Нарративная парадигма

Нарративная парадигма (от англ. Narrative paradigm) – универсальная коммуникативная модель, предложенная профессором Анненбергской школы медиа-исследований Уолтером Фишером. В контексте данной парадигмы любой коммуникационный процесс рассматривается как форма повествования, а люди – как рассказчики историй.

Ещё с древних времён логос был отделён от мифоса, причём первый являлся абсолютом знания, истинности и объективности, а мифос лишь сводился к мифу, то есть к фикции. С этой точки зрения, всё, что не является логосом и не принадлежит к «чистому», объективному и «технологическому» знанию, может претендовать лишь на относительную истинность^[1]. Cчиталось, что тот, кто хочет понять положение вещей, должен проконсультироваться с доктором, учёным, или другим экспертом. Это казалось Фишеру глубоко неверным, в связи с чем он предложил концепцию нарративной парадигмы, которая могла бы уравновесить существующую рациональную парадигму (или, по крайней мере, служить альтернативой для неё) .

• Научная модель была названа именно парадигмой, а не теорией, так как поле исследования намного шире.
• Фишер перевел понятие парадигмы из плоскости методологии науки в плоскость практической теории коммуникации (в том числе научной).
• Сам термин «нарративная парадигма» был придуман Уолтером Фишером под влиянием работ Аласдера Макинтайра.

Нарративная парадигма видит людей как рассказчиков историй — авторов и соавторов — которые творчески считывают и оценивают тексты из жизни и литературы. Она представляет существующие общественные установки как проводники сюжетов, которые всегда находятся в процессе воссоздания, нежели как сценарии^[2].
Люди судят о происхождении вещей, оценивают явления или действия, анализируя «связность» и «точность» историй, которые признаются подходящими или отвергаются в зависимости от того, как эта история коррелирует с реальным опытом человека и теми сюжетами, которые он встречал в течение своей жизни. Жизнь, в свою очередь, рассматривается Фишером как череда историй, каждая из которых содержит начало, cередину, конец и определённый конфликт^[3].

Фишер рассматривал две отдельные парадигмы человеческой коммуникации: рациональную и нарративную, то есть повествовательную ^[4]. И хотя рациональная парадигма больше подходит для научного дискурса, она совершенно неприменима в рамках дискурса социального, когда идёт обсуждение ценностей общества и процесс оценивания того или иного события с моральной точки зрения. В этом случае общество нуждается в нарративной парадигме, так как именно с её помощью оно может выработать мнение о ситуации и дать оценку происходящему.

На основании таблицы можно сделать следующие выводы:

• Ценности играют ключевую роль в нарративной парадигме, в то время как в рациональной парадигме они второстепенны.
• Эстетическое доказательство не будет релевантно, с точки зрения логики, однако порой в нарративной системе именно стиль и красота определяют станет ли история подходящей.
• Согласно рациональной парадигме мира, лишь эксперты способны представлять или распознавать веские аргументы, но нарративная парадигма утверждает, что почти любой человек способен определить хорошую историю и судить о ее достоинствах, как об основе для убеждения и действия^[5].

Нарративная рациональность предлагает метод определения релевантности историй. Он базируется на двух принципах: связность и точность историй.

Нарративная связность отражает то, насколько вероятной и убедительной звучит история для слушателя. Этот фактор зависит от трёх составляющих:

1. Логичность структуры. Подразумевает связность и последовательность элементов рассказа.
2. Логичность рассказа в контексте других историй. Рассказ не должен выбиваться из общего ряда последовательных историй, чтобы создать целостную картину у слушателя.
3. Правдоподобность персонажей. Вся история подвергается риску, если её персонажи не правдоподобны.

Под точностью Фишер подразумевал соответствие истории представлениям слушателя о добре и зле, а значит способность влиять на мировоззрение.^[6]. Фишер считает, что история обладает точностью, когда в ней есть достаточные основания для того, чтобы руководить нашими действиями в будущем. Логика достаточных оснований основана на пяти критериях^[7]:

1. Ценности, которые превозносит история.
2. Релевантность истории относительно затрагиваемых ценностей.
3. Степень вовлеченности слушателей и принятия ими предлагаемых в истории ценностей.
4. Корреляция предлагаемых ценностей с ценностями слушателя.
5. Точность отображения ценностей, воспринимаемых человеческой культурой как наивысшие.

