 100—200 лет спустя всё оставалось по-прежнему. Междоусобная вражда ханаанеев значительно облегчила израильтянам завоевание страны. Объединённым Ханааном овладеть было бы неизмеримо труднее.

Ханаанские боги и богини были персонифицированными силами природы. Имя «Баал» (Ваал), означающее «господин», было титулом Хаду — бога грома, молнии и дождя (в самом слове «Баал» слышится звучание грома). Поскольку Баал ведал дождями, туманами и росой, от него зависело, каким будет урожай, что имело жизненно важное значение для всего ханаанского общества. Некоторыми исследователями найдены следы ханаанского гимна в псалме 28^[11].

Женой Баала была Астарта или, иначе, Анат — богиня любви и войны, отцом — Эль — повелитель богов, который ко времени израильского завоевания превратился в довольно туманную фигуру. Женой Эля была Ашера — богиня-мать и повелительница моря. И Астарту, и Ашеру часто называли Баалат («хозяйка»).

К числу главных божеств принадлежали также Шамаш — бог солнца, Решеф — бог войны, Дагон — бог хлеба (буквально «рыба», имевший изображение с рыбьим хвостом). Вокруг старших богов вращалось множество прочих, составлявших семьи и дворы верховных божеств. Эта общая картина варьировалась, ибо каждый город имел своего персонального покровителя или своё любимое божество, часто именовавшееся «Господином» или «Госпожой» этого места.

Рассказы о богах ханаанеев известны как из собственно ханаанских (угаритских), так и из иноземных источников. Ханаанские божества были жестоки и кровожадны. Они находили удовольствие в бесконечных схватках друг с другом и в беспорядочных совокуплениях. В человеческие дела они вмешивались только ради удовлетворения собственных капризов, не задумываясь о причиняемых людям страданиях. Однако порой боги ханаанеев могли быть добрыми и щедрыми.

Естественно, подобная мифология оказывала влияние на ханаанский культ. Религиозные празднества превращались в разгул самых худших свойств человеческой натуры. Греческие и римские писатели ужасались бесчинствам, которые ханаанеи творили во славу своей религии. Библия сурово осуждает эти традиции (Втор. 18:9; 3 Цар. 14:22—24; Ос. 4:12—14).

В главных городах Ханаана находились храмы важнейших богов. Каждый храм обслуживался жрецами, певчими и прислугой. По праздничным дням в храм входила торжественная процессия. Возглавлявший её местный царь совершал жертвоприношение. Одни жертвы сжигали целиком, другие делили между богом и верующими. По случаю большого праздника к процессии мог присоединиться и простой народ — ему разрешалось издали наблюдать за совершавшимися церемониями. Поскольку храмовые здания были небольшими, внутрь входили только посвящённые.

Для каждого царя было делом чести сделать храм своего божества возможно более величественным, покрыть изваяния богов и стены святилища драгоценными металлами, подавать богам пищу на золотых блюдах. Кроме статуи бога или символизировавшего его животного (к примеру, символом Ваала был бык, Ашеры — львица), внутри храма имелись жертвенник для жертвоприношений, жертвенник для курений и несколько каменных столбов, которые считались обиталищами богов или духов. Наряду с храмами в Ханаане существовали и святилища, устроенные на открытом воздухе («высоты»). Здесь тоже имелись каменные столбы, жертвенники и деревянный шест или ствол дерева. Народ приходил в такие святилища принести жертву или просто помолиться. Иногда местом почитания Ваала и Ашеры служили врытые в землю столбы (см. Втор. 12:3).

Во время жертвоприношения по внутренностям животного жрец предсказывал судьбу жертвователя. Другие предсказатели определяли будущее по звёздам, общаясь с мёртвыми или впадая в пророческий транс. От жрецов требовалось и умение исцелять больных с помощью молитв и магических заклинаний.

В жертву богам обычно приносили животных и пищу. По свидетельствам греческих и римских источников, у ханаанеев практиковались и человеческие жертвоприношения. Ханаанеи приносили детей в жертву Молоху. Рассказывается, что внутри громадного идола этого бога горела печь. Живых детей бросали в распростёртые руки этого идола, кидая детей через них в горящий внизу огонь. В «Библейском справочнике» утверждается, что археологи нашли в Мегиддо руины храма, посвящённого богине Астарте, жене Ваала:

Лишь в нескольких шагах от этого места было кладбище, где найдены в кувшинах останки детей, приносимых в жертву… Жрецы Ваала и Астарты были официальными убийцами маленьких детей.

Другой ужасный обычай назывался «жертвоприношением на основания». Когда заканчивалась постройка нового дома, то в жертву Ваалу приносился младенец, тело которого позже замуровывалось в стену…

• Доисторическая Палестина
• Земля Израильская

• Анати, Эммануэль. Палестина до древних евреев / Пер. А. Б. Давыдовой. — М.: Центрполиграф, 2008. — 416 с. — (Загадки древних цивилизаций). — ISBN 978-5-9524-3209-3.
• Грей, Джон. Ханаанцы: На земле чудес ветхозаветных / Пер. с англ. С. Фёдорова. — М.: Центрполиграф, 2003. — 224 с. — (Загадки древних цивилизаций). — ISBN 5-9524-0639-4.
• Крывелев И. А. Раскопки в «библейских» странах. — М.: Советская Россия, 1965. — 320 с.
• Циркин Ю. Б. От Ханаана до Карфагена. — М.: Астрель–АСТ, 2001. — 528 с. — (Классическая мысль). — ISBN 5-17-005552-8. — ISBN 5-271-01788-5.
• Циркин Ю. Б. История библейских стран. — М.: Астрель–АСТ–Транзиткнига, 2003. — 574 с. — (Классическая мысль). — ISBN 5-17-018173-6. — ISBN 5-271-07249-5. — ISBN 5-9578-0330-8.
• Lewis Bayles Paton. Canaanite Influence on the Religion of Israel (англ.) // The American Journal of Theology. — 1914. — April (vol. 18, no. 2). — P. 205—224.