Истории всегда являлись наиболее легким способом донести до широкой общественности идеи той или иной политической силы, этот инструмент часто эксплуатировался в политической коммуникации отнюдь не во благо для общества. Этому способствовали специфические особенности «сюжетного» образа мышления, главной из которых можно считать следующую: информация, которая не соответствует символическому ряду господствующей в умах людей «истории» может быть очень легко ими проигнорирована, отвергнута либо исключена из поля серьезного осознанного рассмотрения^[8]. В то же время человек, находящийся во власти нарративов, может воспринимать совершенно противоречащие друг другу с точки зрения чистой логики установки и утверждения, если в его сознании никак не противоречат друг другу две истории, которые иллюстрируют эти убеждения^[2]. В качестве иллюстрации такого «логического противоречия» можно привести пример человека, который будет ненавидеть жителей западной Украины за «фашизм» и в то же время являться русским националистом радикального толка, трактуя свои убеждения в ключе «патриотизма».

Создание историй как инструмента PR «очеловечивает» бренд, демонстрирует потребителям систему ценностей компании, добавляет образности и доверительности имиджу, ускоряет процесс принятия решений во время переговоров, помогает объяснить сложные процессы и явления простым языком, передать систему ценностей компании, усилить слабые стороны компании. Правильно сконструированные истории апеллируют к ценностям и эмоциям своих целевых аудиторий, добиваясь возникновения устойчивой эмоциональной связи между компанией и потребителями, а также передачи и усвоения сообщаемых этими историями ценностей^[9]. Нарратив также воздействует на сознание людей, внушая им “нужные” мысли, формирует сопричастность и способен вызывать запланированную реакцию и соответствующее ожиданиям поведение. Нарративная парадигма Фишера позволяет предопределить возможное отторжение продукта целевой аудиторией, если он несет в себе сообщение противоречащее ценностям и жизненному опыту потребителя^[10].

Значительная доля продукции средств массовой информации состоит из нарративов^[11]. Информационное пространство наполнено историями потому, что тексты, используемые в журналистике и связях с общественностью, представляют собой либо повествование в чистом виде, либо перечисление событий, из которых повествование может быть составлено^[12]. Так, новостной нарратив имеет главных и второстепенных действующих лиц, «героев» и «злодеев», для него характерно наличие последовательно развивающегося действия, композиционно выстроенного, обладающего началом, серединой, концом, маркированными драматическими поворотами в сюжете, и соответствующего привычным для аудитории сценариям^[13]. Нарратив выступает в качестве формы бытия медийного текста как продукта массовой культуры. Именно нарративный метод изложения новостей используют журналисты во время кризисов и терактов^[14]. Рассказ в красках о произошедшем событии привлечёт больше внимания нежели поминутное изложение сухих фактов^[15].

• Главным критиком парадигмы Фишера является Роберт Роуленд. В своей статье^[16] Роуленд отмечает три недостатка нарративной парадигмы:

1. Фишер слишком широко определяет нарратив, включая в данное понятие практически любую коммуникацию. Роуленд считает, что определение нарратива в контексте парадигмы необходимо сузить. Не все литературные сочинения, например, можно считать историями. Слишком широкое определение понятия нарратив способно ввести человека в заблуждение по поводу истинного значения этого термина в контексте парадигмы Фишера.
2. Роуленд не считает, что нарративная парадигма Фишера в полной мере является альтернативой рациональной парадигме. Дело в том, что не существует определённых критериев, по которым можно было бы оценить, насколько хорошо функционирует нарративная парадигма, ведь история может быть эффективной, но при этом лживой. К тому же, Фишер предполагает, что есть определённый спектр ценностей, коррелирующийся с «достаточными основаниями», но будут ли одинаковыми эти ценности, например, у христианина, мусульманина и буддиста? Таким образом, по мнению Роуленда, в контексте нарративной парадигмы сложно выработать единые стандарты оценки моральных ценностей, которые бы разделяли все, а также практически невозможно избежать релятивизма. Более того, нарративная парадигма Фишера не может быть применена к дискурсу, где нет возможности рассказать историю. Стандарты нарративной рациональности и её критерии не применимы, например, к сфере фэнтези и научной фантастики.
3. В своей статье^[17] Фишер критиковал рациональную парадигму, уповая на иерархичность её системы, где люди делятся на элиту и экспертов, с одной стороны, и тех, кто им подчиняется, с другой. Однако Роуленд отмечает, что нарративная парадигма не гарантирует отсутствия контроля элит над обществом. Он напоминает, что в основе нацизма лежал миф об арийцах, а коммунизм строился вокруг идеи о рае на земле для рабочего.

• Барбара Ворник считает логику «достаточных оснований», на которой базируется нарративная парадигма, слишком оптимистичной и неподходящей для современных реалий. К тому же, один из праотцов рациональной парадигмы Аристотель уже выдвигал идею о том, что человеку присуща тяга к доброму и справедливому.^[18] По мнению Ворник, изначальные расхождения в трактовке Фишером собственной теории привели к отсутствию полноценной системы оценивания историй. Нет никакой уверенности в том, что человек проанализирует историю, не прибегая к собственным домыслам или логическим доводам, что делает парадигму очень субъективной^[19]. К тому же, даже обладая связностью и точностью, история вполне может лоббировать плохие ценности, как например, в книге Адольфа Гитлера «Моя борьба».
• Виллиам Кирквуд критикует чрезмерную опору на превалирующие в человеческой культуре ценности. Отсюда автор делает вывод об «однобокости парадигмы»^[20], предложенной Фишером, что говорит о её непригодности в определённых сферах человеческой деятельности.
• Коррективы в парадигму Фишера вносят Михаэль МакГи и Джон Нельсон, которые предпочитают функциональный взгляд на нарратив и сюжетику. МакГи и Нельсон считают, что обществу нужна не столько в нарративная парадигма, сколько эпистемология нарративности.^[21]

• Желая объяснить свою точку зрения, в частности Роберту Роуленду^[22], Фишер опубликовал статью «Объясняя Нарративную парадигму». В ответ на критику Роуленда о том, что определение термина нарратив слишком широкое, Фишер привел три значения, в которых оно используется при осмыслении парадигмы:

1. Отдельные формы коммуникации — описания, короткие истории, характеристики.
2. Универсальные типы коммуникации — споры, повествования.
3. Концептуальная основа, позволяющая понять решения, высказывания и действия людей.

• Комментируя критические высказывания Барбары Ворник в адрес нарративной парадигмы, Фишер утверждает, что она путает понятия эффективного дискурса, который использовал Гитлер, и хорошего дискурса, который люди склонны предпочитать. Однако он допускает, что зло может подавить эту склонность, и считает, что это еще одна причина для определения и продвижения гуманных ценностей, представленных в нарративной парадигме.
• Фишер также благодарит всех, кто критиковал нарративную парадигму, так как это лишь подтверждает её валидность.

Я хочу поблагодарить своих критиков, поскольку они только подтверждают правильность моей позиции. Они делают это двумя способами: какую бы линию нападения они ни выбрали, они в конечном счете критикуют или связность, или точность моей позиции, или и то, и другое. И какие бы возражения они ни высказывали, основанием для их возражений будет конкурирующая история, которая, как они, разумеется, полагают, является связной и обладает точностью^[23]

1. Fisher, Walter R (1984). "Narration as Human Communication Paradigm: The Case of Public Moral Argument". Communication Monographs.
2. Fisher, Walter R (1985). "The Narrative Paradigm: An Elaboration". Communication Monographs.
3. Fisher, Walter R (1985). "The Narrative Paradigm: In the Beginning". Journal of Communication.
4. Fisher, Walter R (1988). "The Narrative Paradigm and the Assessment of Historical Texts". Argumentation and Advocacy.
5. Fisher, Walter R. The Narrative Paradigm: An Invitation. Not a Demand; A Proposal, Not a Panacea,” paper presented at the Speech Communication Association Annual Meeting, San Francisco, 1989.
6. Fisher, Walter R (1989). "Clarifying the Narrative Paradigm". Communication Monographs.
7. Fisher, Walter R (1994). "Narrative Rationality and the Logic of Scientific Discourse". Argumentation.
8. Fisher, Walter R. (1995). "Narration, Knowledge, and the Possibility of Wisdom" in Rethinking Knowledge: Reflections Across the Disciplines (Suny Series in the Philosophy of the Social Sciences). (Fisher & Robert F. Goodman as editors). New York: State University of New York Press.
9. Kirkwood, William G. (1992) "Narrative and the Rhetoric of Possibility", Vol. 59, Issue 1.
10. McGee M.C., Nelson J.S. Narrative Reason in Public Argument // Journal of Communication, Vol. 35, No. 4, 1985
11. Rowland, Robert C. (1989). "On limiting the narrative paradigm: Three case studies". Communication Monographs.
12. Bennett W.L., Edelman M. Toward a New Political Narrative // Journal of Communication, Vol. 35, No. 4, 1985. - p. 158
13. Warnick,Barbara (1987) The narrative paradigm: another store// Quaterly journal of speech.
14. Гриффин Эм. Коммуникация: теория и практика//Гуманитарный Центр, Науменко А.А., 2015. — 688 с.
15. Салиева Л. К. Нарративный анализ. История и современность. Сферы приложения // Вестник Московского университета. Серия 21: Управление (государство и общество ). — 2012. — № 3. — С. 116–128.

1. http://ac-journal.org/journal/2007/Spring/articles/storytelling.html
2. https://ru.scribd.com/doc/271948554/Paradigma-Narrativo-Walter-Fisher-2015
3. http://www.vestnik-philology.mgu.od.ua/archive/v11/v11-2/39.pdf
4. http://culturalresearch.ru/files/open_issues/01_2013/IJCR_01(10)_2013.pdf
5. http://cyberleninka.ru/article/n/narrativnoe-manipulirovanie